Лана Ежова - Темные не признаются в любви

Когда в дверь снова постучали, я защелкивала второй парный браслет, остановив свой выбор на нежно-фиолетовых аметистах. Из гарнитура взяла еще серьги, оставив в футляре колье, которое не гармонировало с медальоном Джареда.

— Я почти готова, — сообщила Мадлен, выходя из-за ширмы. — Сейчас соберу волосы в прическу.

Я онемела.

Во время примерки я видела, что платье сидело на ней идеально, но впечатление усилились, когда соседка сняла очки, перекрасила и отрастила волосы с помощью зелья — их родной цвет оказался иссиня-черным. Редкие голубые бриллианты в серьгах и колье подчеркнули красоту синих глаз.

— Кое-кто помрет от восхищения, — наконец сумела произнести я.

— Тебе действительно нравится то, как я выгляжу? — напряженно поинтересовалась Мадлен, скалывая гребнем волосы в очаровательно-небрежный пучок на затылке.

— Очень. — Я улыбнулась, поняв, что не одна сомневаюсь в своей привлекательности. — Посмотришь, как отреагирует твой темный.

Соседка хотела возмутиться — она все еще сопротивлялась своей судьбе, но в дверь постучали повторно.

Я шла к Джареду на ослабевших ногах.

Пепельно-лиловое платье, красивое в своей изысканной простоте, подчеркивало мою фигуру и рыжие волосы, собранные в высокую прическу, — сегодня я впервые нравилась сама себе.

Умом понимала, что выгляжу чудесно, но годы, когда сестру называли красавицей, а меня — всего лишь миловидной, оставили свой отпечаток.

Правда, были и перемены: я больше не хотела нравиться всем. Теперь значимо мнение лишь одного мужчины. Джареда.

И его реакция вызвала чистый восторг.

На несколько мгновений он перестал дышать, затем шумно втянул воздух и с благоговением произнес:

— Богиня… — Горячие губы коснулись моего запястья.

Создав новую коллекцию бальных платьев, модельер отказался от перчаток. И лишь теперь я в полной мере ощутила, насколько это смело — чувственный поцелуй взволновал, лишив крупиц самообладания.

— Моя богиня, — повторил Джаред кощунственный комплимент, долго глядя мне в глаза.

И я смутилась, не найдя в себе сил возразить. Когда мужчина говорит искренние комплименты, в душе распускается дурманящий цветок счастья. И я, похоже, охмелела от этого бесценного, неповторимого ощущения.

«Моя». Дерзкое заявление, смелое в своей наглости…

— Искрацвет для самой восхитительной леди отбора.

Я с благодарностью приняла алый цветок.

— Спасибо, лорд Виквард… за все.

Закрепив искрацвет в моих волосах, Джаред подождал, пока схожу за шубкой.

Помогая ее надеть, он задержал ладони на моих плечах.

— Клянусь Тьмой, ты прекрасна. Я не могу насытиться общением с тобой, Элея.

Прозвучало несколько торжественно, как ритуальная фраза. Но что только не почудится, когда взволнована?

За своими переживаниями я пропустила реакцию лорда Харна на настоящую внешность Мадлен, но, судя по тому, какая шальная улыбка играла на его губах, он счастлив.

Невольно вспомнила слова соседки о том, что ей не нужен кромешник в ухажерах. Она обманывала сама себя — легкий румянец и блеск синих глаз говорили обратное.

И я ее понимала. Какие бы серьезные планы ни строила девушка, грешно отталкивать мужчину, который восхищается и оберегает. Судьба — богиня непостоянная, тем, кто отвергает ее подарки и закрывает глаза на предоставленные шансы, она посылает горькие испытания.

И я с легкой грустью могу признаться: быть с Джаредом для меня оказалось важнее обещанного дедом в завещании.

Когда вышли из общежития, мороз незамедлительно покусился на ноги в чулках и туфельках. Но я не успела сделать и шага по снегу, как Джаред подхватил на руки.

КУМ встретил нас разноцветными огнями и яркими иллюзиями.

В холле университета, пока кромешник вешал мою шубу в гардеробной, я остановилась перед зеркалом поправить прическу и, коснувшись цветка, удивилась нелогичности.

— А почему искрацветы вручили вы с лордом Харном, а не принц? Вы ведь не стали участниками отбора, правильно? Что изменилось?

Джаред улыбнулся:

— Многое. Правила нарушены, к чему теперь держаться за отдельные условности? Голод под колпаком, мы ждем, когда он выдаст себя, чтобы взять под стражу.

— Так это все-таки ректор? — расстроилась я. — Утром была уверена, что обозналась и не его голос я слышала в библиотеке.

Кромешник промолчал, посерьезнев.

Триумфальный зал было не узнать — часть кресел убрали, расчистив огромную площадку для танцев. Иллюзии разноцветных бабочек размером больше моей ладони, миниатюрные феи и падающие сверху розовые и белые лепестки украсили помещение. Музыка, девичий смех, игристое вино на столах вдоль стен быстро поднимали настроение. Разлитое в воздухе веселье подчинило, решительно захватило в свои объятия.

Мы с Джаредом кружились в третьем танце, когда кому-то понадобился глава службы безопасности.

— На время передам тебя Арку и постараюсь поскорее вернуться, — предупредил кромешник.

— Я все понимаю: долг зовет.

И все-таки я вздохнула, украдкой проводив разочарованным взглядом статного мужчину, одетого сегодня в парадную форму. Кипенный двубортный мундир с вышивкой серебром на воротнике-стойке, белые узкие штаны, заправленные в высокие черные сапоги, смотрелись на полковнике необычно. И не скажешь, что он входит в орден Кромешной Тьмы, больше похож на воина Света.

— Так-так, вас можно поздравить, леди? — ехидно произнес Грегерсон.

Зато он был во всем черном, притом по латорийской моде — в камзоле, рубашке с кружевом, чересчур обтягивающих штанах и узконосых туфлях.

— Не понимаю, о чем вы, — легко соврала я.

Вампир держал в руках два бокала с пузырящимся золотым вином, один из них он предложил мне. Поколебавшись, я приняла, но лишь пригубила, не планируя пить.

— А как же ненависть к давелийцам?

— Я никогда не испытывала ее к вашим соотечественникам, всего лишь хотела избежать замужества, чтобы продолжить учиться здесь.

— Да? — Брюнет, сделав глоток игристого, довольно сощурил светло-серые глаза. — Как интересно вы избегали, принимая ухаживания Джареда! Я восхищен.

То ли постепенно привыкла к его язвительности, то ли повлияла моя благодарность за спасение от метки жертвы, но я смогла спокойно ответить:

— Мне сказали, вампирский укус защищает от матримониальных планов оборотней, и я решила, что Джаред просто очень благородный мужчина, раз постоянно рядом, когда нужен.

Грегерсон поперхнулся вином. Откашлявшись, насмешливо переспросил:

— Вампирский укус защищает?.. — Он расхохотался. — От матримониальных планов оборотней?

Что не так? С чего именно он смеется?

— На этот счет меня просветила участница предыдущего отбора.