Александр Быков - Дружина сестрицы Алёнушки (трилогия) [СИ]

К Равен-Порту их кораблик подошел, ведя за собой на буксире две пиратских галеры. Правда, без весел, с обломанными мачтами и покореженными кое-где бортами галеры выглядели уже не так нарядно, как прежде. Но в целом зрелище все равно было внушительное. Судя по флагу на маяке Равен-порта, была уже синяя четверть — подземное утро. Пока плыли до Равен-Порта, друзья хорошенько выспались, и теперь, один за другим, потягиваясь, вставали. Рыцари принялись дружно молиться святым мощам, вложенным в перекрестья рыцарских мечей. Богатыри и Алена отправились умываться.

Вход в Равен-порт с востока был загорожен широким насыпным молом почти в полкилометра длинны, на котором возвышалась каменная стена с зубцами. Такие же стены окружали город с суши. На северной оконечности мола стоял маяк — широкая и высокая каменная башня под отливающей золотом крышей. Эта золотая крыша и была маяком, видимым за многие мили вокруг.

Алеша полез в трюм, убавил скорость и теперь корабль сделав небольшой крюк, двинулся с северо-востока на юго-запад, по фарватеру, неторопливо огибая мол с маяком. Хвостом за кораблем тянулись две призовые галеры. Если бы они не были плоскодонными, то вся эта сложная конструкция непременно села бы на мель. Но Горыныч, похлебывая пиратский ром и крутя румпель одной рукой, как-то умудрился невредимыми завести в порт все три корабля. Вся набережная порта была заставлена деревянными причалами. И все они были заняты. Разного калибра корабли теснились один к другому. Когда они проплывали мимо маяка, Алена заметила пришвартованный у самого основания маяка кораблик, выглядевший точно так же, как их летучий корабль.

«Очень интересно, — подумала Алена. — Но, самое интересное, почему ни на набережной, ни на причалах, не видно ни единого человека?.. А Змей, похоже, и правда совсем не пьянеет от рома. Только улыбаться стал жизнерадостней».

Горыныч аккуратно подвел летучий корабль к единственному на весь порт пустому причалу. Небольшой причал находился в южной части порта, прямо под крепостной стеной, там, где начинался мол. Горыныч завел корабль между причалом и молом, и принялся швартоваться правым бортом к причалу. Выкинув за борт пустую бутылку от рома, он скомандовал:

— Стоп машина!

Алеша заглушил турбину. Проплыв еще несколько метров по инерции, кораблик соприкоснулся с причалом. Крайние бревна причала были предусмотрительно обмотаны канатами, поэтому удар вышел мягким. Корабль почти остановился. И в тот же миг от крепостной стены отделилась группа из дюжины разномастно вооруженных молодцев и по причальному настилу направилась прямо к летучему кораблю. Словно по сигналу на палубу двухмачтового парусного корабля, пришвартованного по соседству, выскочило два десятка таких же пестро одетых воинов, вооруженных баграми и кривыми абордажными саблями:

— Ага!

— Попались!

— Сдавайтесь, если вам жизнь дорога!

— Караул! Опять пира-аты! — Баюн заполошно заметался по палубе, ища, где бы укрыться.

Рыцари торопливо перепоясались мечами и похватали свои щиты. Алеша с Добрыней удивленно переглянулись и достали луки.

— Всех гостей тут встречают так приветливо? — Илья Муромец недовольно поднял бровь и тоже потянул из налуча лук, — Или только нам так посчастливилось?

Ответить ему никто не успел. Идущая за корабликом на буксире тяжелая галера, двигаясь по инерции следом, наконец, достигла причала и обрушилась на него всем своим весом. Легкий причал, явно не был приспособлен для того, чтобы останавливать такие таранные удары. Дощатый настил, расколотый врубившимся в него галерным носом, вспучился. В обе стороны полетели доски и щепа. Обломились или треснули несколько опорных свай. Вбежавшие уже на причал пираты, сбитые ударом с ног, полетели в воду или на доски настила. Носом галера вскользь зацепила корму летучего корабля. Рыцари и богатыри тоже не удержались на ногах, а кораблик отбросило от причала. Алена не упала только потому, что сидела на свернутом канате, обеими руками вцепившись в борт. Баюн, почувствовав, что палуба уходит у него из-под ног, заорал:

— Катастрофа! Тонем! — и сиганул с борта прямо в воду. После чего, действительно стал тонуть.

На ногах удержался только Горыныч. Стоя у штурвала, он глядел на происходящее вокруг, замысловато ругаясь.

— Чтоб эти чертовы галеры якорем в дышло, в пекло, в адский холод… на сорок дохлых русалок… тройным узлом… — на этом его тирада прервалась, так как летучий корабль, отплыв, до предела натянул трос, скрепляющий его корму с носом галеры, и их снова дернуло. Только что поднявшиеся богатыри и рыцари чуть снова не упали. Подскочив к корме, Змей обрубил связывающий корабли трос.

— Помогите! Тону-у! — истошно орал, барахтаясь за бортом Баюн.

Алена кинула ему канат, и кот, уцепившись в него когтями, в мгновение ока вскарабкался на борт.

— Кораблик еще не тонет? — осведомился он у Алены, оглядываясь, и, не дождавшись ответа, принялся отряхивать с себя воду, нещадно забрызгивая при этом окружающих.

Разбойники, пришедшие в себя после удара по причалу, поднялись на ноги. Пираты с соседнего корабля метнули несколько стрел и камней. К счастью все вражеские снаряды пролетели мимо. Вдруг Горыныч пошатнулся как от удара:

— Добрыня! Там на мачте — колдун, — он указал на бородатого детину в желтой рубахе, висящего на вантах соседнего корабля.

В этом момент пиратский корабль и воткнувшуюся в причал галеру сотряс еще один удар. Это подплыла, наконец, вторая из буксируемых галер. Носом она ударила в правый борт первой галеры, а кормой заехала по корме стоящего рядом пиратского корабля. Пираты снова посыпались в воду. Теперь уже и с корабля, и с причала.

— Где колдун-то? — уточнил Добрыня.

На вантах уже никто не висел.

— Видать, тебя испугался, — ухмыльнулся Горыныч. — Чую, нечего нам тут задерживаться. Похоже, это пираты Фэна. Им наш кораблик нужен. Верно, Илья?

— Так и есть, — хмуро буркнул Муромец.

— Ох, говорил же вам Черномор, — не на-адо в Равен-порт идти. Говорил — обойти его стороночкой, — заныл Баюн.

— Илья! — громкий голос раздался, словно бы с неба. — Все равно тебе, Илья, от меня не спрятаться. Я-то думал, нашел, наконец, себе по душе работника. Проверял и силу, и смелость, и правдивость, и порядочность. В кои то веки случайно нанятый человек все мои испытания выдержал. Я уж решил, было, проработает он у меня год, так и выполню его желание. А оказалось, ты, Илья, обыкновенный вор. Корабли мои украл, всех пленников выпустил. Думал, хитрее меня? Думал, можно обмануть меня безнаказанно? — над бухтой раскатился злобный смех.