Степан Кирнос - Сквозь инферно: За инфинумом забвения [СИ]

– Печально. – Тихо прошептал Азариэль, сразу же после рассказа.

– Это ещё не конец, юноша. – Услышав слова Азариэля, немного с недовольством сказал Регент и продолжил свой рассказ. – Орден тогда решил хранить тайну об этом, неся её сквозь неспокойную историю Тамриэля. Но это был не последний его раскол. Это было лет сорок назад. Тогда я был еще неофитом. Мой товарищ, лесной эльф, который был переполнен духом реформаторства и свободы, а так же был влюблён в одну девушку, которую сам старый Регент выгнал за употребление одного наркотика, решил что-то изменить в Ордене. Мой товарищ всегда пребывал в спеси и гордыни, считая, что его мысли по устройству Ордена достойны немедленного воплощения. Мы росли, но так же росли и его и без того неуёмные и дикие амбиции. В итоге, он лично предъявил Регенту претензии касательно структуры ордена. Причём так нагло и напыщенно. Он при всех швырнул ему в лицо план своих реформ. Но на неофициальном всеобщем собрании за него вступились практически все неофиты, по своей юношеской глупости, не видевшие яда в словах и предложения их друга. Но требования тех юношей и девушек и тем более список реформ попросту выкинули и растоптали в грязи, а новый кодекс сожгли. Мой товарищ посмел вызвать старого Регента на бой, но первым, же ударом получил шрам через всё лицо. И он вместе со своими сторонниками ушёл из Ордена. И с тех самых пор я о своём товарище ничего не слышал. Он будто в воду канул. Но сейчас, наша разведка и сеть докладывает о деятельности отступников второго раскола. После сорока лет их видели во всех провинциях. – И печально закончив, Регент подобрал письмо. – И это письмо, там сказано, что б «верные сыны и сестры» начинали подготовку и реализовывали план «Возмездие». – И тут промелькнул ужас в глазах Регента, который тяжело, но всё же достойно держась, продолжал говорить. – И самое страшное: там сказано, что это письмо от Дунхарта – Фиотрэль эль Анарху.

– Кому? – Удивлённо спросил Азариэль. – Фиотрэлю?

– Моему товарищу отступнику. – Сказал Регент.

– Хм. Я знаю его. – После этих слов Регент насторожился, а Азариэль продолжал говорить. – Фиотрэль это покупатель моего старого дома, в котором сегодня мя нашли штаб мятежников.

– Дом. Восстание. «Сыны Лесов». – Странно перебирал Регент, после чего неожиданно выпалил. – Я начинаю понимать! «Сыны Леса» это искусственно созданная группировка. Группировка, созданная отступником из Ордена и приближённая к цитадели, а дом твой был куплен, что б там организовать восстание в городе. – Лихорадочно сказал Регент и тут же практически шёпотом добавил. – Всё так продуманно и запутанно.

– А что это за язык был, на котором написано письмо? – Поинтересовался Азариэль.

Это язык нечестивых тварей, что живут на Трассенинском Архипелаге – Слоадов. – И тут же перешёл с этой темы. – Но ладно! У нас появилась ещё одна проблема, веющая новым расколом. Орден в критическом состоянии. – Подавленно заключилось Регент.

– Что случилось? – С волнением спросил Азариэль.

– Сафракс серьезно ранен.

– Что?! Как это случилось? – Ещё тревожней спросил Азариэль.

– Всё началось ещё с утра. Сафракс повздорил с Хротгаром и Глорианом по поводу кодекса. Тут к ним присоединился этот проклятый Люций. Глориана не устраивало недавние распоряжение Сафракса, что будет проверено их доскональное знание кодекса. А Хротгара взбесила придирка по поводу его малой усидчивости. И эти два неофита пренебрегли священными постулатами послушания в Ордене и стали спорить с рыцарем. Их ор стоял на всю цитадель. Сафракс уже в не шутку пригрозил серьёзным наказанием. Хротгара это просто взбесило, и он со всей своей нордской силой пихнул Сафркаса. Не до конца сделанный и сбалансированный доспех подвёл и Сафракс споткнулся, ударившись затылком об угол стены. Глориан и Люций тут же отнесли его в Госпиталь. Но и там Глориан посмел сделать язвительное заявление насчёт кодекса, и Туриил закрыл его вместе с Хротгаром в карцере. Теперь Сафракс лежит в госпитале, а Глориан и Хротгар сейчас в карцере.

И тут внезапно Регент оборвал свой рассказ, по неизвестным причинам.

– И это не всё? – Аккуратно вопросил парень, намекая на продолжение.

– Да, ты прав. «Новая ложа» переименована в «Братьев Свободы» и собралась в вашем, так называемом, оплоте. Говорят, что они разработали радикальную систему изменений для нашего Ордена. Но это не самое страшное. – С уже ужасающей печалью сказал Регент. – Люций будто взбесился. Он стал убеждать многих рыцарей, магов, мастеров и профессоров, что необходимо принять участие в судьбе Ордена и решить его суть. Он поступил как самый настоящий отстуник, предавая священные постулаты Ордена и используя положение в своих целях. Похоже, он решил стать новым главой Ордена. Но это неважно, ибо сегодня всё решится на Великом Капитулярии.

– Где? – Спросил Азариэль.

– Там, где мы решим все вопросы и разрешим все споры. – Уже более сухо ответил Регент и добавил. – А теперь отправляйся и отдохни, этот совет будет ближе к вечеру.

– Мой лорд…

– Ступай, неофит, оставь меня! – Внезапно сорвавшись, жёстко сказал Регент.

Юноша понимал, что Регент сейчас ему недоговаривает некоторых вещей и что он сейчас в состоянии нервного срыва, а посему лучше оставить его.

Азариэль вышел из кабинета и стоя у него он осознал. За последнее несколько часов пронеслось столько событий, что мозг готов был вскипеть, и само существование Ордена было поставлено под угрозу, но сейчас ему нужно было думать не об этом. Он знал, что сейчас ему нужно сделать выбор, от которого зависит вся будущая жизнь. С кем он? Останется верен Ордену и Регенту? Встанет на сторону юных и не совсем разумных неофитов–реформаторов, которых ведут больше эмоции. Или же он пойдёт за таинственным Люцием?

Этот выбор для него станет решающим в жизни, после которого нельзя было свернуть.

Но сейчас Азариэль понимал, что ему надо посовещаться со своими друзьями и товарищами. И приняв всё, он собрался с мыслями и пошёл в сторону кухни, где работала его знакомая.

Глава десятая. На перепутье

Цитадель ордена. Тот же день.

– Мальчик мой, как ты? Ты, наверное, голоден? Я сейчас что ни будь, принесу. – Неожиданно по заботливому прозвучало практически на всю столовую Ордена.

Люсия. Добродушная и послушная служанка того братства, где она верой и правдой служила. На её хрупкие плечи ложилась тяжёлая задача по бесперебойному обеспечению столовой Ордена провизией.

Она долгие годы была прислугой в Ордене и работала на кухне, занимаясь готовкой пищи.

Что же можно было сказать о её характере? Она всегда была всегда добродушна с теми, кто с ней общался. Её светло–голубые глаза источали доброту, а нежность и мягкость, с которой она общалась, обогревали душевной теплотой. Её чёрные волосы, которые уже начали седеть, блестели на солнце подобно дорогостоящему шёлку.