Ша Форд - Рассвет

— Нет, капитан! Вы их не поймаете, — сказал Шамус. Лисандр боролся в его хватке, и пираты окружили его.

— Пустите меня!

— Вас убьют.

— Плевать!

Мальчик появился рядом с рыбаком, услышав шум пиратов. Он улыбнулся, глядя, как они оттаскивают Лисандра. Рыбак рассмеялся.

— Думаете, это смешно? — вопил Лисандр. — Надеюсь, кто-то и от вас уплывет с любимым, и я надеюсь, что я это увижу!

— О, уверен, ты вернешь богатства. Вы, торговцы, всегда находите бедное честное горло, чтобы сдавить его.

— Он пират, — закричал Джонатан, пройдя к краю пристани. — И если вы украдете этот корабль, он отыщет вас и расправится как пират: медленно разрежет и сбросит акулам.

Рыбак закатил глаза, а мальчик уставился на Джонатана. Он дернул тунику рыбака и не мог отвести взгляд. Между ними было большое расстояние, и Лисандр не слышал его слова. Но, когда он указал на Джонатана, хмурый вид рыбака смягчился.

А потом его лицо изменилось. Его голос стало слышно, но он был не таким резким, как раньше:

— Сын говорит, что знает тебя, человек леса. Говорит, что ты бывал тут с торговым караваном, когда Реджинальд заставлял нас жить как воры… сказал, что ты и другой парень накормили его. Говорит, вы раздавали еду всем караваном.

Джонатан заерзал.

— Это была идея Каэла. Он это начал…

— Мне все равно. Те припасы дали нам пережить самые тяжелые месяцы, — лицо рыбака стало напряженным, его губы сжались. Он поднял руку и указал на Джонатана. — Ты… можешь взойти на борт.

Он робко шагнул вперед.

— А мои друзья?

— И они могут. Я пришлю лодки.

— Нет, нет! Они еще не оплатили взнос! — выл Элдерс, пока пираты радовались. Рыбак пожал плечами, и он впился к Лисандра. — Законы не просто так! Будет кровавая анархия, если все будут поступать, как хотят. Высокие моря рухнут. Если они уплывут с моими кораблями, ты будешь не лучше…

— Пирата? — улыбнулся Лисандр. Он убрал руки Элдерса, сжал их. — Я пытался играть с тобой в торговца, но, боюсь, мне не хватает терпения на это. Я знаю, как хорошо делать лишь одно. Если вы ищете свободы, вы ее нашли, — крикнул он рыбаку. — Мы, пираты, делим добычу поровну.

Рыбак поднял кулак с улыбкой.

— Тогда добро пожаловать в ваш новый флот, капитан.

— Совет услышит об этом! — завизжал Элдерс. — Другие торговцы узнают, что вы сделали. Они вас повесят за это! Повесят!

Гвен прижала большой палец ко лбу, а он все кричал. Она оскалилась от шума, хмурилась все опаснее с каждой секундой. А потом сдалась.

— Сайлас? Он меня раздражает. Сделай что-нибудь.

— Да, моя Тэн, — он низко поклонился, повернулся и ударил Элдерса кулаком в челюсть.

Торговец улетел с пристани с воплем и рухнул в воду. Он плескался минуту, а потом смог ухватиться за край причала. Но, когда он попытался вытащить себя, Гвен оттолкнула его ногой.

— Низины, — прорычала она.

ГЛАВА 32

Пустой Клык

Каэл пытался держать разум чистым, пока они летели к месту ночлега. Его ссора с Руа добавила бед: теперь Килэй можно было принимать облик дракона, только если их вызовут в красные горы. Пока они были на берегу, она должна быть человеком.

Их вряд ли вызовут, пока они не найдут ответ. Проблема была в том, что они понятия не имели, какой этот ответ.

Горм следовал за ними. Каэл ощущал тень макушкой. Его послали в наказание за нападение на Руа: они решили, что если дракон и пострадает от заклятия, то пусть это будет Горм.

Он будет следить за ними днем и ночью. Они не смогут отдохнуть, уединиться. Каэл был мрачен, но отгонял такие мысли, чтобы Килэй не уловила их. Он старался сохранять спокойствие.

Он сдерживался, пока они не приземлились. Он соскользнул и с ее плеч и отошел, тьма заполнила его.

— О чем ты думаешь?

Голос Килэй заглушил его мысли, как всегда.

— Ни о чем.

— Не ври. Я вижу, что ты думаешь…

— Не надо, — он не дал ей прикоснуться к себе. — Хватит утешать меня. Я знаю, что ты все взвалила на себя. Только потому я еще не вырвал себе волосы, да? — он вспомнил странную ярость в глазах Руа.

Когда он коснулся Его-Руа, его голова загорелась. Она злилась на Килэй. Он знал, что драконы могут разделять боль. Он предполагал, что они тогда могут и делиться эмоциями…

Жаль, что он не увидел этого раньше.

— Ты забирала мою тревогу, чтобы я ее не ощущал. Ты делала так, чтобы все казалось меньшим, чем является. Я не могу тебе больше это позволить.

— Я пыталась помочь.

— Это не помогло! — рявкнул он. Его кулаки дрожали, осознание хлынуло на него, чуть не утопив его в ярости. — Я был сам не свой днями из-за этого, я бродил по острову как идиот. И если ты продолжишь, тебе будет плохо.

— Из-за тебя мне плохо! Я не могу терпеть, когда ты такой мрачный. Да, какое-то время больно, — сказала она, увидев возражение в его глазах. — Но большая часть меня радуется, когда знает, что тебе не нужно нести все самому. Так все кажется не таким ужасным.

— Я работаю лучше, когда мне плохо. Если ты и дальше будешь на меня так влиять, я не смогу думать, — твердо сказал Каэл. Он отвел взгляд и попытался собрать мысли в порядок. — Его-Руа хочет твои имена… твое имя оборотня?

Килэй посмотрела на море, на темнеющее небо. Ветер бури убирал волосы с ее глаз, и он видел, как они сияют.

— Она хочет имена моих душ, моих двух половин.

Каэл что-то вспомнил. Казалось, вечность назад он застрял на Бесконечных долинах, хоронил с Вечерокрылом одного из магов лорда Гилдерика. Но он все еще помнил слова полусокола:

«Все оборотни — связанные души, человеческая и животная. Наша связь позволяет принимать облик друг друга. Мальчик, с которым я связан, еще здесь… мы защищаем друг друга. Я знаю тайны земли, а он знает слова людей…

Каэл выбрался из мыслей, медленно все соединив.

— Она хочет имена, которые у тебя были до становления оборотнем — имя женщины и дракона. Ты их не помнишь?

Она закатила глаза.

— Конечно, я их помню. Мы застряли в этом Судьбой забытом месте забавы ради.

— Килэй, — прорычал он. — Я пытаюсь помочь.

Ее пальцы сжались на хвостике. Она повернулась, чтобы он не видел ее глаза.

— Я знаю. Просто… я ненавижу это. Когда я что-то не помню… и я не уверена, что хочу вспоминать.

— Придется. Что ты первое вспоминаешь?

— Это не поможет…

— Попробуй.

Килэй покачала головой.

— Я могу добраться лишь до Пустого клыка.

— Один из полуволков?

— Первый вожак, которого я помню. Кровоклык был его дальним правнуком.

Каэл вспомнил. Она говорила с ним как-то раз, перед тем, как он сообщил о смерти Кровоклыка. Горечь подступила к его горлу от мысли, но Каэл отогнал это. Если в ее истории были подсказки, он должен найти их. Должен сосредоточиться.

— Что ты помнишь о нем?