Елена Звездная - Восход черной звезды

Перед мастерскими нас уже ждали — мой неизменно потешающийся над ситуацией Тэхарс и трясущийся бледный светлый лорд в темно-синем костюме, еще сильнее подчеркнувшем его бледность.

Что удивило лично меня — эллар был явно пьян. Напуган, причесан, умыт, в идеально отутюженном костюме, но пьян. Пьян настолько, что едва держался на ногах, что с одной стороны вызывало закономерное отвращение, но с другой… Что-то было в его взгляде, что-то особенное, что я привыкла видеть в глазах подчиненных проворовавшихся чиновников, во взглядах бесчестно притесняемых мастеровых, в глазах простого народа в день Народного суда — дрожащую, неокрепшую, призрачную надежду на справедливость. Надежду давно и мучительно скончавшуюся, но воспрянувшую едва в их жизни появлялась я. И безошибочно разгадав этот проблеск в глазах управляющего, подойдя и не дожидаясь традиционного витиеватого приветствия, я прямо спросила:

— Что вас подкосило, озаренный светом?

Эллар дрогнул, пошатнулся, словно решал стоит ли поддаться душевному порыву, или слишком опасно… но терять ему, похоже было нечего, и рухнув на колени, не сдерживая слез и дрожа так, что едва был способен говорить, он начал рассказывать:

— Я получил отчет о подкопе… должен был принять меры… не успел, я… два десятка рабов сбежали, моя вина, я раскаиваюсь, я… Лорд Ларвейн наказал! — и тут он взвыл и почти воя, произнес: — Моя дочь! Она еще ребенок, всего двадцать пять… лорд Ларвейн приказал отдать ее Грэду, надсмотрщику… он… он…

И мужчина забился в рыданиях, уже даже не пытаясь сдерживаться.

Что ж, я его понимала.

И взглянув на дракона, уже собиралась отдать приказ, как Адрас тихо произнес:

— Лучше я. Едва ли тысячелетний дракон способен пощадить чувства пострадавшей светлой леди.

— Действуйте, — тихо приказала.

С некоторым сожалением отпуская принца. Просто меня шатало, шатало от слабости, а за Адраса можно было держаться.

Принц Мрака, подтверждая свое имя, окутался этим самым мраком и взлетел вместе с ошеломленным управляющим. Уже сверху до меня донесся вопрос темного: «Куда? Укажите направление».

И они унеслись. Я же, с интересом осмотрев Тэхарса, протянула:

— Тысячелетний, значит?

— Да, малявка, — насмешливо ответил дракон, и сузив змеиные глаза пристально вгляделся в меня, чтобы вынести вердикт: — С утра ни росинки во рту.

— Кстати да, от воды бы я не отказалась, — была вынуждена признать.

— Так я сейчас принесу! — вскинулся кто-то.

И позади раздался удаляющийся топот ног.

Обернувшись, удивленно посмотрела вслед убегающему светлому, затем на явно растерявшегося Эдогара, который обнаружился рядом.

— Эм… наследник лорда Ларвейна, — запоздало представил он.

Мы все втроем задумчиво посмотрели вслед улепетывающему наследнику.

— Ну… исполнительный, — пожалуй, это было единственное, что на данный момент можно было о нем сказать.

— Но тупой, — припечатал Тэхарс.

— К сожалению, полностью согласен с выше озвученным мнением коллеги, — даже с некоторым сожалением произнес Эдогар.

И призвав стакан воды прямо из воздуха, галантно протянул его мне.

Пила я с большим удовольствием, но это не помешало мне сделать предположение:

— Возможно юноша просто не владеет магией?

— Его имя Эарон, — сообщил Эдогар.

То есть магия присутствует, причем далеко не слабая. А вот с умом, похоже, сложности.

Допив воду, я вернула пустой стакан главе своей канцелярии и продиктовала Юрданару:

— Отныне все вопросы наследия аристократов первого ранга передаются в ведение императорской четы.

Удар под дых всей аристократии Эррадараса.

— А ты сурова, пресветлая, — протянул с восхищением Тэхарс.

Я могла бы долго и старательно объяснять дракону, что первые трое из продиктованных секретарю указов, вызовут гнев и ярость пресветлых, и это неизменно приведет к попыткам саботировать новое законодательство, а вот четвертый напугает их до такой степени, что эллары осознают — с новой властью лучше сотрудничать, чем нет. Но сил не было. Забавно, я с легкостью выдержала нападение темных, и даже поцелуи с кесарем, но чудовищная жестокость этого мира подкосила и основательно.

— О, бежит обратно. Тупой, но шустрый, — сообщил Тэхарс.

Я вновь обернулась — юный лорд Ларвейн спешно несся в мою сторону, удерживая серебряный поднос, на котором дрожали и подпрыгивали стакан с водой, салфетка, миниатюрная вазочка с цветами, отдаленно напоминающими ландыши и блюдце со льдом. В этот момент пресветлый наследник, заметив, что я на него смотрю, споткнулся, не удержал равновесие и грохнулся с высоты элларовского роста, уронив и все, что пытался донести. Неуклюже поднялся, скорбно глядя на рассыпавшееся, разлившееся и разбившееся.

— Пресветлый, стоит гораздо больше внимания уделять своим магическим возможностям, — наставительно произнес Эдогар.

Ларвейн просиял улыбкой, кивнул и призвал магию. В то же мгновение поднос взвился над землей, стакан собрался на части, цветы вернулись в вазочку, которая тоже обрела цельность, лед в блюдечко, вода в стакан… правда с песком, от чего приняла весьма не способствующий к пробуждению жажды вид… Юный лорд взглянул на результат, не удовлетворился им, и отшвырнув поднос в сторону, поджал губы. Не знаю, являлось ли это сигналом, или имелся какой-то ментальный приказ, но в ту же секунду появились рабыни.

— Воды пресветлой императрице! — приказал лорд Ларвейн. И почему-то добавил: — Много!

В этот момент позади него сгустился мрак. Выглядело до крайности жутко, и то, как из мрака вышел Адрас — жутко не менее. Темный, мазнув равнодушным взглядом по застывшему от ужаса Ларвейну, направился ко мне. Проходя мимо лежащих на покрытой песком дорожке цветов, присел, бережно собрал стебельки, поднялся и подойдя ко мне, молча передал немного потрепанный букетик. Осторожно забрав у него цветы, я с благодарностью улыбнулась и спросила:

— Что с девушкой?

— Успели вовремя, — с некоторым налетом безразличия и холодности, ответил Адрас.

Его лицо при этом оставалось абсолютно бесстрастным.

— О, — я облегченно выдохнула, — значит он ее не успел тронуть. Это радует.

И поднеся цветы, на удивление уже выглядевшие ожившими, словно и не падали на песок, вдохнула приятный сладкий аромат — пахли они действительно почти как ландыши. И я собиралась сделать второй вдох, но заметила странный, слегка удивленный взгляд Адраса.

— Что? — спросила сразу.

Принц чуть нахмурился, затем слегка напряжено произнес:

— Катриона, в его распоряжении была вся ночь. Неужели вы действительно полагаете, что мужчина, заполучив привлекательную девушку в свою постель, станет терять время на сон или разговоры? Это невозможно в принципе.