Пирс Энтони - Бравый голем

Солнце тем временем снова взошло на небосвод и засияло.

— Мне кажется, что ее призрак сейчас куда-нибудь забился, — сказал Гранди, — или же она вынуждена была принять какое-то иное обличье. Так что можно пока слегка расслабиться!

— Я тоже так думаю, — отозвалась девушка. — Только ты от меня никуда не отходи! Будь рядом!

Тут голем снова подумал, что он расстроится еще больше — чем дольше он находился чересчур близко от Рапунцелии, тем сильнее она ему нравилась, и не просто как подруга по путешествию. Когда она доберется до конечной цели своего путешествия и займет достойное место среди людей или эльфов, то Гранди станет вдвое более одиноким, чем был до этого. Но пока этот момент еще не настал, сейчас их похождения еще продолжались. И Гранди, как и Рапунцелия, не стремился как можно скорее завершить это путешествие.

Голем и девушка стали поудобнее располагаться на кровати, стараясь лежать рядом. Рапунцелия взяла Гранди за руку и так ее и держала, а голем нисколько не протестовал. Такие проявления нежности со стороны девушки были наивно бесхитростны, но для Гранди они оказывались поистине высшим наслаждением — хотя голем ни за что не решился бы сказать об этом в открытую. Очевидно, эта наивность была частью очарования Рапунцелии.

Путешественники уснули, и на этот раз ночные кобылки обошли их стороной. Но зато прилетел овод. Громко жужжа, насекомое уселось на неприкрытый участок ноги Гранди, прицелилось и ужалило голема. Для обычного человека укус подобного насекомого тоже не столь приятен, а для голема он был подобен забитому в тело раскаленному гвоздю. Гранди подпрыгнул на кровати от боли.

Муха, очевидно, не принимала Гранди за потенциального противника, поэтому улетать она не торопилась. Голем протянул обе руки вперед и схватил овода за крылья. Насекомое угрожающе загудело, но вырваться все равно не смогло.

— Ты ужалил меня! — с негодованием заметил Гранди оводу, глядя, как на месте укуса начинает образовываться опухоль.

— Я еще не так укушу тебя, проклятый голем, как только вырвусь! — зажужжала муха.

— Ах, хамим, значит? — ехидно произнес Гранди, оглядываясь по сторонам. Чуть в стороне покачивалась на слабом ветру огромная паутина.

— Ну как тебе эта мушка? — воскликнул Гранди, стараясь говорить яснее на паучином языке.

Паук не замедлил явиться.

— Неплоха, я бы от нее не отказался, если ты, конечно, не съешь ее сам, — вежливо сказал паук.

Гранди еще поразмыслил немного, а затем швырнул ошеломленного овода в паутину:

— Лови!

Паук не сплоховал. Через секунду муха была плотно обвязана паутиной. Докончив пеленать пленницу, паук любовно осмотрел получившийся кокон и тут же откусил оводу голову.

— Вот так-то! — воскликнул Гранди. Он почувствовал себя отомщенным. Но ему неприятно было смотреть на жидкость, вытекавшую из того места, где росла голова овода. Голем вдруг увидел на кровати кусок крыла овода, который явно оторвался в борьбе. Стряхнув кусок на землю, Гранди погрузился было в размышления, но так ничего и не успел придумать — одна только мысль не давала ему покоя: с какой это стати овод с такой яростью напал на него?

— Ах! — внезапно вскрикнула Рапунцелия.

Гранди посмотрел на девушку. Теперь на них пикировала пчела. Голем ловко перекатился в сторону, и насекомое со всего размаху влетело прямо в матрас, завязнув в нем своим жалом. Наконец пчела поняла, что она промахнулась.

— Проклятье! — прожужжала она. — Опять прокольчик вышел!

Еще бы, проклятье! Ведь эта пчела принадлежала именно к тому виду насекомых, которые, ужалив кого-нибудь, сразу умирают. В следующее мгновенье пчела уже скатилась по поверхности кровати на землю, бездыханная. Гранди осторожно приподнял за крыло мертвое насекомое и внимательно осмотрел его. Странно, обычная пчела. Но откуда такая агрессивность? Голем бросил пчелу на землю.

— Почему она напала на нас? — удивилась Рапунцелия.

— Если бы я знал! — вздохнул Гранди. — Вообще насекомые этой местности что-то не слишком мне рады!

— И не только насекомые! — закричала испуганно девушка. — Ты только посмотри!

Теперь счастья в нападении на путешественников решила попытать крохотная птичка — колибри. Ее крылышки угрожающе затрепетали в воздухе. Она вошла в пике. Но голем был уже настороже — он ловко увернулся, и колибри влетела в ствол зонтичного дерева. Удар был настолько силен, что птичка замертво свалилась на землю.

— Как бы я хотел узнать, в чем тут дело! — воскликнул Гранди. — Они все как-то бездумно наскакивают на меня, не принимая никаких мер предосторожности!

В близлежащих кустах послышалась какая-то возня. Оттуда к путешественникам тяжелыми скачками понеслась крыса, ее глаза горели зловещим огнем, из пасти высовывались отвратительные желтые клыки. Это было уже более чем серьезно!

— Сейчас я откушу кое-кому ножки, потом ручки, а потом и до головы дойдем! — сказала крыса.

— Ты с ней не справишься! — крикнула Рапунцелия. Ее била нервная дрожь.

В самом деле, такой противник был голему не по зубам — она не только весила больше его, но и обладала более мощным оружием. Кто не боится крысиных зубов! Крыса подскочила к ближайшей ножке кровати и начала карабкаться наверх.

— Фырк! — крикнул Гранди.

Эта ножка кровати как раз находилась в густой тени. Из-под кровати быстро высунулась огромная волосатая рука, которая грубо схватила крысу и с размаху шмякнула ее о ствол дерева.

Крыса, ударившись о зонтичное дерево, издала предсмертный писк и тут же испустила дух.

Гранди позволил себе слегка расслабиться.

— Что-то тут явно не так! — решительно сказал он. — Все они даже не знают меня, и вдруг на тебе, ни с того ни с сего…

Но отдохнуть ему не удалось — обрушилась новая беда. На этот раз явилась собака манденийской породы. Поскольку теперь граница с Манденией была открыта, манденийские создания самых разных видов мигрировали в волшебную страну во все возрастающих количествах. Многие из них становились добычей разнообразных хищников, но кое-кому удавалось избегнуть участи быть съеденным или просто убитым — и собаки входили в число счастливчиков.

Собака грозно зарычала, сразу направившись к Гранди. Рапунцелия истошно взвизгнула и соскочила с кровати, тут же снова увеличиваясь в размерах. Затем девушка опрометью метнулась в густые кусты, росшие повсюду.

Собака тем временем совершила гигантский прыжок по направлению к кровати. Гранди откатился на другой край кровати, и собака тяжело плюхнулась на то место, где голем только что сидел. Она в бешенстве завертелась на месте и злобно зарычала.

— Голем Гранди, я все равно до тебя доберусь! — выл пес. Тут собака снова прыгнула, жутко щелкая челюстями.