Тереза Тур - Счастливый рыжий закат [СИ]

— А конкретнее?

— Когда поймете, как работать, не выжигая себя.

— Я приду завтра, чтобы вы меня осмотрели.

— Лучше через пару дней.

Я надулась, обиделась — и пошла писать письма. В Северную провинцию — Мелани и Ани. И план работ по воспитанию студентов заодно.

Мелани принеслась на следующий день. Взволнованная и взбудораженная. Когда я пришла домой с занятий, она ждала меня, нервно рассекая гостиную. Чуфи, довольно хрустя куриной ножкой, посматривала на нее с явной насмешкой. И, конечно, с благодарностью за угощение. Как можно смотреть и с насмешкой и с благодарностью одновременно? Вы просто не видели Чуфи…

— Что случилось? — спросила у меня подруга.

— Мне предложили открыть в столице магазин, — честно ответила я ей.

— Какой еще магазин?!

— Дары Северной провинции. Наливка, варенье, мед…

— Вот… Рене, — опустилась она в кресло. — Умеешь же ты напугать!

— И я говорю — где мы столько варенья брать будем?

Мелани, между тем, смотрела так, будто у меня отросла еще одна голова.

— Я думала — у тебя что-то случилось, — сказала она, наконец.

— Не считая того, что мне запретили лечить, а муж по-прежнему в командировке, у меня все хорошо, — ответила я рассеянно.

— А откуда у тебя взялась идея с магазином?

— Слушай, мне прожужжали все уши, что его величество поддержит мое любое начинание. И принц Тигверд обещал. И барон Гилмор. С рекламой, арендой и документами — сказали, что помогут. И я хотела попросить тебя вести мои дела в магазине. Плюс мне сообщили, что леса вокруг моего дома — моя собственность. А люди, живущие на них — арендаторы. Опять-таки надо придумать, чем всех занять.

— Интересное предложение, — нахмурилась Мелани. — Но я никогда не жила в столице.

— Подумай, Мел. Так лучше для девочек. Они будут под твоим присмотром. И нуждаться вы не будете. Это же заработок.

— Лавочку дома ведь не обязательно закрывать… — с надеждой посмотрела она на меня.

— Конечно! Надо только найти, кому ты доверяешь.

— По поводу меда я договорюсь с сестрой.

— Слушай, а если торговать не травами, а сразу настойками, — предложила я. — Мне их не сложно приготовить.

— И косметическими средствами, — загорелись глаза уже у моей подруги.

— Если ты согласишься — надо будет посмотреть, какое помещение нам выделит барон Гилмор. Только… — нахмурилась я.

— Все-таки с тобой что-то случилось, да?

— Понимаешь, ко мне приставили охрану. И рекомендовали пока отказаться от путешествий.

— Ну, а мне — нет, — улыбнулась Мелани. — Девочек я пока отвезу к матери. И надо будет все продумать.

— Отлично! — улыбнулась я. — Договорились. Тогда пошли?

— Куда?

— Пока к барону Гилмору. Узнаем, когда он сможет уделить нам время и показать помещение под магазин.

— Страшно, — выдохнула она.

— Ты боишься милорда?

— Нет. Я боюсь перемен в своей жизни. И в жизни девочек.

— Мелани… Можно, я задам тебе вопрос?

— Почему рядом со мной нет мужчины, которого девочки называли бы отцом?

Я отрицательно покачала головой:

— Нет. Это как раз и не интересно, и не мое дело. Мне интересно, почему ты не стала целителем. Я ведь даже сейчас чувствую силу. Не очень понятную. Может, остаточную — но чувствую.

Женщина молчала, словно на что-то решаясь. Опустилась в кресло. Сгорбилась. Когда она смогла, наконец, заговорить, ее голос звучал настолько безжизненно и обреченно, что… камин погас. Надо же…

— Ответы на эти вопросы взаимосвязаны…

— Что ты имеешь в виду?

Стало холодно. Захотелось встать, разжечь камин, но я боялась. Боялась спугнуть. Мы столько лет вместе… А эта удивительная, загадочная, хрупкая и одновременно сильная женщина никогда не рассказывала о себе. Так пусть сейчас расскажет! Если это что-то, что лежит грузом на сердце, я сделаю все, чтобы разделить его с ней. Вдвоем нам будет уже проще…

— И отсутствие отца у девочек — и отсутствие у меня силы.

— Мелани…

— Нет! Не перебивай меня! И…не останавливай, прошу. Я устала всех обманывать. И тем более, не хочу больше обманывать тебя, Рене. Я никогда не была замужем. Девочки — обе — незаконнорожденные. От меня отреклась собственная родная семья. А женщины, которых я зову — одну матерью, другую — сестрой… Просто когда-то меня пожалели.

Подруга поникла так, словно ожидала, что сейчас я укажу ей на дверь.

— Чай будешь? — спросила я. Получилось ворчливо. — Или сразу — наливку?

— Рене… Не стоит герцогине возится с любовницей аристократа.

— Так как ты без магии осталась? — вернулась я к теме, интересовавшей меня, не обращая внимания на глупости, которые мне говорила Мелани.

— Влюбилась… — горько ответила она. — Шестнадцать лет… Я — девочка из старинной, но обедневшей аристократической семьи. От поместья остался только дом. Мама, все время рыщущая, где еще раздобыть денег. Сестра — потрясающе красивая…

— Как ты?

— Нет, что ты… Я в семье считалась… Если не дурнушкой, то так… Заурядностью.

Мы с Чуфи переглянулись — и очень похоже фыркнули.

Мелани посмотрела на нас с укором и сказала:

— Зря веселитесь — это правда.

Лисица осмотрела женщину, увидела, должно быть, то же, что и я: невысокую изящную фигурку, белокурые волосы, — гладко зачесанные и убранные в строгий пучок. Длинные темные ресницы, ясные серые глаза. Нежные черты сильно покрасневшего лица. Вот дослушаю до конца, и подарю флакончик духов из синелика.

— Прекратите, — недовольно сказала Мелани.

— Это не я. Это все Чуфи.

Зеленые лисьи глаза насмешливо сверкнули.

— Я пытаюсь рассказать грустную историю своей жизни, а вы — смеетесь!

— Прости, — стала я серьезной.

— Ничего. Я это уже пережила. Просто не хочу вводить тебя в заблуждение.

— Мелани, прекрати.

— Ладно. Тогда коротко. Я не знаю, за что молодого столичного аристократа выслали в такую глушь. Но он — как ты понимаешь — погрузил наш городок в состояние неукротимой истерики. Красивый, богатый. Могущественный.

— И как его зовут? — невинно поинтересовалась я. А что — мне его величество обещал поддержку за спасение. И я, похоже, нашла, что у него попросить. Уж что-то, а неприятности «красивому, богатому и могущественному» аристократу я доставить смогу.

— Не надо, Рене, — прочитала мои мысли Мелани. — Еще и у тебя проблемы будут.

— Так что произошло?

— Наши глаза на балу встретились, — с издевкой и брезгливостью проговорила Мелани. — Это было как удар молнией. И я влюбилась. Нет, конечно же, я не вешалась к нему на шею. И вела себя прилично. Но, думаю, моих чувств невозможно было не заметить. Потом были его ухаживания. Все очень и очень пристойно. Потом — предложение. Нас соединили в его доме, не в храме. Он объяснил это тем, что в опале, поэтому не стоит устраивать публичных мероприятий, связанных с его громким именем.