Дмитрий Смекалин - Лишний на Земле лишних [litres]

Дорога оказалась неожиданно оживленной. Боюсь, если бы передо мной не ехал Ашок, до места я не добрался бы. Ширина дороги не позволяла разъехаться на ней не то что двум машинам – даже двум мотоциклам. Но кое-где в каменных стенах были вырублены площадки. Вот тогда, если одна машина плотно прижималась на такой площадке к стене, был шанс, что встречная объедет ее, не свешивая колес в пропасть. То есть оба водителя должны были очень хорошо чувствовать габариты своих машин, а сами машины не должны были быть большими.

Все это еще цветочки, и мой мотоцикл с коляской в габариты вписывался даже вместе с Ашоковым мопедом, ягодки заключались в том, что повороты дороги, за которые никак не возможно было заглянуть, случались куда чаще, чем площадки. И в этих условиях скорость нашего передвижения определялась не осторожностью, а мощностью двигателя мопеда, который еле плелся на крутых подъемах, зато разгонялся на ровных участках километров до сорока-пятидесяти в час. Больше просто не успевал.

Ашок часто сигналил, еще чаще что-нибудь орал (я не мог разобрать ни слова), встречный транспорт тоже сигналил, а его водители – орали, но как они при этом умудрялись о чем-то договариваться, для меня осталось загадкой. Однако мы не только ни разу ни с кем не столкнулись, мы даже «разъездные площадки» пролетали, почти не задерживаясь. Мистика. Впрочем, мне рассказывали, что на Земле в своих горах индусы ездят точно так же. Получается, это не мистика, а особенности национальной езды.

Целый день такой езды без остановок (встать отдохнуть просто негде), изрядно меня вымотал. Особенно морально – моя физическая форма заметно улучшилась. Последний час я отчаянно искал, где бы можно было остановиться на ночлег, и не находил. По моим прикидкам, доехать до нужного места мы никак не могли, но тут оказалось, что приехали.

Дикий подъем закончился, и мы оказались в седловине между двумя (или даже тремя) горами. Относительно ровная и довольно большая (не меньше гектара) площадка. По ее краям к скалам прижимаются примитивные хижины из бамбуковых жердей. Перед ними, прямо на земле, стояли палатки вперемежку с различными транспортными средствами. Дальше, прилепившись к крутым склонам сразу двух гор, уже более приличный комплекс зданий. Невысоких, но капитальных. К сожалению, из-за окружающей его ограды плохо видно. Перед комплексом (и чуть ниже) – небольшая площадка с ограждением и крышей. Что-то вроде примитивной беседки.

Посреди беседки на небольшом, но высоком помосте сидит в позе лотоса человек. Медитирует. Еще нестарый мужчина, немного полноват, с копной вьющихся черных волос. Помост, на котором он сидит, сделан так, чтобы его было хорошо видно с любой точки площади.

И действительно, ближняя к беседке часть площади свободна от машин и палаток, зато забита людьми – мужчинами и женщинами разных национальностей. Больше всего, конечно, индусов, но немало и европейцев.

Пока я недоуменно оглядывался вокруг, рядом с нашим транспортом материализовался аккуратно одетый (белые штаны типа галифе, белая же рубашка навыпуск) молодой человек:

– Не беспокойтесь, ваши вещи здесь никто не тронет.

– Вы куда меня привезли? – прошипел я проводнику. Хотелось сказать по-русски и матом, но на английском даже «вы» говорить приходится. – Я же место называл и на карте показывал. А это что?

Что это, я прекрасно понял. Слышал в отеле о местной достопримечательности – Доме отшельника в горах, который почему-то называют «ашрамом», то есть «школой». Рядом уже поселение для паломников построили. Только я сюда совсем не собирался, и дорога отсюда дальше никуда не идет. Тупик. Называется, приплыли.

Единственная радость – пулемет и прочее оружие внутри коляски спрятаны и чехлом прикрыты. За террориста не примут. Хорош бы я был на мотоцикле с пулеметом, как солдат Роммеля в Африке. А так – еще один паломник прибыл. Безоружный. Маленький револьвер в кармане не в счет, его не видно.

Мой проводник, однако, ничуть не был обеспокоен и сохранял на лице улыбку счастливого идиота. Он привез саиба туда, куда тот просил. Все сюда едут. И здесь прекрасно.

Возможно, мы с ним просто не поняли друг друга. Индусов вообще очень трудно понять, хотя все они говорят по-английски. Когда некоторые звуки заменяют на другие («ф» на «п» и даже «к» на «д») или добавляют «и» в начале слова, к этому можно привыкнуть. Но некоторые звуки они просто пропускают! И угадать, какое слово имелось в виду, когда в нем пара звуков пропущена, мне удается не всегда. А звуки – нужные. «Г», например, или «х». Причем представители разных племен (народов) имеют разное произношение, хотя жить могут в одном месте. Привыкнуть, безусловно, можно, но для этого требуется время. В отелях, кстати, работают люди с приличным произношением. Даже здесь, в Запорталье.

В общем, мне стало ясно, что никуда дальше я уже не поеду. Приходится менять планы. А пока, как говорится, надо расслабиться и получать удовольствие.

Подошел к толпе перед беседкой. Вглубь не полез, там несколько женщин истерично рыдали и размахивали руками. Встал с краю и прислушался.

Сам отшельник, а точнее гуру, никаких звуков не издавал и не шевелился. А вот паломники, особенно европейцы, переговаривались. Даже русскую речь услышал. Какой-то дядька солидно внушал стоявшим рядом с ним приятелям, что даже постоять рядом с местом, где такой мощный человек медитирует, уже нечто. Прямо кожей чувствуешь, как космические силы вокруг струятся к учителю, но и тебе карму очищают.

На полном серьезе говорил. И слушали его серьезно. Вот уж не думал, что и в новом мире встречу фанатиков-эзотериков. Или они вслед за этим гуру сюда потянулись?

Разговоры на другие темы вокруг тоже шли. Из них узнал, что койки в хижинах предоставляют бесплатно, но белье с собой привозить надо. Для голодных и нищих в день предусмотрена бесплатная плошка риса, обычное вегетарианское кафе тоже имеется. Дешевое. Но пожертвования приветствуются. А запись на интервью (личную аудиенцию) осуществляют в крайней правой хижине. Хотя записывают не всех – многим говорят, что они (паломники) еще не готовы.

Куча полезной информации.

Подумав, отдал Ашоку канистру с бензином, выдал гонорар и даже пять долларов премиальных. Итого десять. В принципе проявлять щедрость было необязательно, но я обещал ему оплатить не только бензин, но и еду. Вот пусть поест по-человечески. И катится на все четыре стороны. При таком интенсивном движении я и сам вниз спущусь. Надо только интервал с впередиидущей машиной правильный выдержать.

Некоторое время послонялся в толпе, очищая карму. Результата не почувствовал, навесил на себя «силу жизни». Сразу стало много лучше. Похоже, ненароком и соседей зацепил: сразу оживились, а вполне приличного вида тетка в сари так и вовсе расплакалась. В общем, бочком выбрался на простор и пошел проверять местное кафе, пока отшельник продолжает медитировать и толпа не ломанулась есть.