Влад Поляков - Кодекс крови

Нет, тут не до жиру, быть бы живу. Живьём гада не взять, он меня в мистическом плане превосходит. Но почему он не пытается скрыться? Всё ясно! Реульский, личность нехорошая, малость оклемавшись от ментального удара, оказывается рядом с одним из недвижных тел… и взмахивает клинком. Была голова как часть тела, а вот уже и покатилась шариком.

И тут же эта троица метнулась на выход, через окна… Ясно всё. Зачистка прошла успешно, больше их ничто не задерживает. А успеете ли смыться? Вряд ли. Нет для Вер-Заррен более благодатной ситуации, нежели подранок, у которого из раны хлещет кровища. Да и только что убитые ими – их тоже можно и нужно использовать для выжимки оттуда первостихии… Хаоса.

Но сперва подранок! Рану он уже почти затянул, но не совсем, за пару секунд это сделать сложно. Вот и получи веселенькую шуточку, сотворенную на основе преобразования жизненной силы организма в проявление Хаоса. Самую малость искажается состав крови, но не привычного к Хаосу Келатор скрючит так, что мало не покажется. Чуть изменяется состав, и вот уже ощущения будут такие, словно в жилах смесь всех известных кислот циркулирует. Не смерть от болевого шока – это вампиру в принципе не грозит, – но из строя выведет гарантированно.

Уже летящий в низко стелящемся прыжке Келатор скорчился, потерял всю целеустремленность и… тряпичной куклой вывалился на улицу через открытое окно. Иди к Климу и нашим «пёсикам», тварина, тебя там со всей душевностью встретят. О, вот и «оживший» металл утратил свою крайне неприятную активность, показывая, кто им управлял. Теперь с Реульским доразобраться надо… Не уйдет, недоносок, это я гарантирую. Уже удалось выжать из оплывающих под действием Хаоса тел добрую толику сил и сплести из получившегося материала Дорогу-без-Конца. Попытавшийся было последовать вслед за своим приятелем Реульский то ли по неопытности, то ли от недостатка внимания даже не попытался уклониться и… шагнул на заботливо подставленный ему путь, ведущий в ловушку. Теперь беги… без цели и смысла. Вот он и завис в поражённом Искажением участке. Часто-часто перебирая ногами, но не продвигаясь ни на шаг вперёд. Аж посмотреть приятно! Разрушается эта штука специальными контрзаклятьями или энерговыплеском большой силы, на который не у каждого хватит резервов.

Только вот этот тип вполне мог разрушить, раз его приятель доставил уже парочку неожиданных сюрпризов… Потому я и воспользовался заминкой, вызванной непониманием противником той ситуации, в которой он оказался. Пара секунд – этого более чем достаточно. Удар эфесом клинка по виску. Да с добавлением толики внутренней энергии… Не убью, даже не покалечу, потому как череп у любого из нас дюже твердый, удароустойчивый. Зато для приведения в бессознательное состояние должно хватить. Хватило.

Что там Висельник? А уже ничего – стоит, матерится, глядя на обезглавленное тело своего противника:

– Ты гляди, какие Элланзардо пошли, необычной магией баловаться начали.

Потом разберусь, чего там моего приятеля на философию потянуло. Живой, да и ладно. Малость помятый, подраненный, ну да это в нашем деле обычно. А вот что там с моим крестничком, из окна вывалившимся? И где эти… Сангредо? Могли бы и появиться уже, давно пора. Нет, я понимаю, что весь бой занял секунд десять или чуть поболее, но и этого достаточно.

– Клим, чтоб тебя трубой от паровоза полюбили, что там у тебя? – громко выражаюсь, выглянув из окна и наблюдая неутешительную картину стопроцентно дохлого вампира на мостовой.

Кстати, вот и он, вид виноватый, руками разводит:

– Извини, Стилет, жизнь такая сложная пошла… Сигнал подать пытался, у него амулет при себе был. Не стал я рисковать в такой ситуации.

– Ч-черт! Ладно, мы одного всё же прихватили, так что расслабься. Пока оставайся там во избежание, только тело… прибери. И Черепу сигнал готовности, ситуация может пойти вразнос.

– Понял. Сделаю.

Состояние после боя… Из него выныриваешь постепенно, пытаясь вновь ухватиться за относительно спокойное состояние мира вокруг тебя. Большинство людей всю жизнь находятся в этом спокойном, неизмененном состоянии, не могут перейти в смещённую реальность, где есть кровь, смерть, блеск стали и ярость огненных вспышек. Для нас же, периодически появляющихся по обе стороны грани, сам процесс перехода стал настолько привычен, что порой сложно понять, где именно находишься.

Топот за дверью, но слышно, что там только двое. Сангредо?

– Медленно входить, – угрожающе шипит Висельник, приготовившись активировать Косу Искажения. – Мы тут что-то нервные стали.

– Это я, Родионов. Мы к этому непричастны.

Голос относительно спокоен, да и причин подозревать именно Сангредо нет. К тому же одного из их клана тоже… подпалили не самым гуманным способом.

– Заходи, но только ты один. Приятель твой пусть обратно убегает, звучно стуча сапогами.

Выбирать слова поделикатнее как-то не особо хочется, настроение не самое лучшее, да и вообще… По-моему, кто-то вроде Родионова уверял, что тут всё в порядке, просто отлично. Если в понятие «отлично» входит риск лишиться головы и прочих выступающих частей тела, то… я явно чего-то недопонял.

Висельник за каким-то ангелом занимается малопонятным делом – сорвав занавески с окна, накрывает ими тело собственноручно обезглавленного вампира. Стоп. Не совсем прав я, он его закутывает в подобие савана. Зачем? Все страньше и страньше ситуация становится.

– Кто эти трупы? – спрашиваю у наконец-то проявившегося Родионова, показывая на тех, кого убивали не мы.

– Вон тот, с отрубленной головой, Прохоров, а тот, кому мозг расплавили – Коренев. Дружки Реульского закадычные.

– А остальные, что тут были?

– Ну, Семён сказал, что какие-то пришлые, они тут иногда появлялись. Имена, если что, я спрошу. Тут дело такое, я сейчас за Глебовым пошлю, он с этим Реульским разобраться должен будет. Это уже наше дело, вы тут ни при чем.

Даже так? Спасибо, такой вариант совершенно не входит в сферу пожеланий клана Вер-Заррен. Только сам предложивший об этом почему-то не догадывался, поэтому оказался в сильном изумлении, получив недвусмысленное «фу». «Фу» выражалось в приставленном к глотке Сангредо клинке и вежливым напоминанием о бренности органической материи:

– Родионов, тебе что, жить надоело? Так ведь это настолько легко исправить… Не искушай меня, Сангредо, а то ведь поддамся соблазну укоротить тебя ровно на одну голову. Висельник!

– Ась…

– Бросай дохлятину свою в окошко, а потом пленника прихвати. И уходим отсюда, уходим. Меня еще маменька учила, что высшая степень хамства – задерживаться там, где тебя не желают видеть. Я не хам, ergo… Счастливо оставаться, а с Черепом ты потом поговоришь. Если захочешь.