Вероника Бер - Тернистый палисад: Академия Флос Петал [СИ]

— Ничего, мы вам потом все расскажем, — усмехнулся Тимеус.

Паула лишь удрученно вздохнула. Ну вот, опять она пропустит все веселье!

— Не расстраивайся, ты хоть сувениры первее увидишь, — сказал Фелипо, — Мне же опять надо идти…

— Опять твой хозяин, да? — догадался Тимеус, — Он без тебя уже и ложку держать не может, я так понимаю. Ну иди, я все потом покажу.

Друг виновато улыбнулся и ушел. Ну вот опять!

Украшений действительно оказалось много: шесть ожерелий, четырнадцать браслетов — семь толстых и семь тонких.

— Надарили тебе, конечно, — удивилась Селеста. Даже у неё столько не было.

Так же, там была круглая картина, вышитая крестиком или чем-то похожим. Это был какой-то лесной орнамент из веток с небольшими круглыми ягодами. Правда, Тимеус сразу же его убрал.

— Эй, покажи, я не рассмотрела, — сказала Паула.

— Да нечего там смотреть, — запротестовал Тимеус, — Картина как картина.

— Да не стесняйся ты, — поддержал подругу Кристиан, — Если это ты вышил, мы смеяться не будем.

— Не я! И вообще, не важно кто.

Все трое переглянулись, поняв в чем дело. От этого Тимеус смутился ещё сильнее, видимо, догадываясь, что его друзья все поняли.

Он сразу же сменил тему, попросив рассказать, что случилось за время его отсутствия. Селеста, Паула и Кристиан рассказывали о уроках, что они проходили, что было на переменах — абсолютно все. Даже рассказали о том, что нашли в интернете о крестной двойняшек. Друг, конечно, был в шоке, хотя известие его тоже порадовало — сам немного слышал, какой ужасной была жизнь у мисс Марлоуи.

Так и пролетел весь день. Даже не верится, что завтра будет роковой обряд, во время которого все и произойдет. Тимеус совсем не боялся этого, или же очень хорошо притворялся, что ему не страшно. Страх был у Селесты и Кристиана, на глазах которых у Августины оторвало руку.

На следующее утро Кристиан проснулся первее сестры. А все из-за того, что на него резко прыгнул его друг.

— Просыпайся!

— Ааа твою мать! — закричал от неожиданности Кристиан, — Чего ты пугаешь так?!

— Обряд же сегодня!

— Да, но зачем ты разбудил меня?

— Он через пятнадцать минут, одевайся!

— Почему так рано?!

— Нет времени объяснять, одевайся, — Тимеус столкнул друга с кровати и тот упал на пол, но быстро встал и потянул руки к одежде.

— Ты о сестре моей подумал? — спросил брат, застегивая рубашку, — Как мы её позовем?

— Я отправил ей мависа с запиской, он её разбудит, — спокойно сказал Тимеус.

— Ты уверен, а если не разбудит?

— Разбудит.

Кристиан недоверчиво посмотрел на своего друга. Он уже понимал, что его способ, каким бы он ни был, безумен.

Когда они вышли, то Селеста тоже плелась из своей комнаты совсем невыспавшаяся. Неудивительно, скоро всего-лишь шесть часов утра!

— Ещё раз ты так сделаешь! — ожила она, увидев друга, — Только ты додумался бы подослать мне Гудящее письмо.

— Но зато ты пришла, — оправдался Тимеус.

— Зачем так рано? — повторила она вопрос брата.

— Просто мы занимались по ранним утрам и мне так комфортнее.

Брат с сестрой были вне себя от такого эгоизма, но ничего не сказали. Не хватало им ещё ссориться перед таким событием.

— Судя по всему, вы взволнованы, — заметил Тимеус.

— Есть немного, — ответила Селеста, — Разве ты не переживаешь?

— Я повторил весь ритуал и знаю его наизусть, ничего плохого случиться не должно. Чем быстрее мы с этим расправимся — тем лучше.

— Пожалуй, твоя самоуверенность прибавляет мне сил, — сказал Кристиан, после чего друг усмехнулся.

Правда, атмосфера была все ещё напряженной: лучи недавно вставшего солнца лишь немного пробивались сквозь густые тучи, из-за чего было довольно-таки темно. Ветра сегодня не было, поэтому не было слышно даже деревьев и их веток, что иногда стучали по окнам. Были слышны лишь их шаги в коридоре и стук собственного сердца.

Когда они дошли до столового зала, то он был в том же состоянии, что и при обряде Августины: столы и стулья были аккуратно сдвинуты к окнам.

— Мама была посередине, а вы по бокам, да? — спросил Тимеус, выходя на середину зала.

— Да, — неуверенно согласились Картэры, беря себе стулья. Тот случай был все ещё у них в голове.

Они заметили, что и их друг перестал вести себя так спокойно. Рука, в которой он держал палочку, задрожала.

— Ты все знаешь, — сказал Кристиан, положив руку Тимеусу на плечо, — Ты читал, ты все помнишь, у тебя все получится.

— Я знаю, — сказал он, хотя в его голосе промелькнули нотки беспокойства, — Занимайте свои места.

Селеста и Кристиан сели за стулья, сочувственно глядя друг на друга. Их мысли сейчас были в одном и том же месте — в прошлом. Все постепенно повторяется и только они знают слова об опасности ритуала, сказанные в директорском кабинете.

Отвлекло их от мысли начало ритуала, сопровождаемое поклоном. Теперь оставалось лишь надеяться.

Дальше все пошло так же, как и с Августиной: ромб над головой, песня на мертвом языке и танец. Правда, теперь их друг кружился не только на деревянном полу, но и стоял между жизнью и смертью.

«Лишь бы все вышло нормально, лишь бы все вышло нормально» — повторяли про себя Картэры.

Когда Тимеус достал палочку, то они заметили, что та горит светло-зеленым светом, как и недавно открывшиеся глаза их друга. Неужели на это повлияла его стихия?

Потом начал появляться дым, что уплотняясь становился более ярким. Вот-вот и Тимеус придет к начальной точке, на которой когда-то пролилась кровь.

И тут, он резко её достиг. Дым опять начал расходиться в разные стороны, но уже по-другому: на этот раз он был словно магнитная волна. Когда она достигла Кристиана и Селесту, то они почувствовали сильную головную боль.

Правда, хоть новый купол и ощущался больнее, но стекло он на этот раз не пробил. Он вышел за пределы здания и появилось чувство, что все вокруг гудит.

Потом он остановился и услышался резкий удар. Белый свет заполонил окна, будто при ударе молнии, но начал медленно потухать.

И тут случилось самое ужасное — Тимеус упал на пол и выронял уже потухшую палочку.

— ТЫ В ПОРЯДКЕ? — сразу же кинулся к нему Кристиан и Селеста.

— В полном, — ответил он еле-еле, — Просто на это требуется много сил, вот и не смог устоять.

— Зови врача, — распорядилась сестра.

— Не надо мне никакого врача! — возмутился Тимеус и попытался встать — не без помощи друзей, конечно, — Я жив, здоров, и не пострадал. Единственное, что мне сейчас надо, это поспать.

— Да, да, мы проводим тебя, — сказала Селеста.

Тимеуса окончательно вывело, что с ним обращаются, как с ребенком. Он высвободился из их рук и засунул палочку обратно в карман. Выглядел он действительно нормально, что не могло не радовать, правда, очень измотанно.