Александр Быков - Дружина сестрицы Алёнушки (трилогия) [СИ]

Еда им была предложена самая изысканная и редкая в морском царств: омары, фаршированные кальмарами, устрицы в фильтрованном планктоне, пироги из кукумарии с креветками и — верх кулинарного изыска — жаренная на поверхности, на вертеле, утка с гарниром из специально, на поверхности же запеченного заморского деликатеса — картошки.

Из деликатности попробовав каждого из предложенных блюд, богатыри сосредоточились на жаренной утке. Потом, посмотрев на Алену, смело вкушающую диковинный заморский фрукт, богатыри тоже налегли на печеную картошку. После сытного питания и ярких впечатлений их потянуло в сон, и дворецкий распорядился доставить гостей в апартаменты.

Проснулась Алена всё в том же зеленоватом полусвете — то ли день, то ли ночь. Дворец Морского Царя круглые сутки был освещен волшебной иллюминацией.

Одеваться под водой было непривычно. Впрочем, ходить полуодетой, как местные русалки, Алене показалось еще более неуместным. «Уж лучше в штанах и кафтане. По крайней мере, это более прилично, да и привыкла уже за эти дни… Интересно, сколько дней я в этой сказке? Кажется, что целую вечность».

— Привет! — в дверях комнаты показался краб-дворецкий. — С добрым утром… — он хихикнул. — Или с доброй ночью, если точнее. Как себя чувствуете, сударыня?

— Никогда еще не спала под водой, — Алена покачала головой. — Сон еще какой-то странный приснился. Будто я сижу в аквариуме, наполненном воздухом, а кругом вода. И рыбы плавают вокруг, смотрят на меня, как на диковину…

— А что такое аквариум? — заинтересовался краб.

Объяснять было лень, к тому же Алену смутила мысль о том, что морским жителям может не понравится сама идея содержания их в аквариуме на потеху наземной публике.

— Да так… — она сделала неопределенный жест рукой. — А скоро рассвет?

— О, сударыня! Вы же ни разу, наверное, не видели рассвет в море!!! — краб аж подскочил почти до потолка от восторга, что может еще что-то ей показать. — Понимаете, шость с поверхности здесь такая редкость… Вы в курсе, что под водой, вообще-то, тонут?

Алена кивнула.

— Царь делает исключение только для особо ценных людей. Очень сложно превращать вдыхаемую воду в воздух.

— Да вчера тут целая толпа была! И я, и богатыри, и Кощей с Черномором…

— Родичи его величества способны сами о себе позаботиться. Змею Горынычу любая стихия нипочем: что воздух, что вода. Разве что через камень ему трудно будет просочиться. Тебе и Алеше помогла Лебедь… Да и прежнее заклинание, которое на вас Черномор прицепил, еще силу не потеряло… — дворецкий вдруг озадаченно замер. — А кто же зачаровал тех двух богатырей, что со Змеем сюда свалились? Его Морское Величество заметил их поздно. Они бы к тому времени уже захлебнулись.

— А Горыныч разве не может?

— Выходит, что может, — краб довольно потер клешни одна о другую. — Вот мы его и вычислили! Ай да Горыныч! Кто же его научил? Неужто Баба Яга?

— Жалко Бабу-Ягу, — расстроилась Алена, вспомнив сожженную молнией поляну.

— Чего это вдруг? — щелкнул клешнями краб.

— Ведь избушку ее Черномор спалил.

Краб захихикал:

— Ты еще скажи, что он саму Ягу пристукнул! Она вчера вечером по зеркалу Его Величеству на Черномора жаловалась, мол, он ей хорошую полянку спалил, избушку напугал. Лебедь с наступающей свадьбой поздравила. О твоем здоровье справлялась.

— Господи, — радостно вздохнула Алена. — Какая хорошая сказка! Все живы, здоровы… Вот только дом у нас сгорел. Где теперь молодые жить будут?

— Как где? — краб удивленно поднял усы. — Здесь, конечно же, во дворце. Иди быстрей к окну, красна девица. Рассвет наступает!

Алена бросилась к окну, открыла оконные створки. В комнату потянуло прохладным водяным ветерком. Непроглядная, колышущаяся чернота ночного моря лишь изредка, где-то внизу, у самого дна, освещалась бледными огоньками морских звезд и каких-то еще светящихся существ. Да иногда мелькали вдали слегка фосфорецирующие рыбы. И только самый верхний край черной массы, далеко на востоке, медленно наливался синим цветом. Потом, когда синяя волна охватила половину обозримого пространства, пошла вторая волна — поярче. Потом — еще ярче, стремительно разливаясь небесно-голубым. Словно звезды в небе, постепенно проступали, становясь видимыми, мириады рыбешек и прочих морских существ. Сверкая каждой чешуйкой, торопясь отразить те скупые лучи света, что долетели до них, рыбы уже спешили куда-то по своим делам. И их, кажется, становилось все больше и больше в бескрайнем, переливающемся уже всеми цветами радуги рассветном море.

— Ну как? — поинтересовался дворецкий.

В ответ Алена смогла лишь восхищенно вздохнуть.

— Вот так, — краб горделиво взмахнул клешнями, словно это был его собственный рассвет. — А теперь, не соизволите ли, сударыня, завтракать?

— А богатыри?

— Спят богатырским сном. Вам из еды опять что-нибудь деликатесное, с поверхности?

— Да, если можно, — улыбнулась Алена.

По дороге в столовую дворецкий все время о чем-то болтал, пытался показывать Алене достопримечательности, но у нее все еще стоял перед глазами подводный рассвет, и краба она слушала рассеянно. В столовой выяснилось, что деликатесы, добытые вчера с потонувшего корабля — окорок и бочонок квашенной капусты — уже забрал себе Садко. Услужливые повара — черепахи, крабы и осьминоги — разложили перед Аленой череду морских явств, но девушка, на всякий случай, решила позавтракать квашенной капустой и копченым мясом в обществе купца-гусляра.

— Здрав будь, Садко, — Алена поклонилась.

— И ты будь здрава, красна девица, — гусляр поднялся из-за стола и отвесил ответный поклон. На краба-дворецкого он посмотрел недобрым взглядом, и тот, буркнув что-то вроде «ну, вы тут кушайте» поспешил ретироваться.

— Он тебя, что, обидел? — удивилась Алена, подсаживаясь к столу.

— Я на всех тут обижен, — буркнул Садко, пододвигая к девушке кадку с капустой. — Окорок отрезать?

— Угу. А за что?

— Давно ты здесь? Один день?.. — купец кисло улыбнулся. — А я тут уже почти год.

— Год? — Алена перестала жевать. — Целый год?!

— Одиннадцать месяцев и пять дней, — Садко разлил по кубкам вино. — Даже вино пьют тут по-другому. Видишь, из бурдюка нацеживаю. Наливать надо аккуратно, чтобы не вылилось вон из кубка. А потом так же аккуратно пить. А если делать резкие движения, то вино мигом смешается с морской водой. Вот, попробуй. Все равно привкус остается. Заклинание морскую воду превращает в воздух, чтобы мы, наземные, не захлебнулись тут. А вино не превращает. И вино, смешанное с морской водой тоже не превращает. И еда вся тоже с привкусом морской воды…

— А ты сбежать не пробовал?