Татьяна Хмельницкая - Буря в стакане.

Я выслушала монолог, боясь даже пошевелиться. Непреодолимый страх и безысходность сковали все тело. Безнадёжность просочилась в душу и захватила в плен кусок того, что было всегда только моим - внутреннюю свободу. Теперь моё существо было вывернуто наизнанку и распято на твёрдой и безукоризненной поверхности амбиций старшего из принцев. Я - приз. Я - трофей в игре за первенство самолюбий. Но почему Ранимэль соревновался с Ратмир, когда его брат, признанный законом, Федоэ, никаким образом не пострадает от моего выбора? Он хочет насолить отцу? Бросить ему вызов? Заставить стесняться собственного высокородного ребёнка? Но причем тут я и моя обычная жизнь? Почему мне выпало всё это?

Принц встал с кровати, подошел ко мне и погладил по руке. В глазах отразилась боль. После небольшой паузы он продолжил:

- Я не хочу скрывать от тебя нечто очень важное. Это тяжело, но придётся сказать, - глубокий вдох раздался в тишине. - Я отравил тебя, София. Я впрыснул в тебя свой яд.

Принц еле заметно прикоснулся к моему предплечью и погладил его. Я брезгливо поморщилась и отвернулась, чтобы Ранимэль не заметил выражения лица.

- Ты обречена. Яд действует медленно и незаметно. Примерно через два года, женщина заболевает и еще через неделю умирает. У меня есть противоядие, а у тебя два года жизни, в течение которых ты должна решить, будешь со мной или умрёшь в муках. Два года - это большой срок. Я буду любить тебя, лелеять. Мы уедем на остров, который принадлежит мне, и насладимся отпущенным временем. Я не откажусь от тебя, сэту, и не отпущу от себя ни на минуту. За эти два года ты полюбишь меня, а взамен получишь жизнь.

'Я умираю', - сердце забилось, словно маленькая пташка в клетке.

Накатила тоска и боль. Меня выпотрошили, сломали, уничтожили. Оставили без будущего, а есть только прошлое. Никогда не смогу иметь мечту или надежду, ведь теперь я не имею на них право. Душу растерзали и кинули в бездну, на дно которой придётся лететь два долгих года. Два года без права жизни. Два года с начала истребления моего тела.

'Я не буду с этим чудовищем. Не хочу видеть его', - бешено завопило всё моё существо.

Я хочу отсрочки своего заключения. Немного побыть собой в кругу семьи, а потом обречь себя на медленную мучительную смерть под присмотром этого чудовища. Разлепив пересохшие губы, прошептала:

- Ты должен мне одно желание.

- Я помню, - жестко сказал Ранимэль. - Но просить меня оставить тебя, не стоит хлопот. Без противоядия ты умрёшь, а я найду лазейку для нарушения обещания и всё равно отпущенное время проведу с тобой. Поэтому хорошо подумай, прежде чем произнести просьбу.

Угроза, в его голосе подействовала. Вдруг стало нестерпимо жаль себя.

- Я откажусь от брака с Ратмир, но нужно время, чтобы побыть с близкими перед отправкой на остров. Прошу тебя дать мне возможность подготовиться.

- Да. Месяца хватит? Я женюсь на тебе, как только всё уладиться, и ты будешь готова, - пообещал принц и неожиданно весело рассмеялся.

Когда он замолчал, я услышала возле самого своего уха:

- Представляю лицо братца, когда вместо него ты выйдешь замуж за меня.

Принц поднялся с постели и покинул комнату. Я легла в кровать и, повернувшись на живот, уткнулась в подушку. Заревела. Рассвет уже выплеснул на небосклон оранжевые краски, но эта красота ничем не привлекала. Грубые скомканные облака огненного цвета вполне отвечали моему состоянию. Меня разорвали ультиматумом, и я его приняла.

На следующий день попросила Ратмир отложить объявление о нашей помолвке, и он согласился, хоть и потребовал объяснений. Я промолчала. Две недели мы встречались с ним, гуляли, разговаривали, смеялись. Зная, что меня ждёт, попыталась насладиться его присутствием, его губами, глазами, руками. По ночам меня лихорадило от страха, злости и безысходности. Я сворачивалась в клубок, укрываясь с головой одеялом, и ревела. Наутро оставляла все страхи и общалась с родителями и женихом. Я начала двойную жизнь и двойные стандарты поведения, но надолго меня не хватило.

СОФИЯ

Я пришла к Марку домой и рассказала всё. Без слёз, без истерики, без рыданий. Мы сидели за столом в его квартире, и я спокойным голосом повествовала историю, произошедшую со мной. Он слушал молча, не перебивая, иногда морщась или прикрывая глаза.

- Знаешь, Семечко, - отрешенно произнес Марк. - Думаю, тебе не стоит идти на поводу у этого принца. Что произошло, ни в какие рамки не лезет. Даже пытаться тебе сочувствовать не буду. Произошло нечто страшное. Миг упущен, и его не вернуть. Знаю твердо только одно: не стоит поддаваться и обрекать себя на насилие в течение двух лет. Ведь ты не лелеешь надежду избавить себя от его домогательств, живя с ним под одной крышей и на одном острове? Ведь нет?

Я помотала головой, слушая его. Марк тем временем продолжил:

- Очень жаль, что Артём не в курсе происходящего.

- Да, он улетел по делам. Пообещал вернуться через две недели. Не знаю, как быть?

- Ты назвала себя трупом и поставила дату своей смерти задним числом.

Марк вдруг замер, будто что-то обдумывая, а потом воодушевленно произнес:

- А ведь это мысль. Даже в таком состоянии, Семечко, ты гениальную идейку подбросила. Ты умрёшь через пару-тройку дней или может неделю, на закате. Умрёшь ярко - для трансляции по всем каналам, обсуждения и полоскания твоих жизненных проблем. Умрёшь для всех и продолжишь жить, будучи свободной от посягательств. Этот бракованный принц не оставит в покое твою семью и твоих друзей, даже если ты откажешься от выполнения своего обещания. В твоих силах защититься самой и защитить своих близких.

- Я не понимаю тебя? Почему мне не дадут жить спокойно?

- То, что ты увидела - государственная тайна. Поверь, твой жених тебя не защитит. Он полукровка и не обладает такой властью, какую имеют прямые наследники трона. До приезда твоего брата ты должна 'скончаться'. Я переправлю тебя к Артёму. Он укроет на время. У меня есть кое-какие мысли на этот счёт.

- Как можно умереть и остаться живой? Ты бредишь, Марк! - закричала я. - Как, Марк? Как?! Моих близких затаскают на допросы и к специалистам по коррекции психики. Там может открыться кое-что интересное. Представь на мгновение, что ваши потуги в отношении общего блага будут раскрыты. Ты не знаешь, как там умеют разговаривать, и не знаешь, какие препараты вводят, чтобы развязать язык! Я не суюсь в ваши дела, но тайна может быть открыта. Мне страшно за Артема. Не стоит ввязывать его в это и маму с папой тоже! Ты разве не знаешь о принадлежности жизни каждого члена любой из Лиг великой Империи? Расстаться с ней - это бессмыслица! Каждый ценен для Империи! И почему я должна 'умереть' до приезда Артёма? Как ты собрался помочь мне?