Евгений Гаглоев - Кодекс Вещих Сестер [litres]

Профессор Дубровский тут же узнал ее. На возвышении стояла Ирина Зверева. Вот она снова громко что-то крикнула, и толпа мгновенно повторила за ней. Все происходящее напоминало ритуал какого-то жуткого языческого культа, а сама Зверева была похожа на жрицу.

В памяти профессора вдруг всплыло имя, но он никак не мог понять, откуда оно ему известно. Где он слышал его раньше? Верховная Мать Змей.

Он только теперь разглядел у ног Ирины массу черных блестящих змей, переплетенных в огромные шевелящиеся клубки. Гады извивались в отблесках огня, не причиняя Зверевой вреда. Да она нисколько их и не боялась.

И тут Ирина увидела его самого. Дубровский похолодел. А жрица довольно улыбнулась, оскалив острые зубы, затем показала на него пальцем и гулко расхохоталась.

Профессор Дубровский вдруг ощутил, как вокруг стало еще жарче. Пламя в пропасти за спиной Ирины Зверевой с ревом поднялось к самому потолку пещеры и начало лизать каменный свод, многочисленные костры и факелы запылали еще ярче.

– Грядет царство огня! – восторженно воскликнула Ирина. – И те, кто не примкнут к армии Огненного Дракона, обратятся в пепел!

Она вскинула руки со скрюченными пальцами, и люди в толпе начали оборачиваться к профессору. Они тянулись к нему с протяжными воплями, и он с ужасом увидел, что у них нет глаз. На него пялились сотни черных провалов, в глубине которых мерцали огненные искры.

Вениамин Дубровский испуганно вскрикнул и проснулся. Но жар, который он ощущал во сне, никуда не делся. Большие языки пламени лизали стены его гостиной, поднимаясь к потолку. Комната быстро заполнялась черным удушливым дымом. Профессор резко сел, мгновенно стряхнув с себя остатки кошмарного сна. Плитки на стенах трещали от сильного жара, ковер на полу горел, пламя продолжало разрастаться.

Задыхаясь от смрадного дыма, Дубровский бросился к горящей двери и ударил ее ногой. Но дверь не поддалась. Как же так?! Ведь он не мог запереть ее изнутри. На ней и замка-то не было! Он ударил еще раз, но дверь не открывалась. Что-то словно подпирало ее снаружи. А черный дым валил все сильнее, Дубровский уже дышал с трудом.

Диван резко вспыхнул, словно облитый керосином. Перекрытия деревянного дома трещали и гудели – того и гляди, обрушится потолок. Внезапно на профессоре загорелись брюки и домашний халат. Он дико завопил. А огонь уже перекинулся на спину, волосы на голове воспламенились. Оставался лишь один выход: Дубровский рванулся к окну. Обезумев от страха и боли, он всем телом бросился на закрытое окно, с грохотом пробил стекло и полыхающим факелом полетел вниз. Пламя с ревом выплеснулось из выбитого окна и начало жадно облизывать стены старого дома.

Женя Степанова старалась не демонстрировать то, как сильно ее интересует предстоящая вечеринка в кинотеатре «Антарес». Когда другие девушки в столовой или общей гостиной обсуждали наряды и кандидатуры парней, с которыми собирались пойти, она сохраняла безучастное выражение лица. Но на самом деле у нее внутри все так и переворачивалось от радости и предвкушения.

Антон Седачев решил бросить свою злокозненную Поветрулю и пригласил ее на свидание! Разве не об этом мечтает большинство учениц академии?! Правда одновременно с Женей он пригласил еще и Луизу, но Степанова не сомневалась, что в итоге он выберет именно ее. Чем она хуже Соловьевой?!

Наконец настал день, на который была назначена вечеринка. С самого утра Женя только и слышала разговоры о предстоящем событии. Женский корпус гудел, как разворошенный улей. Большинство девчонок уже вернулись после выходных, а потому суматоха лишь усилилась.

– Слыхали, там будут играть местные молодежные рок-группы? – заявила днем в гостиной Карина Кикмарина.

– Не знала, что в Клыково такие есть, – недоуменно ответила Настя Ведунина.

– Ты еще много чего не знаешь об этом городе, – хихикнула в ответ Кикмарина.

– Парни из местных школ хороши, – со знанием дела сообщила Даша Киселева. – Не чета нашим… Первородные только о своих способностях и думают.

– Не все, – усмехнулась Лера Козлова.

– Ну не знаю, мне только такие попадались.

Женя раздраженно закатила глаза. Поговаривали, что Киселева ведет свою родословную от самых настоящих суккубов. Она встречалась со столькими парнями, что, наверное, уже и сама со счета сбилась. А теперь, значит, за клыковских принялась. Но своего-то Женя ей точно не отдаст, пусть даже и не думает.

В течение дня Степанова несколько раз звонила Антону, но тот был недоступен. Она знала, что Седачев решил съездить в Санкт-Эринбург, но уж к вечеринке-то он точно должен вернуться. С Луизой они тему Седачева вообще не обсуждали, хотя вместе сходили в драмкружок и выпросили у Маши Коневой несколько платьев из тех, что остались после нашествия остальных девчонок. На наряды известных киногероинь эти платья походили мало, но все же это было лучше, чем ничего.

Женя валялась на кровати, погруженная в радужные мечты. Из ванной комнаты вышла Луиза, обмотанная банным полотенцем, и принялась рыться в платяном шкафу.

Карина Кикмарина уже ушла с Димкой. Вот у кого никаких проблем с личной жизнью! Позвонила своему парню, и он тут же повел ее на танцы. Интересно, включит ли диджей после выступления рок-групп медленную музыку или сосредоточится исключительно на бодрой и ритмичной? Вальсировала Женя плохо, а вот дикие скачки и размахивание волосами ей всегда неплохо удавалось. А что, если Антон пригласит ее на медленный танец? Как бы не опозориться перед ним да еще перед всей академией в придачу. Местные кумушки ей этого не забудут.

Тем временем Луиза скинула полотенце, вытащила из платяного шкафа два платья и, приложив их к себе, встала напротив зеркала.

– Розовое или голубое? – задумчиво произнесла она. – Женька, мне нужен твой совет. Хватит витать в облаках! Какое платье мне надеть?

Женя моргнула и отвлеклась от мечтаний.

– Голубое тебе идет больше, – задумчиво пробормотала она. – А кого ты собралась изображать?

– Понятия не имею! Надеюсь, я понравлюсь ему в любом виде… Не зря же он пригласил меня на танцы. Ну… и тебя тоже, конечно… – торопливо добавила Луиза. – Вот я и думаю, чем бы его поразить?

– Так ты всерьез решила пойти? – Женя резко села на кровати.

– А с чего мне отказываться? – удивилась Соловьева.

– Я твоя лучшая подруга! Могла бы и не ходить, чтобы я завязала отношения с парнем своей мечты.

– Так откажись сама. Я ведь тоже твоя лучшая подруга. Позаботься о моем счастье.

Женя даже задохнулась от возмущения.