Александр Быков - Дружина сестрицы Алёнушки (трилогия) [СИ]

Разговор тем временем зашел о Равен-Порте.

— Кстати, буквально час назад на город был совершен налет, — сообщил Рудольф, после чего значительно надул щеки и замолк на секунду.

— Как налет?! — пришел в ужас Сагиб. — И что с кораблями?..

— Все корабли в порядке, — заверил его Рудольф. — Но сам факт… Известный морской разбойник, некто Фэн, в конце зеленой четверти пробрался в город, колдовством усыпил стражу и, вместе со своей бандой захватил весь Равен-Порт! Он взял в заложники всех жителей города! Да, да! И мужчин, и женщин, и детей и стариков! Всех согнал в подвалы, а самых знатных погрузил в трюм огромного трехмачтового корабля, чтобы потом потребовать за них выкуп.

— Говорят, этот Фэн был сильным колдуном, — заметил Горыныч, грозно глянув на Алешу, попытавшегося, было, открыть рот.

— Верно! У него даже есть колдовской корабль, который плавает быстрее ветра, — подтвердил Рудольф. — Но, позвольте! Почему же был? Ведь его же не поймали!.. Да, конечно, власти утверждают, что пират схвачен и убит. Но почему не было публичной казни? Почему, наконец, напоказ не выставлено тело? Я слышал, общественность Равен-порта негодует. И прежде власти разных городов сообщали, что Фэн убит. Однако потом…

— Это очень интересно! Расскажите нам поподробнее обо всем, — вмешалась Алена, и одновременно положила ладонь на руку Добрыни, собравшегося, было, заспорить. Богатырь, глянув на нее, понимающе ухмыльнулся и промолчал.

— У Фэна было три сотни громил, — взахлеб рассказывал купец. — Ну, или около того. И вот он ночью напал на город. Сперва подплыл на своем летучем корабле и усыпил стражу. А потом в порт зашел его главный корабль, с толпой в две сотни головорезов… Или около того. Так вот, они и захватили весь город. Поставили свою стражу на всех воротах, заняли маяк… А потом подошли еще какие-то их корабли. И на них тоже толпа громил, таких лютых, что даже свои их боялись. Да. Туго пришлось бы жителям Равен-Порта, если бы разбойники на маяке не передрались между собой…

— Как между собой? — хором спросили Персиваль и Ивейн.

— Позвольте! Ведь это не разбойники, а… — попытался было возразить Гавейн, однако Горыныч наступил ему на ногу и выразительно показал из-под стола кулак.

— Удивляет другое, — продолжал, ничего не замечая, Рудольф. — Неужели к береговой охране Равен-Порта не прикреплен хотя бы один сильный волшебник? — купец вопросительно посмотрел на царевну Златенику.

— А?.. Да, конечно… — она рассеянно кивнула. — Папочке, наверное, уже обо всем доложили и он разберется со всеми этими безобразиями.

Вскоре званый ужин закончился — царевна встала из-за стола, поблагодарила гостей и, попрощавшись, удалилась. Следом слуги унесли подарки. Купцы тут же поднялись со скамьи. Следом за ними засобирались и наши друзья. Они уже направлялись к выходу, когда к Алеше Поповичу подошел один из слуг царевны и что-то прошептал ему на ухо. Алеша просиял от счастья.

— Что ему надо? — поинтересовался Добрыня.

— Златеника со мной хочет лично встретиться… Ну да что ты так нахмурился, Добрынюшка?

— Смотри там, поосторожней, — буркнул в ответ богатырь — Лишнего не болтай.

Алеша только кивнул и, довольно потирая руки, направился следом за слугой.

Придя в гостиницу, друзья тут же разошлись по своим комнатам — спать. Вот только Алене что-то было беспокойно. И кровать казалась неудобной, и одеяло кололось…

«А что если Алешу сейчас возьмут и заколдуют?» — обратилась она к Змею.

«Нас тут всех могут заколдовать, — вздохнул Горыныч. — Во дворце столько магии накручено, что просто удивительно, как его еще не разорвало на части… Вряд ли Алеше сейчас грозит б о льшая опасность, чем нам…»

«Ты видишь где он сейчас?»

Змей в ответ завистливо хмыкнул.

«В постели Златеники… Молодец, парень, даром время не теряет, не то, что мы… — Змей резко сел на кровати. — Аленушка, ну сколько можно друг друга мучить? Я же не слепой, вижу, что люб я тебе, и ты мне люба. Я тебя еще там, на верху полюбил, только мне тогда мешало что-то… — Змей досадливо дернул щекой. — Не помню. Да какая разница, это ли важно?»

Алена уткнулась в подушку, сердце колотилось так, что было больно. «Сбылось… Только что же мне теперь делать?»

Змей подсел на диван Алены, наклонился над ней, прошептал на ухо:

— Пойдешь за меня замуж, лада моя?

Алену накрыла волна сладкой истомы. «Ну и пусть, все равно, пусть будет…».

И тут со стороны кровати Ильи раздался громкий богатырский храп. Алена вздрогнула и отодвинулась от Змея. Горыныч чертыхнулся, вскочил, и, подойдя к Илье принялся тормошить его.

— Что? Тревога?! — богатырь встрепенулся и, сев в кровати, нервно огляделся.

— Слушай, Илья, ты мне друг? — вкрадчивым тоном спросил Змей, приобняв его за плечи.

— Ну?.. — кивнул богатырь.

— Я тебя очень прошу, сделай одолжение, иди спать к Добрыне.

— Ты че, сдурел? Там же еще Алеша…

— Алеша в другом месте сейчас… спит. Ну пожалуйста. Мне очень надо.

— Ну, если надо… — Илья Муромец свесил было ноги с кровати, но тут его взгляд наткнулся на притворяющуюся спящей Алену. — Так вот ты в каком смысле… — сообразил богатырь и ошарашено уставился на Горыныча. — Да ты что, Зеленый, совсем охренел? Ты че удумал, охальник?

— Ну что ты разошелся, Илья, я люблю ее, понимаешь? Вернемся на поверхность, сразу свадьбу сыграем. Ну хочешь, поклянусь тебе… огнем своим поклянусь, что женюсь на Алене.

— Да я раньше тебе шею сверну! Не дай Бог, тронешь сестрицу, я тогда тебе!.. — он погрозил Горынычу своим тяжелым кулаком, и снова улегся спать.

Горыныч еще некоторое время задумчиво стоял над кроватью Ильи, потом обернулся к Алене.

«Что-то я не понял… я что, чумной что ли? Слушай, а может нам пойти куда-нибудь? Неужели в целом городе пустой комнаты не найдется?..»

«Не надо, Змеюшка, — Алена горько усмехнулась и прикусила губу. — Не сейчас…»

«Вот, значит, как?.. — Горыныч обиженно надул губы и уселся на свою кровать. Некоторое время он смотрел прямо перед собой, морща лоб и явно пытаясь что-то вспомнить. А потом глубоко вздохнул и лег. — Ну, спать так спать».

Алена невидящим взглядом смотрела в стену. Плакать она себе запретила крепко-накрепко.

«Не помнит… Сам о себе не помнит, что убивает тех, кого любит… А может, так оно и лучше? Может…»

Алеша появился в гостинице только в начале синей четверти. Вид у него был довольный, а на руке сверкало золотое с рубином колечко.

— Ну, что зеваешь, давай, рассказывай, — подступили к нему Илья и Добрыня.

— А что рассказывать, — смущенно потупился Алеша. — Дело известное…

— Дурень ты, — махнул рукой Добрыня. — Я про колечко говорю! Что она вызнавала у тебя? О чем спрашивала?.. Или ты от золотых волос ее так одурел, что уж и не помнишь ничего?