Геннадий Башунов - Не люди [СИ] [Другая версия «Могильщик. Трое отвергнутых»]

Молодой охотник кивнул, тиская мокрыми ладонями арбалет с наложенным болтом. Да, друг прав. Неужели чужак мог найти их здесь? Кроме как в Бергатте искать барахло негде…

… но если найденный ими чужак был в Бергатте… как он мог пройти от Серых полей до руин незамеченным стражей, которую Викле всегда выставляет у своего хутора? И ведь второй чужак искал еду у хутора. Пусть мимо пройти ему бы и не удалось, но…

… но мысль ускользала от Хасла. В его голове вновь засел туман, будто бы он пытался вспомнить тот день, когда Друг увёл отца, а тот кричал, кричал и вырывался…

Сапоги Хасла ступали по неровной мостовой, давили редкие стебельки травы. Всё труднее становилось дышать, пот стекал ручьём по вискам и лбу, норовил затечь в глаза. А ведь им надо смотреть в оба…

— Видите кого-нибудь? — спросил Зерв. От звуков его голоса молодой охотник едва не нажал на крючок арбалета.

— Нет, — буквально прошелестел Эрли, — а мы уже два квартала прошли.

— Он мог уйти куда угодно… — сказал каменщик. — Зря мы вообще сюда сунулись.

— Но мы должны были его напугать, — промямлил Некпре.

— Расчёт был на то, что чужак уже умер, — обрезал старший сын Викле, — а мы либо должны найти его труп, либо напугать так, чтобы он побежал прочь из развалин, а лучше угодил в ловушку Древних.

Они остановились, поглядывая по сторонам. Идти дальше — самоубийство: проклятья ждали их на каждом шагу. Кустарник рос так густо, что пробраться через него не представлялось никакой возможности. Да и стены домов буквально склонялись над дорогой, а ветви стелящихся по ним деревьев тянулись через улицу, словно хотели сцепиться в яростной драке.

— Пошли на другую улицу? — предложил Некпре. — Дальше всё равно не пройдём.

— Пошли, — согласился Хасл, а Зерв пожал плечами и первым двинулся по перекрёстку к отряду Эзмела.

Хасл быстро обогнал своего — как он надеялся — будущего родственника. Арбалетчик должен идти впереди облавы…

В развалинах Бергатта можно найти не только деревья, камни, кости и злую магию. Была здесь и каким-то чудом пережившая гнев Древних живность, которой удалось приспособиться к новой жизни. Хасл едва не вляпался правой ногой в подрагивающий студень, медленно тянущийся по брусчатке. Рассмотрев тварь поближе, молодой охотник сплюнул и выругался — внутри полупрозрачного слизня растворялись большие жирные пауки. Как назло в эту же секунду ему на лицо опустилась липкая и очень крепкая паутина, свисающая с одной из ветвей. Арбалетный болт отскочил от мостовой, высекая искру, и покатился по дороге.

— Хасл, мать твою!

— Да сними эту чёртову паутину с моего лица!

— Сам снимай!

Трясущимися руками Хасл положил арбалет на чистый участок мостовой и очистил лицо. Его тошнило. Ноги подкашивались.

— На паутинах проклятья не задерживаются, — успокоил его каменщик. Хасл не стал говорить, что он просто боится пауков, а прикосновение паутины для него хуже калёного железа.

— Трусишка Хасл, — протянул Зерв. — Арбалет-то подбери.

Охотник с трудом справился с желанием толкнуть ублюдка в ближайший дверной проём по верху которого крепилась, слабо поблёскивая синим отливом, ржавая стальная полоса.

Студень тем временем, подрагивая и чмокая, вползал в щель между древесным корнем и валуном, выдранным, должно быть, из какой-то скалы — для постройки такие большие камни вряд ли кто-то бы использовал. Впрочем, кто их, Древних, знает, что они строили и как. Что в этой щели — гнездо слизня или кладка какой-нибудь незадачливой паучихи — Хасл знать не желал. Всё ещё подрагивающими руками подобрал арбалет и кое-как его взвёл, вложив второй из шести болтов.

— Эй! — послышался издалека крик Эзмела. — Ты кто?

И тут же:

— Вот он, вот он! Лови его! Он к вам бежит! К вам!

Зерв и Эрли бросились дальше по улице, спустя пару секунд каменщик и Некпре побежали следом, а внезапно абсолютно успокоившийся Хасл как следует прицелился из арбалета. Пусть бегают, ему будет достаточно одного выстрела.

Наконец охотник увидел первого в своей жизни чужака. Он отличался большим ростом, имел чёрные крылья за спиной и невероятно уродливое лицо — оно казалось пустым, как коленка, хотя и рот, и нос, и глаза, и уши вроде были на своих местах. Хасл пустил болт в чужака, едва не зацепив кого-то из своих. Но арбалет не лук, охотник пользовался им чуть ли не в первый раз, потому промазал по уроду, несущемуся навстречу Эрли.

Поняв, что его зажимают с двух сторон, чужак метнулся влево, намереваясь бежать прочь из руин. Хасл с удивлением понял — за спиной у чужака развеваются не крылья, а полы странного по крою плаща. В тот же момент охотник выпустил ещё один болт, и снова мимо.

— Он уйдёт! — взвизгнул Некпре.

Но нет, бежать чужаку было некуда — по той улице, куда он собирался смыться, ему навстречу вышли двое рыбаков, вооружённые мечами. У пришельца же в руках, затянутых в знакомые чёрные перчатки с широкими раструбами, была только широкополая шляпа да кривой длинный нож. Его уже почти перехватили, когда он повернул назад, но прыткостью чужак отличался не меньше, чем ростом — он каким-то образом успел проскочить схлопывающуюся с трёх сторон ловушку и самоубийственно метнулся в единственно доступном направлении. То есть вглубь Бергатта.

— Ты же сдохнешь, идиот! — рявкнул Эзмел.

Чёрного это не остановило. Он перескочил вздыбившуюся мостовую, увлекая за собой потоки мелких камней, скатился к полуразрушенному двухэтажному дому, каким-то чудом миновал полыхающую проклятьями груду железа и костей и ужом пролез сквозь заросли кустов.

— Он в ловушке! — с хохотом крикнул Зерв, с видимым трудом поднимаясь на груду камней, костей и земли, которую чужак так легко перескочил несколько секунд назад. — Дальше ему не уйти!

Его смех остановился так же резко, как и начался. Из руин прилетело латунное блюдо, ударившее старшему сыну Викле в грудь. Хасл успел заметить, что снаряд отливал светло-зелёным… долю секунды… потому что в следующий миг он окрасился красным, и Зерв завизжал. Завизжал в то же время, пока глухое эхо его смеха ещё катилось по коридору камня и дерева.

Хасл упал на колени, роняя невзведённый арбалет и крюк на камни. Его голова разлеталась на части. Не только его голова, но и весь мир… вот-вот… воздух звенел… Хасл закричал и сжал виски ладонями, сжал из всех сил, боясь, что его череп просто разлетится на части.

Зерв визжал (визжало его эхо — сам Зерв был уже мёртв), в разные стороны хлестала его кровь, лёгкие вздувались, выбираясь наружу сквозь переломанные и развороченные рёбра. Хуторянин сделал два шага вперёд и неуклюже завалился на кучу костей и ржавчины, которую чёрный чужак миновал, будто не заметив.