0Morgan0 - Непокорный

Сигурэ прицелилась и выпустила стрелу. Я почувствовал, как ее сила проникла в наконечник и угнездилась там. Логично, без такого… дополнения, ни одна стрела камень не пробъет. Мы не боялись, что такое крохотное энергетическое возмущение заметят монахи. Не потому, что оно малюсенькое, а потому, что далеко.

Стрела вошла в камень сантиметров на тридцать, и осталось только натянуть тросик, привязав его к какому-нибудь камню, что я и сделал. Ну, план экстренного отступления «С» готов.

Мы сделали еще один переход по горам, и не спускаясь в долину, аккуратно примостились на знакомом уже козырьке. Дожидались ночи и готовились.

— Там… отвесный склон. Точно… сможешь?

— Милая, ты уже в пятый раз спрашиваешь. Если что, используем силу и просто уйдем.

— Тоже… верно, — монотонно пробормотала Сигурэ. — Я… готова.

Она обернулась вокруг своей оси, показывая, что веревки мягко, но прочно обвивают ее тело, создавая люльку.

— Отлично. Давай-ка, стрелу с тросом воооон туда. Ни один сенсор туда не дотянется. А там, три сотни метров по отрицательному склону, и мы на месте. Дальше можно легко подняться.

Пию! Стрела разорвала воздух, и впилась в горную породу. Я привязал свою сторону троса к камню, что торчал из горы, и подхватив Сигурэ на спину, помчался по тонюсенькому тросу прямо к горе. Надо было вообще на парашюте спрыгнуть, да и все. Правда, нас бы засекли задолго до приземления, за то, никаких сложностей. Хмыкнув на такую идиотскую мысль, я сделал последний прыжок, и схватился за каменный выступ метрах в трех от троса.

— Слезай со спины, и стравливай веревку.

Сигурэ слезла с моей спины и закачалась в веревочной люльке в пяти метрах подо мной. Ее вес я держал легко, хоть и не чувствовал саму жену — она, как и я, сразу по прибытии на эту скалу, врубила маскировку на максимум. Ну, полезли.

Полная невозможность использовать «силу», оказалась для меня внове. Я столько лет использую ее в любой момент, что такое вот ограничение, которого я раньше вообще не замечал, оказалось тяжелым испытанием. Зато, разбудило ту самую волю, которая всегда выручает меня в самых разных ситуациях.

За первые полсотни метров, я несколько раз едва не сорвался, и к сожалению, исцарапал пальцы и левую ладонь. Но это дело десятое, главное, что получилось войти в ритм, а раны, это мелочь. Когда осталось ползти метров сто, использовал «взрыв эндорфинов», чтобы снять усталость и боль во всем теле. Если бы не йога, точно бы сорвался прямиком в пропасть. Кислорода мышцам бы просто не хватило, а так, я сам управлял этим процессом, и все было в норме.

Последние пять метров отвесного склона кто-то отполировал, с явным усмыслом, я так мыслю. Прыгнуть на пять метров без использования «силы», и даже отталкиваясь не ногами, а руками, я могу, но не просто так. «Адреналиновый взрыв», и мышцы налились такой мощью, что казалось, я могу одними кулаками продолбить тут тоннель, что, в общем-то, правда, конечно. Я поддернул жену в веревочной сетке до своего уровня, и сиганул вверх, хватаясь левой рукой за выступ. Мой вес рука выдержала легко, но через секунду добавился вес Сигурэ, и хоть она весит немного, мы чуть не сорвались. Благо, что я успел перехватиться второй рукой.

Поднялся наверх, подтянул Сигурэ, распутал веревки, и молча снял с ее спины небольшую сумочку. Орехи подпитали уставший организм, и мы двинулись дальше. Монастырь оказался куда больше, чем казался снаружи. Мы проплутали в нем два часа, прежде чем нарисовали в своих сознаниях полную карту, включая канализацию. За то, нашли библиотеку, и она оказалась огромна. Конечно, не лондонская, но тоже большая. Высота потолков метров по двенадцать, и все заставлено шкафами со свитками, иногда из таких материалов, что лично я вздрогнул, поняв, что держу свиток, написанный на человеческой коже.

Показав жене знак «начинаем», мы разделились, разойдясь по разные стороны библиотеки. Брали книги и свитки, затем фотали, укрыв свиток, себя и фотоаппарат специальной тканью, не пропускающей свет вообще. Дорогая штука, между прочим. Сигурэ ее сама делает, где-то формулу сперла, еще до нашего знакомства. Она ведь охотница за головами и, когда следит за очередной целью, укрывается ей и читает книги, чтобы не скучно было. К тому же, Сигурэ очень нравятся романы Дюма, Гюго, и прочая классика. Каждому свое, как говорится.

До конца ночи мы работали в хорошем темпе. Даже заглянувший библиотекарь нам не особо помешал. Да и ушел он быстро, минут через пять. Ближе к рассвету, мы вошли в старый потайной ход, поели орехов и специальную питательную смесь, и уселись в медитацию. В ней и просидели весь день, все равно сон она заменяет прекрасно, но позволяет мониторить окружающее пространство.

С наступлением ночи, мы снова тихонько выползли из тайного лаза, и принялись дальше фотографировать все, что только возможно. Так продолжалось дольше недели, а под конец мы еле передвигались. С таким питанием, ресурсы организма расходуются довольно быстро, а переходить на обычную пищу нужно с помощью специальных упражнений и «силы». Не то можно проблем отхватить. Понятное дело, что использовать «силу» здесь и сейчас мы не можем, потому приходится терпеть.

Закончили мы, встретившись посередине библиотеки, устало кивнули друг другу и аккуратно, тенями, вышли из монастрыря.

На самой вершине, рядом с колоколом, сидел на коленях молодой с виду мужчина, с могучими усами, и совершенно лысой головой. Он спокойно пил чай, который постоянно норовил остыть на такой холодине, но монах одним движением руки подогревал его, разогревая воздух вокруг чашки. Он отхлебнул из чашечки в очередной раз, и мягко улыбнулся, глядя в след двум незаметным теням, уходящим из его монастыря.

— А девочка выросла, чуть не обвела старика Шо вокруг пальца, — довольно хмыкнул в усы мужчина. — Малыш Фуриндзи был прав, талантливая, жаль только, что она не мужчина. Эх, мир не справедлив, и справедлив в высшей степени, одновременно.

— Что? Три года без секса? Это не монахи, это садисты какие-то! — Я возмущался не просто так. Та техника продления молодости, которую используют монахи, основана на накоплении энергии нервной системы, в частности, сексуальной энергии. Но три года! И это только первая ступень! Вторая, почти одиннадцать лет! После первой, человек живет лет до ста пятидесяти, но внешне выглядит на тридцать, словно замораживаясь в этом возрасте, а после второй ступени, годков до пятисот протянуть можно вполне.

— Милый… три года… всего. Я прошла… еще в пятнадцать…

— Вот именно! Но мне-то не пятнадцать? Я что, должен не прикасаться к тебе три года? Нет, спасибо.

— Я… могу… уехать на три года… — улыбнулась жена.

— Ты серьезно думаешь, что долгая жизнь стоит любви?