Евгения Александрова - Грозовой фронт [СИ]

Ничего, только предрассветные сумерки и моркая листва вокруг. Жив ли Алекс вообще?! Где он… Или проклятый Итен поглотил в жерле войны. Но от одной мысли об этом тоска выжигала слёзы и снова душило одиночество, а сейчас им не место. Она взвалила на себя непосильную ношу, взяла ответственность за всю деревню. А временами казалось, что она снова проваливается в свои видения или что-то странное начинает мерещиться перед глазами.

Надо поспать, иначе можно совсем сойти с ума.

Джейна поднялась, услышав новый шум. Невдалеке кто-то крикнул. Джейна шагнула вперёд, спустившись по склону, откуда раздавался шорох, сделала ещё шаг, а потом, не помня себя от охвативших чувств, бросилась на первого идущего вверх человека.

Бросилась и стиснула в объятиях.

— Эри-ик, — просипела она, всё ещё не веря.

Это был он, он! Живой, целый, вымазанный грязью так, что видны только глаза. А с ним карабкался по склону Ирвен, такой же обессиливший, похоже, с повреждённой рукой. Оба едва держались на ногах.

— Живой, ага. Говорил же, не дождётесь, — осторожно отстранив её, сказал Эрик. — Ну и погода — дрянь, еле нашли вас. Хорошо, ещё помню, как ходить по следу.

— Как вы вырвались?! — с нетерпением спросила Джейна, вглядываясь в его лицо. — Тут были ещё ивварцы, боюсь, за нами идут. А нас…

— Не боись, — хмуро отозвался Эрик, чуть насмешливо встретившись взглядами с Серым, который спустился к ним. — Остальных задержали, как могли. Время есть.

— Где наши? — снова спросила Джейна, имея ввиду команду. По мрачным лицам матросов в темноте было не понять, что произошло. — Они придут?

— Едва ли.

— Объясни, — остановилась она на склоне, глядя как матросы плетутся к деревьям.

— Девятерых убили, — не оборачиваясь, ответил Эрик. — Остальных не знаем, может, кого просто повязали. Мы ушли чудом, когда увидели, что они по вашему следу двинули.

Джейна потрясённо замолкла. Девятерых убили. Отчего-то она ещё верила, что ивварцы не тронут тех, кто в деревне. Ведь тот командир ивварцев обещал… ведь они пришли не сражаться, а искать дарханов и Вария! От мысли о том, что Алекс потерял почти треть команды на сердце засаднило. Она ведь знала их всех.

— Идём, — повторил Эрик, и в его голосе прозвучало что-то, что заставило спрашивать снова:

— Дядя?

— Имейр убит, — без эмоций отозвался Эрик, продолжая идти.

Джейна споткнулась. Нет! Это всё бред…

— Убит? Как? — так же без эмоций в голосе переспросила она.

— При сопротивлении командиру, — сухо отозвался Ирвен за Эрика.

На крики появился Гарс и о чём-то принялся спрашивать, но у Джейны в голове корабельным колоколом гудели слова Эрика «Имейр убит». Дядя убит. Его больше нет. Его нет также, как и матери, отца. Убит…

Кто-то толкнул в ушибленное в схватке плечо, но Джейна даже не дёрнулась. Слышались крики и встревоженные голоса, кто-то ныл про тяжесть, старуха Зарен натужно кряхтела и кашляла так, будто собралась помирать, но снова и снова в голове отчётливо звучали только слова Эрика.

В поднявшейся суете Джейну не трогали, но позже кто-то схватил за руку и заставил очнуться. Хильда. Джейна проморгалась от тумана в глазах — или то был непроходящий ливень? — и взглянула в знакомое лицо тёти. Она ещё ничего не знает. Но и время ли сейчас знать?!

Матросов убили. Имейра убили. Значит, могут запросто разделаться и с остальными, едва ли их остановят женщины и дети. И значит, надо молчать и продолжать идти, пока не стало поздно. Джейна ещё раз оглянулась в сторону покинутого Сагарда, но увидела только сумрак вечного лаврового леса, укрытого низкими облаками.

— Поднимаемся, — чужим голосом позвала она. — Ещё немного и дойдём до Козьего плато, там передохнём!

Уже долго Джейна ступала по шатким камням в полубреду. Рассветные облака путались в ногах, в них тонули окружающие вершины, то и дело выглядывая и снова пропадая. Перевал проходили тихо — Изен и ещё пара ребят помогали спускаться с крутых склонов — Джейна присматривала, как вымотанные трудной дорогой деревенские перебираются по узкому проходу и движутся вперёд.

— Держись там крепче, — почему-то шёпотом напутствовала она пятилетнюю Рию, отпустив её руку.

Не хотелось нарушать тишину. Казалось, будто вулканические горы сурово молчат и пристально следят за непрошеными гостями, провожая каждый их шаг.

Дорога через горы да ещё с кучей стариков и детей вышла гораздо, гораздо дольше, чем можно было представить. Слишком часто приходилось останавливаться, поджидать отстающих и помогать упавшим. В тот раз Джейна умудрилась добраться до соседней деревни за считанные часы, сейчас же шли второй день.

Позади остались в плену близкие и родные… Оставалось надеяться, что ивварцы, не обнаружив то, чего искали, в конце концов оставят деревню и уберутся с острова.

— Оно? — кивнул Эрик вперёд, первым заметивший в кронах деревьев далеко внизу признаки деревни.

Зоркий, настоящий марсовый, хоть теперь часто щурится из-за шрама по краю века.

— Оно, — едва слышно отозвалась Джейна, не ощутив даже облегчения, что они почти дошли.

Спустя час показались первые крыши домов Инхи. Самая отдалённая от столицы деревня острова, затерянная в глубине так, что с трудом найдут даже те, кто знает о её существовании. Хотя у них был собственный узкий и крутой выход в маленькую бухту, но живущие здесь привыкли к уединению и покою.

Джейна вспомнила последний разговор со старостой этой деревни, тогда, когда в Сагард пришли первые ивварцы и она обратилась за помощью. Сейчас, наверное, старик Гретиан обрадуется её появлению ещё меньше, но делать нечего.

После спуска с перевала снова сделали остановку: по крайней мере двое — старуха Зорен, Мира — дальше идти не могли. Все устало разбрелись по склону, кто-то доставал прихваченные в бегах припасы, допивали последние глотки воды. Эрик с Ирвеном растянулись под деревом.

Джейна увидела Серого, стоящего ниже по склону лицом к уже видневшемуся отсюда морю. Не понимая точно, чего хочет, она спустилась до Дорана и осталась рядом. Мокрый ветер гулял по коже и заставлял ёжиться от озноба.

Они стояли среди редких невысоких деревьев, застрявшие в облачном тумане, в войне, охватившей остров, беспомощные и лишь со смутной надеждой на спасение тех, кто в плену.

Невозможно поверить, что она больше не увидит строгого дядиного лица: сведёных густых бровей и чёрной бороды, не услышит сумрачное «Джейна» с непременным качанием головой и не попросит прощение — за свой побег и, главное, за своё недоверие. Дядя оказался куда благородней и справедливей того образа, что она создавала в голове, и за это было особенно больно.

Вид далёких домов напомнил о Шинтаре, о матери и отце, родном доме, и Джейна не смогла удержаться. Как будто то, что она так старательно запирала на замок, о чем не давала себе думать — эта давно затаённая в сердце боль снова вырвалась на свободу. Мама… Отец. И теперь дядя. Все мертвы. Это слово казалось грузом, тянущем за собой на дно. Во тьму. Внутри холодело. Вновь и вновь Джейна пыталась сдержаться, но воспоминания — будто короткие видения — вспыхивали перед глазами, и слёзы продолжали жечь глаза и кровавую ссадину на скуле.