Елена Звездная - Восход черной звезды

Одна проблема — он тоже.

Я проснулась как от толчка, села, распахнула ресницы, увидела все ту же спальню. Повернув голову, обнаружила все так же сидящего за столом кесаря. На миг промелькнула мысль, что все-таки безумно хочется спать, но…

- Ммм, как позвать рабынь? — спросила я.

- И тебе доброго утра, нежная моя, — задумчиво ответил император, глядя на карту.

Я так поняла, спать ему сегодня не довелось.

А потом совершенно не поняла как, но дверь открылась и вошло сразу пять рабынь. Призракоподобные девушки остановились у входа, не поднимая на меня глаз и ожидая приказаний.

Отбросив все размышления по поводу способа их вызова, я распорядилась:

- Ледяную ванну, горячий чай, платье.

Так же бесшумно и безмолвно, рабыни, пятясь назад, нас покинули.

- Ледяная ванна? — переспросил великий император.

- Да, жизнь сурова, — подтвердила я, резко поднимаясь с постели, и направляясь в купальню.

Ванна для меня была приготовлена в соответствии с озвученными требованиями — ледяная. В смысле на ее поверхности радостно плавал лед. Содрогнувшись от предстоящей экзекуции, я сорвала с себя ночную рубашку и погрузилась в воду. После шенге закалка у меня была отличная, вот только в воде горного ручья лед не плавал.

Выскочила я уже через секунду, обтерлась полотенцем, подсушила волосы и надев очередной халат, вышла в спальню. Вытирая волосы третьим по счету полотенцем, осведомилась:

- Мой кесарь, не уделите ли вы несколько минут вашего драгоценного внимания ценнейшему кадру, насильственно вывезенному из Рассветного мира?

Ответом мне стал вопросительный взгляд.

- Сочту это полным и абсолютным согласием, — язвительно сообщила я.

По тонким губам пресветлого скользнула ироничная усмешка. Главное, что не ласковая улыбка.

- Итак, — начала я, — как мне стало известно, в Эррадарасе ценят магию и только магию. Обладающие сильной магией устанавливают законы, обязательные к исполнению для всех, кроме собственно их установивших. Таким образом, на данный момент мы имеем шесть родов и возглавляющих их более чем влиятельных лордов, которые не горят желанием обременять себя какими-либо государственными рамками. Что будем делать?

Кесарь пристально посмотрел на меня, недвусмысленно требуя продолжения моей мысли.

Я продолжила:

- Сильное государство — это единое государство. На данный момент ситуация такова, что мы фактически имеем шесть государств в государстве. Для единой империи это неприемлемо. Власть великих лордов следует для начала ослабить, в дальнейшем устранить. Без вариантов. Невозможно превратить в верного союзника тех, кто привык сам устанавливать правила, они просто не подчинятся нашим. Более того, всегда остается шанс объединения могущественных лордов. Да, ваше имя начинается на "А" и вы сильнее, но выстоите ли против объединенных противников?

- Без сомнений, — последовал спокойный ответ.

Я могла бы язвительно усомниться, но… тут кое-кто вчера в одиночку вернул себе государство, так что мне пришлось просто принять как факт, что кесарь способен на все. На все в принципе. Даже в одиночку. Вот только какой урон после подобного столкновения понесет народ и государство?!

- В любом случае, — сказала я.

И получила ироничное:

- Они твои, нежная моя.

Это радовало. Кивнув, я сходила в купальню за расческой, вернувшись и принявшись разбирать влажные пряди волос, коснулась главного для меня:

- Рабство.

- Нет, — безапелляционно ответил кесарь.

А я не была готова принять его "нет". Прекратив разбираться с волосами, посмотрела на великого императора. И решительно произнесла:

- Да.

- Нет, нежная моя, — насмешливо ответил он.

- А я говорю — да! — настойчиво повторила.

Улыбнувшись, кесарь с нескрываемым сарказмом проговорил:

- Настойчивая моя, отменить рабство, это признать, что люди равны светлым. Это нонсенс, и это неприемлемо.

Я многое могла бы высказать по данному поводу, как минимум высказать, насколько меня лично оскорбляют подобные заявления, но принимая во внимание действительно имеющиеся различия между элларами и людьми, высказала иное:

- Рабство — тормоз для развития экономики. Мне нужен средний класс. Мне требуются мастеровые сообщества, ремесленники, торговцы и прочее. Будут ли заниматься этим эллары?! Сильно сомневаюсь.

- Всегда можно приказать.

- К гоблинам рабство! — сорвалась я.

И тут же осеклась, вспомнив при ком соизволила повышать голос.

- Приятно видеть, что разумность все еще не чужда тебе, нежная моя, — улыбнулся кесарь. Затем издевательски поинтересовался: — И как же ты собираешься претворять в жизнь совершенно излишнюю идею об отмене рабства? Издашь указ о повсеместной свободе? Закон о равенстве и братстве?

Издевку в вопросе я, несомненно, уловила, но наступив на горло собственной гордости, холодно ответила:

- Шенге научил меня одной несомненной мудрости: полученное без усилий — выброшенное. Никаких законов о "равенстве и братстве" не будет. Свобода станет привилегией, и получат ее достойные. Как уже было сказано, мне нужны мастеровые, ремесленники, торговцы. Те, кто сумеет заплатить за свою свободу служением империи.

Взгляд кесаря несколько изменился, а затем он произнес то, чего я не ожидала услышать без боя:

- Что ж, не имею ничего против.

Впору было издавать радостный возглас.

- Издавай, — язвительно произнес великий император, в очередной раз напомнив, насколько открыты для него все мои мысли.

Ничего, я готова смириться даже с этим, в конце концов, если приноровиться, можно неплохо экономить время на обсуждение рабочих вопросов.

И все же следующий пункт я озвучила, произнеся вслух:

- Дороги.

По пути в столицу Эррадраса мы коснулись данного вопроса и я превосходно помнила раздраженно брошенное мне "Этим ты и займешься", но — учитывая обстановку, я ожидала, что просто так дороги строить мне никто не даст. По той простой причине, что хорошие дороги с одной стороны путь для развития страны, но с другой — комфортный путь для завоевания.

- Я рад, что ты это понимаешь, нежная моя, — задумчиво произнес кесарь.

Подумать ему действительно было о чем.

- Дороги нужны, просто необходимы, — сказала я.

Кесарь величественно кивнул, подтверждая, что превосходно меня услышал.

И в этот момент я услышала трель.

Странную, тревожащую переливчатую трель, которая прозвенела сначала казалось бы над всем замком, а затем неожиданно отчетливо и явственно уже непосредственно в спальне. Я, так и замерла, удерживая прядь волос, а вот кесарь… Кесарь всем телом подался вперед, его глаза засверкали так, как сверкал бы идеально ограненный бриллиант, попади на него солнечный луч.