Ольга Готина - Кукловод

Сложно оценить силу обиды, которую я ей нанес. Я не сразу осознал, что продолжаю стоять на месте даже после того как она ушла. Трудно было заставить себя после того, как я внезапно раскрыл глаза шире и увидел то, чего не замечал раньше. В этой девушке был спрятан огонь и сила духа, которую я даже не подозревал в ней найти. И я осознал, что после того, что я с ней сотворил, после того, как она предстала передо мной, готовая растерзать за все, что я с ней сделал чужими руками, меня стало к ней неудержимо тянуть. Я еще долго не мог заснуть, не в силах выбросить ее из головы.

Войти в ее покои не составляло труда. Пересекать дворец незамеченным было не так сложно, если всегда пользоваться лестницами и коридорами для слуг. А слуг, как известно, никогда не должно быть видно. К вечеру эти переходы пустели, поскольку прислуга вынуждена была вставать с рассветом, и ценила каждую минуту сна. У меня были ключи от покоев принцессы, на случай, если она начала их запирать, что, учитывая обстоятельства, было вполне возможно. Гостиная и спальня были пусты, но дверь в ванную приоткрыта. Не в силах преодолеть искушения я подошел к дверям и заглянул внутрь. Девушка лежала в ванной, откинувшись на бортики, от воды уже не шло теплого пара, и глаза ее были прикрыты. Она настолько устала, что уснула в воде. Я взялся за ручку и открыл дверь шире, входя внутрь. Я видел ее чуть влажны волосы, там, где на них попала вода. Замерев, чтобы не разбудить ее, я какое – то время изучал ее обнаженное тело. Неслышно подойдя к ванной, я опустил руку и едва коснулся воды. Ледяная. Протянув руку за полотенцем, я взял его и, расправив, шагнул к ванной намереваясь разбудить девушку.

– Полагаю, леди Алис, вам пора вылезать из воды, если вы не хотите простудиться.

Она вздрогнула, мгновенно просыпаясь, и дернулась, сев в воде. Увидев меня подле ванной, с полотенцем в руках и бесстыдно смотрящего на нее, она покрылась краской, инстинктивной пытаясь прикрыться руками.

– Что вы тут делаете? – возмутилась она, и глаза полыхнули уже знакомым огнем.

– Пытаюсь спасти вас от переохлаждения, – губы сами растянулись в улыбке, которая отражала все мои отнюдь неприличные мысли в этот момент.

– Закройте глаза!

Эта детская просьба посмешила меня, но я послушно выполнил, что она велела, продолжая держать перед собой расправленное полотенце.

– Я бы все – таки советовал вылезти вам из воды.

Я услышал плеск воды и подавил в себе ребяческое желание подглядеть. В конце конов, я действительно уже все видел и вполне могу увидеть это вновь, но не сейчас.

Она буквально вырвала полотенце из моих рук и тут же прошла мимо. Позволив себе открыть глаза, я обернулся и вышел в комнату, где принцесса уже поспешно натянула на себя халат.

– Что у вас за манера врываться в женские покои без стука? И уж тем более, позволить зайти себе … туда!

В гневе ее внешность словно расцветала, приобретая краски. Вот и сейчас, руки сжимали халат, не позволяя ему распахнуться больше положенного, а глаза тем временем горели огнем, выдавая ее желание ударить меня. Несмотря на то, что во мне никогда не было мазохистских наклонностей, мне хотелось позволить ей это сделать.

Я понимал, что контролирую ситуацию и все, чего я хочу, может осуществиться здесь и сейчас, прямо в этой комнате. Я подошел к ней и заметил помимо гнева промелькнувшее смущение.

– Ваша кожа совсем холодная, сколько вы пролежали в воде? – мои руки коснулись ее запястья и скользнули выше. Можно было не сомневаться, что сейчас по ее коже бегут мурашки и всему виной холод. Но мурашки на моей коже были вызваны отнюдь не этим.

– Я могу закричать, – неуверенно пробормотала она.

– А вы хотите закричать? – спросил я у нее, придвинувшись еще ближе.

Увидев, как она нервно сглотнула и замешкалась с ответом, я больше не сомневался и коснулся ее губ. Она не оттолкнула меня и не закричала. Обхватив ее за талию, я прижал замерзшее тело принцессы к себе вплотную и углубил поцелуй, делясь с ней свои теплом.

Из – за соприкосновения с ее ледяным телом по телу прошлись мурашки, если для меня она казалось льдом, то я для нее явно был пламенем. Я чувствовал ее смятение и в то же время желание продолжать. В равной мере она сейчас могла как притянуть меня ближе, так и оттолкнуть.

Помня о том, как принц ее принуждал, я осадил порыв прижать ее к стене или толкнуть к кровати, развернув к себе спиной, что было привычным в отношениях с Фрейей. Она совсем не была похожа на мою любовницу, мне хотелось видеть ее, чувствовать и ласкать медленно и с чувством, разогревая это ледяное тело все сильнее, а не сделать все быстро.

Она все еще колебалась, я чувствовал это. Стоит мне отстраниться, как она опомнится и оттолкнет меня, выгнав из спальни. Поэтому, продолжая ее целовать, я запустил свою руку под халат, касаясь бедра. Девушка вздрогнула, но я воспользовался ее замешательством, и мой язык проник ей в рот. Целовал ли ее так принц? Моя рука скользнула между ее ног, двигаясь к своей цели, и не без удовольствия я отметил, что мой поцелуй ее возбудил. Мой палец двинулся, без труда находя способ заставить eе вновь вздрогнуть. Отстранившись, я заглянул в растерянные глаза девушки, которая уже сомневалась, стоит ли ей меня отталкивать.

Мне требовалось только это.

Я подтолкнул ее к кровати, укладывая на нее, и опустился сверху, распахивая халат и начиная покрывать поцелуями ее молодое и подтянутое тело. Ее дыхание участилось, но мне хотелось, чтобы она стонала. Она должна была окончательно забыть все, что сделал с ней молодой ублюдок и запомнить только то, что сделаю с ней я. Я поцеловал ее упругий живот и спустился ниже, раздвигая ноги. Она была напряжена, но я заставил ее позабыть об этом. Ее тело вздрагивало от моих прикосновений, я прислушивался к ее сбившемуся дыханию, подстраиваясь, пока не услышал первый, сорвавшийся с ее губ стон, на который требовательно отозвалось и мое тело. Теперь она уже не боялась меня, была расслаблена, а разум даже не помышлял о том, чтобы оттолкнуть меня.

Будучи по-прежнему одетым, я отстранился от нее, стягивая с себя вещи. Избавившись от рубашки, я увидел, как она бросает на меня затуманенный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Спустив брюки, скользнул между ее ног, опускаясь сверху и целуя ее грудь. Я поднялся выше, лаская ее шею, и не удержался, прикусив нежную кожу, еще пахнущую маслами. Она сама подалась ко мне, обхватывая ногами, и я не сдержал улыбки. Она была моя, целиком и полностью. Накрыв ее губы поцелуем, я наконец-то соединил наши тела, удовлетворенно застонав. Ее прерывистое дыхание и редкие стоны распаляли еще сильней, мне хотелось, чтобы она стонала громче, приподнявшись, я заглянул в ее лицо. Приоткрыв глаза, девушка взглянула на меня, и ее щеки даже сейчас покрыл румянец. Я наклонился, грубо поцеловав ее и заставив отбросить все стеснение. Не в силах действовать нежно я начинал срываться, но она не была против, лишь впивалась в мою кожу своими ногтями, заводя еще сильнее. Не выдержав, я приподнялся и встал, опираясь на колени. Обхватив ее бедра, я приподнял ее, заставив выгнуться. Застонав громче, она схватилась рукой за одеяло и…