Ольга Хмелевская - Дар. Золото [CИ]

А старая карта превращалась в настоящий, реальный, живой Хребет Ульгара! Только маленький!

У меня в комнате - на полу, между столом и кроватью, отодвинув к стене железную печь! - выросли острые горные пики и опустились провалами каменные сбросы. Здесь, на полу, возникли озера и реки, и эти реки текли! Здесь Арамзара пенилась бурунами между отвесных скал, и водопады, гремя, разбивались тысячами самоцветных брызг. Здесь одинокие сосны гнулись под ветром на каменистых уступах, и маленькая медведица с крохотным медвежонком ловили рыбу в горном ручье. А на самой высокой вершине хребта - Танжагаре - из грозовой тучи шел дождь!

Я был потрясен. Я стоял в немом восторге от того, что творилось перед моими глазами.

Как?! Как те, кто делал копию карты, этого не видели? А ведь не видели. Иначе бы Хаар ее мне не отдал. Даже не упомянул бы! Да я сам, никому, ни за какие коврижки, теперь ее не отдам! И не покажу даже! Разрезать на части, говорите? Да я вас!..

Но почему она «открылась» сейчас? Зря я на Хозяйку Судьбы грешил. Ой, зря! Да ей в ножки кланяться надо!

Я прошелся вдоль «гор» и «лесов». Встал на цыпочки и потрогал острые вершины. Сунул палец в бурлящий поток, и пригладил горные кедры ладонью. И камень был холодным, и вода мокрая, и...

То, что я ощутил через миг, быть не могло.

Вот, просто не могло быть и всё. Никак.

Но... было!

Я почувствовал, где должно быть и золото, и серебро, и медь... И еще много-много «чего-нибудь еще».

Что ж. Карту я свернул так же - послав ладонью просьбу закрыться. И сложил ее в тубус.

4

Оказывается, Машка уходил на охоту.

К вечеру он притащил на кухню оленя, вызвав ажиотаж вокруг туши, и все свободное население крепости помчалось помогать эту тушу разделывать. Сам Машка участия в этой процедуре не принимал. Но отхватив приличный кус из оленьего бока, пошел на так называемый «второй крепостной участок», где организовал сам для себя небольшой костерок.

Там мы и встретились. Что на «втором участке» делал я? А смотрел. На все, что было перед глазами.

Крепость не ограничивалась основными казармами и донжоном над мостом. Она была гораздо... длиннее, что ли. По ничем не защищенной узенькой тропинке вдоль скалы, у стены, специально построенной по скальному краю, можно было добраться на самый верх, к еще одной башне. Второй. Она отличалась от Первой только размерами и высотой, а так один в один. Зато местоположение ее было гораздо выгодней. Если с Первой башни обзор захватывал долину ущелья с юга, то со Второй и долина и ущелье просматривались целиком - начиная от устья безымянного ручья, впадающего в Арамзару и заканчивая выходом из ущелья непосредственно в долину. Башенка ютилась на небольшом уступе, и с нее, если присмотреться, можно было заметить внизу тропку, по которой иногда ходили вьючными караванами совсем уж рисковые купцы. Увидеть можно было и русло ручейка, сейчас совсем мелкого и безобидного, но весной и осенью превращавшегося в бурный, сметающий всё на своем пути, поток. Как я понял ни стрелой, ни арбалетным болтом достать стражника в башне было невозможно, зато из башни запросто можно было перестрелять всяческих гадких лазутчиков и даже закидать их камнями. Если стрелы кончатся. А на случай, если гадкие лазутчики все-таки прорвутся, есть Первая башня и доблестный крепостной гарнизон, который не допустит, не пропустит, и много разных «не».

Конечно, ко Второй башне безопасней и спокойней можно было добраться по мощеной дорожке, поднимающейся из крепости по живописному холму. Но какой, как говорится, вессалец не любит быстрого перемещения? Вот и я, прижимаясь боком к стенке и ругая себя последними словами, спускался по опасной, но короткой тропе. А у северного подъема в Крепость, где на высокой, крепостной стенке, была приспособлена кабина с хитрым подъемным механизмом, рассчитанная на всадника, я и увидел Машку.

И решил подойти неслышно.

Но оказалось мое «неслышно» слишком громко сказано.

- Что, Тишан, гуляешь? - Машка сидел ко мне спиной и строгал длинные ивовые палочки

- Нет. Исследую объект, - у меня было отличное настроение, тем более, что с тропы я умудрился не сорваться.

Парень даже обернулся ради интереса.

- Что ты исследуешь?

Я присел рядом с костерком на небольшой валун и только сейчас понял, как устал. С обеда я тут лазаю. А солнце скоро сядет.

- Не бери в голову, - отмахнулся я, - Где этот прохвост? Удрал от меня четверть часа назад, и что-то нет.

Пончик был всю дорогу со мной, выполняя требование лэра Хаара. Лез туда же, куда и я, и ему тоже было интересно всё. Особенно мыши, птички, жучки и бабочки, которые здесь водились. Разве может он пропустить подобное развлечение? А поиграть со змейкой? Особенного красивого оранжевого цвета. Она же такая симпатичная, а может и вкусная. Пришлось объяснять на пальцах, что быстрее и ядовитее этой симпатяги в Вессалии нет. Что она не вкусная и даже ее мясо ядовитое, не говоря уже об её укусах. И что лучше подальше от нее, подальше. Но ханур, решил, что я беру его на «слабо» и гонял несчастную гадину по холму, пока я на него не наорал, чем спас змеюку от нервного истощения.

- Сейчас прискачет, - спокойно сказал Машка, - Ему здесь никто не страшен. Кроме тебя, разумеется.

Я снял сапоги и вытянул ноги к огню.

- Ну, хоть кто-то меня боится.

Машка уже нанизывал на прутья кусочки мяса и раскладывал их около жара на небольших деревянных рогатках.

- Мясо откуда?

- Я кабаргу принес на общак. Забрал свою долю. Хочешь?

Странный вопрос, конечно хочу. Я голодный. Хоть и пообедал вместе со всеми, но, после сегодняшней «экскурсии», есть хотелось. И пить. Машка будто понял и протянул мне тыквенную флягу. А я удивился:

- Ты, часом, не менталист Машка? Мысли прямо угадываешь? - я взял фляжку, сделав себе зарок, обзавестись такой же. Если уж придется вскорости шляться по этим горам.

- Нет, - резко ответил Машка. А я удивился, чего это он?

Напившись, причем вода была не из крепости, я отдал посудину и сообщил:

- Значит так, уважаемый наемный работник Машал Рас, - начал официально, чем вызвал саркастический Машкин хмык, - Скорее всего с завтрашнего дня, вы официально освобождаетесь от караульной службы и иных крепостных обязанностей и переходите в мое личное распоряжение.

Парень перевернул прутики с мясом:

- В личное? - задумчиво переспросил он, смотря куда-то вдаль.

- В него.

- Это если перевести на нормальный язык, то мне предстоит пахать на тебя? - он скептически меня оглядел, - Уверен?

Я кивнул, азартно вдыхая вкусный запах, потекший от костерка, и пытаясь телепортировать взглядом аппетитно поджаренные кусочки. Не получилось.

- А что делать надо? - он мне поверил. Это радует.