Кристиан Бэд - Магистериум морум

Магистр жестом отослал ребёнка. Наверное, слишком резко: испуганная девочка выронила корзинку, бросилась поднимать сливы и, наконец, пятясь, исчезла за тяжёлой дверью.

— Сирота? — спросил Фабиус.

Вышколенная служанка почтительно склонилась:

— Да, мейгир.

Магистр Фабиус хмыкнул в бороду. Похоже, дурацкий титул приклеился здесь к нему.

— Готова ли ванна?

— Да, мейгир.

Он снова пригубил, изучил влажный след собственных губ на кромке кубка и снова переключился на герб. Дракон силился распахнуть крылья. Казалось, сейчас он встрепенётся и вырвется из серебряного плена. Давно магистру не приходилось видеть такой тонкой работы. В кубке явно крылась загадка, и не безобидная…

Маг поднял глаза на ключницу:

— Готова ли ты прислуживать мне и в ванной?

Служанка едва заметно смутилась, но тут же склонила голову:

— Да, мейгир.

«Говорят, что префект Ангистерна был когда-то охоч до женского пола, но, похоже, годы не пощадили его, если судить по растерянности прислуги…».

Женщина не просто опустила глаза, но и укусила губу.

— Что смущает тебя, милая? — ласково спросил магистр Фабиус. — Спрашивай, не бойся? Я обеспечу будущее ребёнка, если таковой случится. Это тебя волнует?

— Вам будут прислуживать в ванне, мейгир, — пролепетала женщина. — Более молодые и…

— И не спорь со мной, я не охотник до малолеток!

Магистр по следу вина на бокале уже понял, что девочка со сливами была не провокацией, а случайным хвостом, сиротой, что таскалась за ключницей.

Он умел читать по следам жидкостей будущее и увидел также, что беда висела над домом префекта тёмной тучей. Увидел он и прожилки яда, спрятанного где-то до времени.

После горячей ароматной ванны, распаренный и облегчивший чресла, магистр отдыхал в постели, когда префект прислал слугу, пригласить почтенного «мейгира» к ужину.

Маг неспешно встал, и всё та же служанка внесла глаженое белье. Локон выбился из-под её чепца и вился над нежным ухом.

— Помоги-ка мне одеться, милая, — ласково попросил магистр и по зарумянившемуся лицу понял, что женщина отдалась ему не по обязанности. Видно, чем-то приглянулся ей заезжий гость.

— Как зовут тебя? — спросил Фабиус, протягивая ногу, чтобы служанка натянула на неё сапог.

— Алисса, мейгир.

— Ты одинока?

— Мужа моего забрали на службу, на границы Гариена, где страшные твари лезут на стены города. Я не слыхала от него вестей уже две зимы.

Магистр кивнул — он знал, что творилось в Гариене, — и погладил низко склонённую голову. Ему захотелось снять чепец и снова вдохнуть запах её волос. Женщина была слишком хороша для простой солдатки, да и говорила неожиданно складно.

— Семья твоя была не из бедных, — констатировал он.

— Мои родители разорились, мейгир. Марк взял меня без приданого. Он сам не из чёрного рода, но вынужден был пойти в услужение, а потом и к вербовщику. Нашей дочке едва исполнился годик, и нам не хватало на хлеб.

«И ты была благодарна мужу, но не любила. Он продал себя в солдаты, а девочка умерла».

Магистр кивнул сам себе.

— Спасибо, милая. Позови кого, пусть меня проводят в обеденную залу.

Тяжёлые шторы в большой обеденной зале были опущены, но свечей горело в достатке. Можно было различить даже рисунки на гобеленах, украшавших стены: фрукты и вино — слева, оленья охота — справа.

Префект Ангистерна мэтр Грэ и магистр Фабиус сидели за длинным дубовым столом. Гость попросил накрыть рядом, без церемоний, но хозяин поспешил усесться во главе стола, спиной к единственному, но большому окну, гостю же накрыли на противоположном конце.

Двухстворчатая дверь, выходившая на лестницу, неимоверно раздражала магистра. Слуги то и дело скрипели створками, тенями появлялись из-за спины…

Еду подали дорогую, но слишком пресную: пирог с голубями, фаршированную щуку, запеченную оленину и студень.

Префект болел. Это было видно по его скудному лицу с тонкими лисьими чертами, по бледной коже с капельками пота, выступившими над бритой верхней губой от единственного бокала вина.

Стал понятен и его интерес к молодухам — видимо мэтр Грэ надеялся этим простым способом продлить жизнь и разжечь огонь юности. Он полагал, что правила Магистериума, ограничивающие распущенность власть имеющих, не для мирян? Он ошибался.

— Вы слишком увлекаетесь лечебными тинктурами, мэтр Грэ, — произнёс магистр Фабиус, поднялся, подошёл к окну и отогнул тяжёлую штору вышитого бархата. — Неумеренность в тинктурах может нанести серьёзный вред телу.

Окно второго этажа, где была расположена обеденная зала, выходило на улицу, ведущую к рынку. Приближалось время стражников с колотушками, прекращающих всякую торговлю, и люди спешили раскупить по дешевке остатки рыбы, хлеба и овощей.

— Что там? — удивился префект, видя, что гость буквально застыл у окна.

— Оцениваю, что несут с рынка, — с искусственной весёлостью сообщил магистр. — Утренняя рыба из соседней реки, овощи с полей, что возле городских стен… Чечевица и ячменный хлеб. Сколько в городе пекарен?

— Ангистерн — не торговый город, здесь продают лишь то, что идёт на еду. Но всё-таки три пекарни мы держим, — процедил чиновник. — Одна из них — в ведении городских властей, ещё две получают деньги из казны. Есть и малые пекарни, они выживают, как могут.

— А сколько амбаров с запасами муки? — спросил магистр.

— Да что стряслось? — встревоженный перфект резко поднялся и, путаясь в длинных одеждах, подошёл к окну.

Свет упал на багровую вышивку по горлу его туники, блеснул маслянисто, и магистру показалось на миг, будто префект пролил на себя вино.

— Дурные вести, как водится, идут с северным ветром, — усмехнулся Фабиус. — В провинции Даб э н — чума. Люди перебираются из городов в соседние деревни, а чуму несёт по ветру. Магистериум установил на границах провинции магическое сито, больные сквозь него не пройдут, но мы ждём наплыва беженцев. Меня послали с инспекцией по окрестным городам.

— Магический совет ценит ваш верный глаз, — выдохнул префект и закашлялся, закрывая лицо вышитым платком.

— Да и я не ценю своё седалище, — согласился Фабиус. — Последние несколько дней седло мне служит вернее кресла. Но я не вижу, как ни вглядываюсь, чтобы Ангистерн смог принять голодных из Дабэна. А ему нужно будет принять.

Магистр отпустил штору, сел и сам налил себе вина, хоть рядом с бокалом лежал колокольчик для вызова слуг.

Префект молчал. Грабус был прав, к нему следовало присмотреться. Это был ветхий больной старик, не способный уже ни исполнять, ни возражать. Но отчёты-то приходили из Ангона исправно!

— Тем более, мне донесли, что в городе неспокойно! — магистр возвысил голос и префект вздрогнул. — Что за тварь бродит здесь по окрестностям?