Галина Гончарова - Замок Конронг [СИ]

- Я счастлива быть рядом с тобой.

- Спасибо Джинджер.

- У меня замечательная подруга. У меня есть брат - Люсьен, есть сестры, Лирея и Медина, но Джинджер мне всегда была ближе, чем все остальные. Я знаю, так несправедливо, но я ее очень люблю.

- Она очень благородная.

- Она такая. Ты не думай, она не будет злиться, завидовать, как-то мешать нам, она просто поможет и будет счастлива.

- Я так о ней и не думал. Я уже понял, что она - почти самая замечательная девушка в мире.

- Почти?

- Самая замечательная досталась мне.

- Ах, если бы мы встретились на пару лет раньше!

- Это неважно. Ничто из того, что было, неважно. Есть мы, есть наше счастье...

- Будет ли оно?

- Обязательно будет. Мы все для этого сделаем!

Объяснения прервала неромантичная Джинджер, высунувшись из выхода.

- Аликс, идем!

Женщина вздохнула, и направилась к подруге. Если полчаса уже прошли... это такое маленькое время! Хотя бы три часа! А лучше сутки. Или - вся жизнь...

Джинджер с сочувствием поглядела на Лесса.

- А ты посидишь здесь еще минут двадцать, чтобы никто ничего не заподозрил.

- Слушаюсь, о мой генерал!

- Пффф! - задрала носик Джинджер, и умудрилась сползти внутрь, не навернувшись на лестнице. Аликс бросила еще один взгляд на Лесса, и последовала за подругой.

Лесс остался на площадке. Стоял, смотрел на море, на горизонт, туда, где металось нечто черное...

Что это?

Птица?

Далеко. Пропадет, бедолага...

Птица то взмывала вверх, то кидалась к самой воде, и Лесс находил в ней странное сходство с собой. Всего час назад его жизнь была совсем иной. Всего час назад....

А сейчас что?

Сейчас Лесс предвидел скандалы, ссоры, склоки, ругань с матерью, упреки сестер... он видел это, словно воочию, и готов был на все, ради любимой. Хотел бы он вернуться на час назад? Уехать из дома, никогда не встретить Аликс?

Нет. Все, что угодно, но не это.

Аликс, его Аликс...

Аликс в это время каялась перед Джинджер.

- Я не хотела. И не думала, и не...

- Успокойся. Выпей воды и отправляйся лежать, беременным женщинам это полезно, - фыркнула подруга.

- Вы столько для меня сделали...

- А ты влюбилась. Вот горе-то, - Кларисса фыркнула еще ядовитее дочери. - Аликс, милая, ты сама-то видишь, что Джин и Лесс не подходят друг другу?

Аликс видела.

- Вот. Я тебе даже благодарна, что ты взяла на себя этого героя. И ты будешь пристроена в хорошие руки, и за парнишку душа болеть не будет. Надо только его семейку построить или перетравить, а там, глядишь, он и своим умом жить научится.

- Мам, хватит глупости говорить.

Аликс представила, что подобную фразу услышит Резеда Лоусон, и от ужаса даже зажмурилась. Да, ее матери гнева на месяц бы хватило, с ежедневным покаянием виновниц. А Кларисса только пожала плечами.

- Это чистая правда. Так что отдыхай, зайка. Джин, побудь с подругой, я прослежу за обустройством, а леди Нэйра, думаю, принесет вам что-нибудь перекусить?

- Мне нельзя, - вздохнула Джин. - В шарик превращусь, и так корсет недавно треснул по шву. А вот Аликс надо.

- Очень похвально, что вы понимаете свои слабые стороны, - припечатала леди Нэйра, и вместе с леди Брайс исчезла за дверью.

Аликс упала на кровать как была, Джин подошла и методично стянула с нее сапожки.

- Повернись.

Ослабла шнуровка на платье, и Аликс смогла дышать.

- Спасибо... сестренка.

- Чур, я старшая. И мама будет рада, она детей всегда хотела много.

Аликс посмотрела на подругу, и покачала головой.

- Джин, разве можно так разговаривать с мамой?

- А как еще? - не поняла Джин.

- Ну... так непочтительно?

Джинджер от души расхохоталась.

- Аликс, милая, все это ерунда. Тебе не приходило в голову, что мать за меня загрызет любого, а я ради нее зубами вырву горло... даже у Дженет Кон"Ронг?

Аликс кивнула.

И приходило, и не ушло незамеченным. Но мать и дочь так разговаривали... словно хотели поругаться...

Да чтоб она сказала Резеде 'Мам, ты глупости говоришь'. Аликс это и в кошмарах присниться не могло!

- Но...

- Маме все равно, как я разговариваю. И мне тоже безразлично, что она ругается, спорит и скандалит. Просто потому, что мы друг друга любим. И не за что-то, а потому, что мы есть друг у друга. Она есть у меня, я у нее... и мы счастливы. Насколько можем и умеем. Она у меня замечательная! А теперь и ты у нас есть, так что привыкай.

Аликс покачала головой.

- Моя мама никогда...

- Да простят меня высшие силы... Аликс! Чудо в перьях! Твоя мать ведет себя так, словно она ваша гувернантка. За хорошее поведение ты получаешь конфетку, за плохое - ремня, но о любви тут речи не идет. Вообще. Никак.

- Н-ну...

- Не нукай, не на лошади. Пойми меня правильно, Резеда отличная хозяйка, она твердой рукой ведет дом, но к детям она относится, как к поголовью декоративных кур. Вас вывели, вырастили и отдали на развод - всё. А любовь, та, которая есть у нас с мамой, вам Резеда не могла ее дать, она не знает, что это за чувство... вот ты запомни ее поведение, и постарайся не повторять со своими детьми. Мы с мамой тоже не пример и не образец для подражания, но ты можешь себе представить, чтобы я с ней чем-то не поделилась?

Аликс не могла.

- Не пришла со своей бедой? Искала защиты не у нее, в первую очередь, а у кого-то другого?

Фраза получилась корявой, но Аликс оценила деликатность Джин. Подруга могла бы сказать честно, что в любой беде надо бросаться за помощью к родным людям, но бывает ведь и так, что родные хуже врагов? И как тогда?

- Джин....

- Ты для нас родная, и мы счастливы, что ты с нами. Но ради своих детей - помни. Хорошо?

Аликс кивнула.

Пришла леди Нэйра, принесла поднос с разными вкусностями, посидела рядом с Аликс, что-то очень уютно поворчала...

Да. Семья, это люди, которые тебя любят. И касаясь в полудреме своего живота, Аликс обещала малышу, что будет очень-очень любить его. И сделает так, чтобы он всегда, с любыми бедами, приходил к родителям. А как бывает иначе? Хоть поделиться...

Операцию 'Идеальная невестка' назначили на следующее утро. Как раз надо было хоронить Ивара Линоса, вот и самое время проявить себя во всей красе. А что?

Похороны - это проводы?

Нет, дорогие мои, в семье записных ханжей - это спектакль искусственного горя. Плохой спектакль, кстати. Единственный, кто горевал, искренне и безудержно, это маленький Колин, но его быстро взяла в оборот леди Нэйра. Держала за руку, что-то шептала на ухо, и мальчишка не пытался вырваться. Кейт поглядывала на эту картину с плохо скрытой признательностью. Сама она, вся в черном, держала на руках маленькую Элю. Девочка не понимала, куда и зачем ее тащат, и играла всем, до чего могла дотянуться. Например, мамиными волосами, шляпкой, платьем...

Кейт первой шла за гробом, время от времени вытирая слезки платочком, и с трудом спасая его от детских ручек. Следом за ней направлялись леди Дженет под руку с сыном - все в черном, Лесс витал в облаках, и вряд ли сильно размышлял о том, что лишился зятя. Ивар Линос ему никогда не нравился, так что сожалеть было не о чем.