Ирина Шевченко - Судьба на выбор

— Действительно? — прищурился маг. — Вы не собирались дожидаться, пока я узнаю все из письма и поделюсь с вами, чтобы потом сказать, что и так это знали? Поверьте, я понимаю ваше желание показать свою причастность к тайнам магии, но данный трюк стар, как мир.

— Я и не думала использовать никаких трюков! — вспыхнула красавица. — Мне прекрасно известно, что это за шар. Я даже видела подобный!

— Ох, Флориана. — Эмрис Торнбран покачал головой. — Мне жаль, что я затронул эту тему. Давайте притворимся, что нашего разговора не было? Не принимайте его так близко к сердцу. Я сделаю вид, будто верю вам. Завтра мы вместе прочтем письмо и убедимся в вашей якобы правоте…

— Якобы?! — вскипела альда Эдевейн. — Вы считаете меня лгуньей? Что ж, я вам докажу!

Маг замахал руками, словно не желал ее слушать, но Флориану этот жест распалил еще больше.

— Такие шары называются «око духов»! — выпалила она. — В океанических колониях их изготавливают туземные колдуны! Потому вам ничего не известно о подобных артефактах. А я жила в колониях и знаю, что камень для таких шаров добывают лишь на одном острове. Оттого он так ценен. Потом этот камень обтесывают до формы идеального шара и наводят чары, которые защищают хозяина от темного колдовства, ядов и болезней. Туземцы не продают эти шары. Мой отец однажды хотел купить такой, но ему отказали. Так что родственник вашей скромницы Гвенды, скорее всего, вор, обокравший какую-то темнокожую семью и лишивший ее домашнего оберега!

Высказав все это на одном дыхании, альда Эдевейн швырнула на стол смятую салфетку, вскочила, опрокинула стул и быстрым шагом покинула столовую.

Торнбран глядел ей вслед с довольной улыбкой.

— Видите, как все просто, — обратился он к Гвен. Снова наполнил свой бокал, выпил до дна и поднялся. — Простите, но я тоже вас покину. Найдете сами обратную дорогу в ту комнату? Хочу немедленно отправить в столицу запрос по нашему шару. Теперь-то хоть ясно, о чем именно спрашивать.

«Ужасный человек, — подумала Гвен. — Привык добиваться своего, и не важно, какими методами». После произошедшей за столом неприятной сцены Флориану было даже жаль.

— Попробуйте паштет, — легкомысленно посоветовал маг прежде, чем уйти. — Он восхитителен.

Прощался альд Торнбран с Гвендолин в своем духе.

— Что ж, госпожа Грин, вы уже поняли, что от вас требуется. Работа несложная, не так ли? Завтра у вас снова в школе выходной, так что, надеюсь, вы выделите время, чтобы заняться моим наследством. И вы, — он обернулся к Криспину, — господин часовщик. Для вас у меня найдется дело. Напольные часы в бальном зале не идут уже лет десять, если не ошибаюсь. Так что буду рад вас видеть. А вас — нет, — маг поглядел на госпожу Энельму. — Но согласен терпеть как неизбежность.

Провожать их к экипажу он не пошел. Подобные знаки внимания не оказывают нанятым работникам.

Гвен подумала об этом и тут же вспомнила об обещанной плате.

— Простите, я забыла кое-что спросить у альда Торнбрана, — сказала она своим спутникам, остановившись в нескольких шагах от входной двери. — Это не займет много времени.

Слуга, провожавший их к выходу, помочь не вызвался, и Гвендолин пришлось отправиться на поиски хозяина одной. В огромном замке немудрено заблудиться, но удача была на ее стороне, и, недолго поплутав по коридорам, из-за одной из дверей Гвен услышала голос мага:

— Ты уверен в этих людях? — спрашивал тот кого-то.

— Да, альд Торнбран, — отвечали ему. — У них есть опыт скрытой слежки. В основном за неверными женами, но и наших воров они не упустят.

— Меня не интересуют воры. Мне нужен тот, кто их нанял. Хотя не уверен, что он свяжется с ними, но иных зацепок нет. Их же отпустят сегодня к вечеру?

Неужели речь о тех разбойниках, что выкрали шар из замка и напали на нее в лесу? Их арестовали, а теперь отпустят? Подобное в голове у Гвен никак не укладывалось, но иных объяснений услышанному она не находила.

— Спасибо, Джером, — послышалось из-за приоткрытой двери. — Извещай меня обо всех новостях…

Понимая, что тот, с кем говорил маг, вот-вот выйдет в коридор, и не желая, чтобы обнаружилось, что она подслушивала, Гвен быстрым шагом, нарочито громко отстукивая по каменным плитам каблучками, приблизилась к двери и постучала.

На стук в коридор выглянул пожилой слуга — тот самый, что был с Эмрисом Торнбраном в лесу, когда Гвен нашла шар, а позже приезжал в Трелони, чтобы разузнать о ней. «Джером», — повторила она про себя, запоминая имя.

— Простите, — пролепетала, потупившись. — Мне показалось, или я слышала голос альда Торнбрана. Он здесь?

— Да-да, входите, — слуга распахнул перед ней дверь в просторный кабинет, захламленный не меньше, чем комната, куда свалили «наследство» покойного хозяина.

Новый владелец замка сидел за заваленным бумагами столом и вряд ли собирался наводить порядок в документах. Перед ним стояли бутылка вина и наполовину наполненный бокал, и, кажется, это все, чем маг планировал заняться.

— Госпожа Грин? — удивился он появлению Гвен. — Решили задержаться?

— Ненадолго. Хотела напомнить вам об условиях нашего договора.

Эмрис Торнбран недоуменно приподнял брови. Если начинать пить в середине дня, немудрено забыть обо всем на свете.

— Вы обещали вернуть мою рукопись, если я соглашусь помочь вам, — напомнила Гвен.

— Да? А ведь действительно. Она была где-то здесь…

«В этом свинарнике?!» — хотелось воскликнуть Гвен. Она представила свой роман измятым, облитым вином, изгрызенным мышами и вздохнула с облегчением, когда Торнбран протянул ей целую и невредимую рукопись.

— Из любопытства дочитал до конца, — сказал он. — Могу ручаться, что большей чуши мне никогда не попадалось.

Гвен сжала губы и решила не реагировать на его насмешки.

— Но один момент мне все же понравился, — неожиданно заявил маг. — В самом начале, когда Арчибальд готовится покинуть родительский дом и смотрит в окно — на парк и башню с часами. Описания весьма яркие. Живые, я бы сказал. Читаешь и будто сам видишь то место… И узнаешь. Это ведь в столице? Парк рядом с Театральной площадью? За мостом расположено несколько особняков, можно предположить, какой из них принадлежал отцу Арчибальда. Погодите-ка…

Торнбран сморщил лоб. Гвен испуганно затаила дыхание.

Не так много собственных черт она вложила в героя, но воспоминания о родительском доме у них были общие. В романе Гвендолин описала то, что сама видела из окна спальни, прежде чем навсегда покинула столицу.

— Нет. — Маг тряхнул головой. — Уже не помню. Давно там не бывал. А вы? Вы же не придумали это? Ни за что не поверю.

— Не придумала, — согласилась Гвен. — Подруга по пансиону часто рассказывала о доме своего детства. Я решила, что для романа ее рассказы подойдут лучше, чем мои воспоминания о ферме отца.