Михей Абевега - Ярлинги поневоле [СИ]

— Да лежи ты уже! — кобл опять приложил его палкой. — А то так скоро кроме спины мне ещё и голову тебе лечить придётся.

Мальчишка послушно лёг, но возмущение и недоумение, бурлящие в душе не давали успокоиться и заставляли нервно ёрзать и буквально буравить взглядом гоблина. На безмятежность которого, впрочем, эти взгляды не производили ни малейшего впечатления.

— Ты давай, не зыркай на меня, — невозмутимо заявил он, извлекая откуда-то флягу, добавляя в ступку немного воды и возобновляя размешивание. — Цела твоя пассия, хотя и не совсем невредима. Ну так, сама виновата.

— Так это правда, что она сказала про форт? — сердито запыхтел Ярик.

— Эт смотря что она сказала, — кобл вынул из ступки палку, понюхал её, лизнул и, удовлетворённо кивнув, отставил зелье в сторону.

— Что это вы с Михой так её разукрасили, — негодованию парня, казалось, не было предела.

— Ну да, было такое, — утвердительно качнул головой зелёный. — Всё, не двигайся! Сейчас я тебя мазать буду.

— Но за что!? — вздернулся было Ярик, но получив теперь уже увесистый подзатыльник, вынужден был всё же лечь и замереть.

— За дело! — как отрезал гоблин. — Потом все объясню. А пока на, пожуй.

Он безапелляционно сунул в рот разволновавшемуся мальчишке какие-то листья, подождал, пока тот, морщась от жуткой кислятины, выполнит его требование, и сунул ему под нос флягу:

— Запей.

Яромир сделал несколько глотков, побултыхал водой во рту, прополаскивая его от гадкого, казалось, разъевшего все горло, лекарства. Выплюнул, добавил еще пару глотков и вопросительно посмотрел на гоблина.

— Отлично! — заявил тот. — Теперь спи, а я с духами пообщаюсь.

— Как, спи? — хотел спросить юноша, но обнаружил, что язык его не слушается, а глаза самым натуральным образом слипаются, ничего уже не видя. Только на грани слуха до него донеслось гоблинское заунывное подвывание, и он вырубился.

Проснулся уже утром. Именно, при чём проснулся, а не вынырнул из беспамятства, как в прошлые разы.

Лежа на боку, он радостно потянулся, приоткрывая глаза и щурясь от мягкого солнечного света, согревающего лицо. Где-то сверху шелест листьев на лёгком ветерке то и дело перебивался пением невидимых пичуг, затеявших утреннюю перекличку. До носа доносился сказочный аромат жаренного мяса, пробуждая просто дикий аппетит. Спина практически не беспокоила, словно и не болела так ужасно буквально только что. И единственно, что несколько нарушало эту идиллию, привнося некоторый дискомфорт, так это переполненный мочевой пузырь, требовавший проявления к нему должного уважения и немедленного уединения где-нибудь за кустиками.

Что парень и сделал незамедлительно, бешеным метеором пронёсшись к дальнему краю полянки мимо сидящего у костра кобла и торопливо углубившись в лес. Лишь ветки щекотали лишенные рубашки торс и плечи. Удивляло и радовало отсутствие кровососущей летающей мелочи, так досаждавшей в родных лесах в любую погоду, кроме сильного дождя и снега.

Назад протопал так же бодро и радостно. Подошел к пасущемуся с краю поляны коню, потрепал холку, похлопал по шее. Подошел к гоблину.

— Гена, спасибо! — шлёпнул его ладонью по плечу. — Даже если это и не магия, то волшебство точно! Я почти ничего не чувствую.

— Рад за тебя, — буркнул зеленокожий и замахал руками, отгоняя Ярика от запекающегося на прутиках мяса: — А ну прочь! Не готово ещё!

— Ну и ладно! — сделал обиженный вид тот. — Уйду я от тебя, злой ты!

— Иди, иди, — проворчал ему вдогонку гоблин. — Вон, подругу свою буди иди.

Яромир хмыкнул и послушно направился к дереву, из-за ствола которого торчали ноги девицы. Подойдя же, внезапно замер, ошеломлённый открывшимся ему зрелищем.

Растрёпанную и всклокоченную Агаю, с опухшим теперь уже с двух сторон чумазым лицом, было практически невозможно узнать. Она сидела, привалившись к дереву, со связанными за спиной руками и качественно спутанными ногами. Изо рта у неё торчал кляп, а из узких щелочек заплывших синяками некогда красивых глаз в Ярика впился, словно желая прожечь насквозь, лютый, ненавидящий взгляд.

— Гена-а-а-а! — пораженно протянул он. — Гена, что это?! Почему она так связана?

Сказать, что он был сильно изумлён, это все равно, что сказать про солнце, что оно тёплое.

Причём даже не ясно было, что вызывало большее недоумение — вид связанной и потрёпанной девушки или её бешенный взгляд, испепеляющий душу необъяснимой злобой.

— Не, ну на ночь-то я её ещё и к дереву привязывал! — оправдываясь, развёл руками гоблин, — С этой станется, сбежит — только её и видели! Да ещё и глотки нам перед этим перережет.

— Гена, блин! — Яромир наконец-то смог оторвать взгляд от девушки и повернулся к коблу. — Почему! Она! Связана!? В чём вообще дело?

— А, вон ты о чём! Неужто не дошло ещё!? — Генордалтрис ткнул в сторону девушки пальцем. — Это ж она в вашего дядьку Ижека стрелами пуляться стала, когда тот с имперским магом сцепился. Если б не она, он бы может еще и выкрутился. А так, свалили его, как пить дать!

— Но зачем!? Мы ж её спасли! — продолжал удивлённо возмущаться мальчишка, поворачиваясь и глядя то на гоблина, то на Агаю. — С собой взяли!

— Что-то сильно я подозреваю, — развел руками кобл, — что ни от кого вы её не спасали. Придумала она всё, чтоб к вам в доверие втереться и дальше вместе отправиться.

Он поднялся от костра и подошёл к девице.

— Думаю, она работает на тайную службу императора. Так ведь, дамочка? — склонился к ней и несильно пнул по ногам, ощерившись своей хищной улыбкой, как только Агая злобно зашипела в ответ. — Так! Клянусь своей зелёной прародительницей, так!

— Не трогай её! — грозно засопел Ярик. — Даже если это и так, не трогай её больше!

Гоблин сердито зыркнул на парня, ничего не ответил, только сплюнул чуть ли не на ноги возмущенно елозившей по земле девице и вернулся к костру.

— Есть пойдём! — кинул он не решающемуся отойти от девушки парню, а когда тот подошел и уселся рядом, протянул ему прутик с мясом и ворчливо проскрипел: — Валить её надо! Хочешь-не хочешь, любишь-не любишь, а если мы её тут не прирежем, выльется нам это, чую, в огромные проблемы. Такие, что смерть праздником покажется.

— Не каркай! — раздраженно буркнул мальчишка, вгрызаясь в горячий шашлык и даже не чувствуя его вкуса. — Не могу я так!

— Ну, давай я её прирежу, — вскинулся гоблин, отрываясь от обнюхивания своей порции мяса.

— Нет! — торопливо оборвал его парень. — Нет, не нужно её убивать.

— Да ты понимаешь, что она тебе глазки по службе строила!? — возмутился зелёный, даже забыв про еду и размахивая ей перед носом у Яромира. — И шастала она за тобой по приказу императора!

— Да понимаю я, — сокрушенно вздохнул юноша, — понимаю. Но не могу!