Олег Данильченко - Лузер [litres]

– Да все, если честно.

– Ну, так и не забивай себе голову.

– Но что ты потребуешь взамен?

– Мне ничего не нужно. Успокойся. Иди, обрадуй людей и скажи, что завтра утром будем в Бонаре.

Мужик задумчиво удаляется. Видно, что растерян. Готовился, видимо, к тяжелому разговору, продумывал аргументы торга за свою свободу, возможно, услугами какими-то собирался рассчитываться, а тут раз и ничего не надо. Непонятно. И опасно к тому же. Ведь очень часто, когда говорят, что ничего не надо, на самом деле подразумевают, что хотят абсолютно все. Мыслю, что подобный расклад не только в нашем мире является нормой. Больше в течение дня каких-либо значимых событий не произошло. Народ, с небольшими перерывами, продолжал впахивать в носовом трюме, костеря между собой тупого моремана в моем лице, который придумывает бесполезную работу. Вахты на баке и корме неслись исправно. Несколько человек, вызвавшихся быть боевыми единицами, под руководством Полозовой осваивали стрельбу из арбалетов. Гномы и без меня знали, что делать. Один стоял за рычагами на мостике, два других отдыхали, готовясь заступить ему на подмену, еще один болел от переизбытка арбалетного болта в ноге. Иваныч занимался трофеями. Что-то сортировал, подсчитывал, перекладывал. При деле и ладно. Вполне возможно, что сам себе дело придумал, лишь бы вместе со всеми в трюм не лезть. Иришка с явным удовольствием рисовала буквы на грубых листках бумаги местного производства и заставляла Карзиныча выписывать их в строчку, многократно повторяя. Как в начальной школе, в прописях. Парняга старается, аж кончик языка от усердия высунул. Девочка моя ему что-то говорит, он кивает, соглашаясь. Вместе смеются.

– Ты заметил, как Михаил смотрит на Кирюшу? – со спины незаметно подходит Ефимовна. – Как бы беды не вышло.

– Заметил. Тем хуже для него. Если не хватит ума по-человечески объясниться, то Карзиныч его угомонит с гарантией.

– Этого и опасаюсь. Как наши подобное воспримут?

– Наталия Ефимовна, Кар уже наш. А для меня лично он более наш, чем все эти.

– Многие этого не понимают.

– И что прикажешь делать мне? Уговаривать? Сама знаешь, дохлый номер. У Михаила в голове сейчас вместо мозгов гормоны булькают. Любые разговоры воспримет как нотацию.

– Но попробовать стоит. Нехорошо если между своими разлад пойдет.

– Лады. Поговорю.

Разговор получился нехорошим. Как я и думал, мозг парня отключился под воздействием химических процессов в организме. Любит он ее, видите ли. В мой адрес упреки кидал. Мол, плохой я отец, раз бросил ребенка, а потому права за нее решать более не имею. Еле удержался, чтобы не сорваться. Выбесил он меня. Очень хотелось свернуть зарвавшемуся щенку шею. Я ведь и не собирался ничего решать. Хотел только, чтобы он сам объяснился с девчонкой. Вот только услышать меня он даже не пытался. А вообще, интересная позиция у человека, я, значит, по его единственно верному мнению, за нее не имею права решать, а он себе такое право сам присвоил и уже все решил. Собственно, чего ожидать было от подростка? Вот же еще проблема на мою голову. Детский сад. А объясняться он так и не стал. Струсил. Тогда я подключил Полозову, чтобы она поговорила с Ириной. То есть обратила ее внимание на обостряющуюся ситуацию. Меня как советчика дочь вряд ли воспримет. Посмотрим, чем дело кончится. Остальное время, до наступления темноты, я потратил на медитацию, как советовал длинноухий. Я специально тянул время, не разрешая дать полный ход. По расчетам Дария, мы должны были прибыть в Бонар к вечеру. Что меня абсолютно не устраивало. Карзиныч сказал, что в это время власти не любят работать. Значит, надо рассчитать скорость хода так, чтобы прийти утром. А то гномы подсуетятся раньше времени, им-то как раз без разницы, вечер, утро, день. В этом случае мне снова придется играть по их правилам, на их же поле, чего очень бы не хотелось. Так что сам прослежу, чтобы подчиненные Дария не хулиганили с подачей пара.

Бонар. На якорную стоянку рейда мы встали ранним утром, тем не менее порт уже жил своей жизнью. Мимо нас сновали небольшие парусные лодки, явно рыбацкие.

Одни возвращались груженные рыбой, видимо после ночного промысла, другие только уходили на дневной лов. С берега раздавались крики людей, скрип телег и грузовых устройств, ржание лошадей, звон ударов по металлу, грохот тележных колес и конских копыт по деревянным настилам. В общем, разнообразных звуков оживающий после ночной спячки порт производил массу. Кстати, он оказался приличных размеров. Даже вход в бухту, по берегам которой и расположился собственно город, был благоустроен волноломами. Властей ждать пришлось часа полтора. Прибыла небольшая парусная лодка и в ней семь человек. Трое это непосредственно команда, ну и инспектор с тремя бойцами охраны, которые были вооружены холодным оружием и арбалетами на паровой тяге. Ребята быстро и умело проверили судно. Ничего крамольного не обнаружили. Разве что возник вопрос о рабах в кормовом трюме. Понятное дело, инспектор потребовал предоставить подтверждение официальной собственности. Но после того как Дарий объяснил, что эти люди взяты в виде трофея в бою с пиратами, вопрос закрылся. Чиновник настоятельно порекомендовал обратиться для решения дальнейшей судьбы нашего «груза» к городским властям. В том смысле, что это надо сделать при любом раскладе, независимо от того, будем ли мы делать переуступку прав владения городу или просто захотим их отпустить. И в том, и в другом случае это сделать необходимо, чтобы каждый получил официальную бумагу о статусе. Я подумал, что в таком разе мне и моим соотечественникам тоже необходимо обзавестись официальной бумагой. Ну, что мы люди свободные и все такое. Какой-никакой, а это уже документ. Далее нам указали номер причала и проводили к нему, дабы мы не заблудились, что было очень кстати. Не знаю, как гномы, вполне возможно, они легко тут ориентируются, а я вот точно бы заплутал. Порт реально был велик, и найти нужный причал, впервые оказавшись здесь, было бы весьма проблематично.

С портовым инспектором я расплатился щедро. Дал ему вдвое больше положенного. Зачем? Ну, во-первых, мне понравилось, с каким профессионализмом и компетентностью в любых вопросах мужик делал свою работу, а во-вторых, мне требовалось от него еще несколько услуг. Инспектор был удивлен, когда все расчеты с ним взял на себя я, вместо хозяина корабля, уважаемого в этих краях клана. Ради сохранения тайны гномов настороженность чиновника пришлось развеивать, придумывая на ходу историю о том, что корабль был зафрахтован мной, и якобы во время выполнения этого фрахта на нас было совершено нападение пиратов. В результате боя удалось отбиться, потеряв при этом значительную часть экипажа. Короче, врал я, что тот сивый мерин. Было видно, что инспектор мало верит в мои сказки, но звонкая монета как всегда решила исход дела, особенно после того, как я пообещал не менее щедро рассчитаться за будущие услуги. Что ж, пока вроде все в порядке. Уже буквально через час на причале появилось десять человек охраны, серьезно по местным меркам вооруженных. А еще через полчаса на легкой, двухколесной коляске, в одну лошадиную силу, прибыл клерк для решения проблем с пленными.