Ирина Шевченко - Судьба на выбор

— Отчего же? — ухмыльнулся хозяин. — Сделали бы Арчибальда пастушком. Он ведь пастушком и получился. Этакий персонаж с пасторальной картинки, притворяющийся отважным героем. Милый, добрый, до глупого честный. Наивный и мягкотелый. Это ваш идеал мужчины?

Гвен поглядела на бутылку и подумала, что маг, должно быть, уже пьян, а значит, спорить с ним и даже говорить о чем-либо бесполезно.

— Всего доброго, альд Торнбран. — Она сделала реверанс и, прижав к груди рукопись, пошла к выходу.

— До завтра, Гвенда, — прилетело в спину. — А помните, какую мелодию играли те часы в полдень?

Часы на старинной башне, высившейся у входа в зеленый парк, который находился прямо под окнами отцовского особняка. Конечно, она помнила, даже спустя столько лет. Эта мелодия проникала в ее сны и иногда будила среди ночи…

— Вы так бледны, — заметил Криспин, когда она вышла на замковый двор. — Что-то случилось?

— Нет-нет, ничего, — Гвен вымучила улыбку. — Видимо, это место на меня так действует.

Она думала, что они сразу поедут в деревню, но карета свернула к усадьбе альда Линтона. А вскоре перед ними предстал и он сам. Любезно поприветствовал Гвендолин, кивнул госпоже Энельме, которая тут же поспешила к дому, и не слишком дружелюбным взглядом скользнул по Криспину.

«Неужели… ревнует?» — подумала Гвен и, прислушавшись к себе, не поняла, радует ли ее это открытие. Всю дорогу она просидела, крепко прижимая к себе рукопись. Из головы не шли слова Торнбрана. Хотелось поскорее вернуться домой и перечитать роман, чтобы убедиться, что она больше ничем себя не выдала. Однако у сквайра на ее счет имелись другие планы.

— Вы не откажетесь со мной прогуляться? — поинтересовался он, начисто проигнорировав часовщика.

— Прямо сейчас? — удивилась Гвендолин.

— О, простите, я не подумал. Должно быть, вы устали… Или голодны?

— Нет, — она покачала головой. — Я пообедала в замке. И, пожалуй, с удовольствием пройдусь.

После нескольких часов, проведенных в пыльной комнате, прогулка по приусадебному парку и впрямь показалась неплохой идеей. Тем паче что на смену затяжным дождям наконец-то пришли погожие солнечные деньки.

— А я, с вашего позволения, отправлюсь в деревню, — произнес Криспин Дэй.

Гвен ощутила что-то вроде угрызений совести. Но после того невнятного объяснения, когда молодой человек пробрался среди ночи к ней в комнату, Криспин даже не заговаривал о том, что испытывает к ней какие-либо чувства, кроме дружеских. Да и той ночью он разве говорил о чем-то большем, нежели симпатия? И Гвен ничего ему не обещала…

— Как прошел день? — полюбопытствовал сквайр, когда они остались наедине. — Торнбран не докучал вам, пока вы находились в замке?

— Нет, ничуть, — почти не покривила душой Гвендолин. — Я ведь была под надежной охраной. Наверное, даже чрезмерно надежной для временного секретаря.

— В вашей охране нет ничего чрезмерного, — не согласился альд Линтон. — Мы ведь знаем истинный смысл вашей работы на Эмриса Торнбрана. Хочется верить, что срок ее не затянется, и вскоре вы узнаете о том шаре все. Или уже узнали? Мне кажется, вы чем-то обеспокоены.

— Сегодня я случайно услышала разговор в замке… — нерешительно начала Гвен. — Как поняла, речь шла о тех самых разбойниках, которые напали на меня в лесу. Альд Торнбран сказал, что их собираются отпустить.

— Вопиющая безнаказанность, — нахмурившись, пробормотал собеседник.

— И еще сказал, что его интересуют не сами воры, а тот, кто их нанял, — добавила девушка.

Карлион Линтон глубоко задумался, и Гвендолин стало не по себе. Опять она все испортила! Прогулка, которая наверняка задумывалась как романтическая, превратилась в обсуждение крайне неприятных вещей. Но, раз уж начала, придется рассказать и все остальное.

— Так бывшего владельца обозвали вором? — усмехнулся альд Линтон, когда она пересказала ему слова Флорианы Эдевейн.

— Да. Но его племянника это ничуть не смутило. Хотя… Если дядя Эмриса Торнбрана купил или выменял этот предмет у кого-то, выходит, вор вовсе не он, а другой человек?

— Не забивайте себе этим голову, — посоветовал сквайр. — Выполняйте для мага работу и… постарайтесь с ним не сближаться. Очень вас прошу.

Гвен нахмурила брови. Сближаться? Снова намек на ревность?

— Ему не до меня, — сказала она. — Ведь в замке гостит альда Эдевейн. Она… очень красива. Думаю, из них получится весьма гармоничная пара…

«…если не поубивают друг друга, — добавила мысленно. — Уж не написать ли мне детектив? Обстановка вполне соответствует».

Когда прогулка закончилась, Гвен вернулась домой пешком, отказавшись и от экипажа, и от сопровождения. Время было еще не позднее, а недолгая дорога радовала теплом, щебетом птиц и нежной зеленью распускающейся молодой листвы. На сердце было неспокойно. Лежавшая в сумке рукопись напоминала о себе, однако уделить время роману у Гвендолин не получилось: возле школы ее встречала изнывающая от нетерпения Джесмин.

— Вот, отец забрал сегодня со станции с другой почтой! — Она протянула какое-то письмо. — Битый час караулю тебя, чтобы отдать. Где ты пропадала так долго?

— Сначала работала у альда Торнбрана, потом гуляла с альдом Линтоном, — не задумываясь, ответила Гвендолин, жадно глядя на имя на конверте. Сердце билось так громко, что стук его отдавался в ушах. Письмо от Гвенды!

— Ясненько. Тебе наша деревенская компания теперь совсем неинтересна. Только со знатными людьми дружбу водишь, — проворчала приятельница. — А может, не только дружбу?

— Ты хотела мне что-то сказать? — спросила Гвен, пропуская мимо ушей неприятные намеки.

— Да, — вздохнула дочь старосты. Дернула за ленту на шляпке и едва не оборвала ее. — Я… разорвала помолвку.

Эта новость заставила забыть о собственных проблемах. Теперь понятно, отчего Джесмин так себя ведет. На нее и обижаться сейчас нельзя.

— Выпьешь чашечку чая? — предложила Гвендолин растерянно.

Подруга кивнула, и они вместе вошли в здание школы. Талула сегодня отдыхала, так что хозяйничать предстояло самостоятельно.

Оставив рукопись и нераспечатанное письмо в комнате, Гвен отправилась на кухню.

Прочитать долгожданную весточку от Гвенды хотелось поскорее, но не выгонять же из дома подругу в такой ситуации! Обычно словоохотливая и неунывающая Джесмин выглядела сейчас бледным подобием себя прежней. А письмо бумажное, может и подождать немного.

Несмотря на то что погода улучшилась, настоящее тепло еще не пришло. Особенно вечером чувствовалось, что весна в здешних местах не самая ласковая и наступает поздно. Север королевства!

Зато какой уютной становилась квартирка над школой, когда заваривали чай — недешевый, поэтому расходовали экономно — и садились за стол. Ворчливое пыхтение закипающего чайника, позвякивание посуды, запах далекого южного лета, пропитавший чайные листья с добавленными к ним сушеными ягодами. Вот и дочь старосты, кажется, оттаяла и даже улыбнулась — почти как раньше.