Влад Поляков - Кодекс крови

А вот скульптурная композиция, изображающая рыцаря, готового пронзить копьем дракона. «Хорошая работа, ну прямо как живые!» – сказали бы простые гости, тут оказавшиеся. Может, и говорили неоднократно, ведь никто из нас не создает для своих домов репутацию «странных мест», хоть изредка, но допуская визиты обычных людей. И скульптуры эти видели, наверняка даже дотрагивались. Вроде на вид обычный гранит, а на деле – ещё два стража из числа тех же аморфов, шкуре которых придали визуальные и тактильные сходства с камнем. Недвижные, молчаливые… опасные.

– Часто используете по назначению? – не удерживаюсь от вопроса, указывая на «скульптуры», на дерево с «хамелеоном» и ещё на нескольких представителей местной фауны, равно как и на поделки Ламорис. Висельник же ехидно улыбается, явно ожидая ответа.

– Увы, воришки редко сюда лезут, да и их мы используем лишь как сосуд с кровью, который потом отпускают. Без памяти, конечно. Лишнее внимание ни к чему. Зато года полтора назад забрели… двое, – усмехнулся Валтозарис. – Хотели её светлость испугать, ножом угрожали, в саду ночном застав. Она подыграла – испуганной прикинулась, обещала показать, где главную драгоценность хранит. А ей она века три Зал Плоти считает. Там такие экспонаты, куда там Петруше с его кунсткамерой, что во граде Питербурхе… – Матеуш мечтательно прищурился, а его лицо на несколько мгновений поплыло, начиная было переплавляться в нечто иное, даже близко не похожее на облик человека. Однако сразу вернулось обратно. Контроль сработал, «держит лицо» в буквальном смысле. – Он собирал мертвых уродцев, а мы живых коллекционируем. И в экспонатах никогда нет недостатка, да и менять не жалко.

Говорящее такое название. Зал Плоти, хм. Я примерно догадываюсь, что именно он из себя представляет, ведь зная непреодолимую тягу клана метаморфов к трансформам всего и вся… В общем, тем грабителям можно было бы и посочувствовать, являйся я гуманистом. Только я им сроду не являлся, вот незадача!

Открываются входные двери и… Первый раз я внутри дома, принадлежащего кому-то из Валтозарис. А тут красиво. Особая аура, поневоле наводящая на мысли о том, что этот особняк не просто каменный каркас и находящиеся внутри мебель, ковры и прочее, а нечто большее. В других домах, принадлежащих представителям иных кланов, подобного ощущать не приходилось.

– Дом словно бы… дышит, – восхищенно выдохнул Висельник. – Матеуш, мы с другом восхищены атмосферой этого места.

– Это лишь отголоски, – внезапно ответил Ламорис, и музыка вокруг него чуть изменилась, сделавшись более торжественной, что ли. – Идёмте, вас ждут.

Вроде бы небрежно отмахнулся, но чувствовалось, что слова Висельника его впечатлили. И ощущение напряженности и лёгкой враждебности с его стороны малость приугасло. Ламорис, они изначально относятся ко всем без тени симпатии. Зато известно и то, что может их порадовать. Достаточно действительно уважительно высказаться либо о их любимой музыке, либо о ином, что конкретный представитель клана считает прекрасным. Обмануть их в этом аспекте почти нереально. Они неслабые эмпаты, хотя приобретают эту способность далеко не сразу. а лишь спустя минимум полсотни лет после обращения. И это самый минимум, поскольку обычно требуется гораздо больше времени.

Мда… Читал я кое-что о домах Валтозарис, но почувствовать на собственной шкуре ощущение «живого дома» – это, доложу я вам, ощущение специфическое. Думаю, что понятие «дом с привидениями» пошло именно отсюда. Правда, обычно этот термин наполнен негативной окраской, но дело всё в том, что для чужаков такие дома и впрямь не несут ничего хорошего. Зато для хозяев и в некоторой степени приглашенных гостей… Совсем иной расклад.

Нас вели… вниз. Показатель расположенности хозяйки, как бы странно это ни прозвучало. Валтозарис, они такие, любят устраивать большую часть своих домов под землей. И чем ниже подземный ярус, тем более важные помещения там находятся. Хотя и в надземных помещениях бывают постоянно, этого у них не отнять. Там вообще всё очень сложно, вампиру из иного клана понять их заковыристые обычаи и традиции нереально. Есть мнение – и оно далеко не безосновательное – что при создании Маледиктума внешний антураж сей структуры и большую часть ритуалов разрабатывали именно Валтозарис. Страго же, хоть и клан-сооснователь, но к организационным делам имели куда меньшее отношение. Им подобное было не шибко интересно, в отличие от метаморфов. Ну а Ламорис с Весцендо пришли уже в полностью сформировавшуюся и укрепившуюся систему, потому если что своё и привнесли, то по мелочам.

«Минус первый» этаж. Всё, в дальнейшие глубины нам доступа явно нет. Впрочем, в сравнении с обычными, надземными помещениями тут яркий контраст. Кажется, суть стала понятна – сверху приближенное к человеку, а вот вниз перемещено то, что ближе к иной стороне сущности Валтозарис. Своеобразный подход, в чём-то даже философский.

Магия трансформ и сочетание живого с неживым. Аморфы были тут всюду, причём большая часть оных служила чисто эстетическим целям. Вместо бумажных или тканевых обоев стены были покрыты тонким слоем чего-то мягкого, бархатистого и… явно органического. Нечто среднее между бархатом и замшей, но чувствовалось, что материал откликается на любое прикосновение. Множество глаз на потолке и на стенах, которые явно совмещали в себе возможность наблюдать за гостями и просто служили источниками освещения. Я не оговорился, глаза не только смотрели, но и источали мягкий свет, словно некоторые образчики подземной флоры.

Картины и гобелены – вообще отдельная песня. Изображенные на них существа порой слегка меняли своё положение, деревья шевелили ветвями и листвой. И никаких иллюзий, просто вместо основы и красок использовалась плоть, а то и каждая картина была… тем же аморфом. И кровь. Как любой вампир, я чувствовал эту субстанцию чётко, ошибиться тут было невозможно. Все эти изыски имели кровеносную систему, пусть в большинстве случаев очень вялую, заторможенную. Интересно, они питаются кровью или чем попроще? Пожалуй, я склоняюсь ко второму варианту, иначе было бы слишком много хлопот. Валтозарис вообще стараются создавать максимально неприхотливых в качестве способа питания аморфов, иначе с ними хлопот не оберёшься.

– Вам сюда. Её светлость ожидает гостей в малом Зале Плоти. Прошу!

Матеуш жестом указал на дверь, инкрустированную костью. Костью? Да, но эта кость была бронёй, ограждающей от попыток проникнуть внутрь. Не удивлюсь, если под ней и что-то из разряда активной защиты!

Дверь открывается сама, медленно, без малейшего скрипа. Сопровождающие нас остаются тут, а нам с Висельником остаётся сделать лишь несколько шагов, чтобы оказаться наконец в одном помещении с той, ради которой мы здесь и появились. И чую, нам ещё многому предстоит удивиться.