Татьяна Хмельницкая - Буря в стакане.

Я легла на кровать и завернулась в одеяло. Усталость наполнила тело. Захотелось скулить от безысходности и переживаний. Оплакивать себя и родителей. Знаю, что у них ничего не получится, но завидую им. Они не сложили оружие, под названием 'Надежда', а я давно утратила его. Это произошло несколько лет назад, когда меня поместили в комнату с белыми стенами, и корректор психики принялся ковыряться в мыслях, задавая различные вопросы. Я тоже хочу попытаться отыскать в себе силы для сопротивления. В действительности стоит покинуть этот город и спрятаться в другом. Этим поддержу семью, хоть и не верю в их успех. Помогу себе и каждому из людей, которых знаю, изолировавшись от них. Не выдержу снова вопросов корректора, и потому мне действительно нужно 'умереть'.

Прошла неделя с того памятного разговора в доме Марка и наступил канун праздника 'Великой Лиги' под названием 'Сэту-мартэу'. Это условленный день, и необходимо быть у друга детства. Я попросила Ратмир проводить меня к Марку. Мы вместе провели вечер, и под конец решила остаться в доме друзей родителей. Ратмир настоятельно просил передумать, но в конечном итоге я расположилась в комнате для гостей в доме Марка, а мой жених покинул жилище.

Утро следующего дня выдалось насыщенным. Меня разбудили, накормили завтраком и отправили в душ. Сегодня должна состояться инсценировка моей кончины. Я отчётливо представила заголовки репортажей: 'Смерть на закате', 'Первый случай самоубийства в 'Лиге строителей', 'Что толкнуло Софию к гибели?'. Рассмеялась. Впервые за три недели почувствовала себя сильной. Сегодня я остро поняла, что хочу прожить отпущенные два года по своему усмотрению.

Выйдя из душевой, я привела себя в порядок. Выслушала план побега, разработанный Марком вместе с его друзьями, которые уже были в обиталище друга детства. Из повествования поняла, что необходимо добраться до расщелины, прорезавшей скалу в одном из национальных парков. А дальше всё нужно сделать быстро, и никто не догадается о подлоге.

***

Я остановилась на самом верху трещины и посмотрела на закат. Последний заход солнца в моем прежнем существовании. Нет у меня жизни больше. Я - труп, хоть и дышу. Не страшно прыгать вниз, ведь этот прыжок ничего коренным образом не поменяет. Месяц назад у меня был целый век впереди, а теперь его не стало. Не имеет значения, я погибну, или поймают у самого дна, как задумано. С другой стороны, Марк и его друзья всё точно рассчитали, но полной гарантии нет. Тело не будет обнаружено. Туннель, по которому мне предстояло покинуть дно расщелины, выходил напрямую в вольер с тиграми. Их ежедневно выпускали погулять на дно разлома. По задумке Марка первые несколько часов все должны были считать, что хищники полакомились человечиной. Главное - это точно отследить время. Зачем я пугаю себя? Я пройду по проходу и выберусь наружу до опасного времени. Нужно обернуться к камерам.

'Нет, лицом вниз я прыгать не буду, жутко', - решила я.

Встала к разлому в скале спиной, закрыла глаза. В памяти возник образ Ратмир. Улыбка, на полных губах, его очи. Мою судьбу покалечили без надежды на счастье, но я любила его. Именно любила, понимая всю абсурдность этого чувства. Я отогнала видение и развела руки в стороны, оттолкнулась и отдалась во власть полёта. Резкий, жесткий захват силового поля заставил вскрикнуть от боли. А дальше быстрое передвижение в воздухе по горизонтали, и теплые руки Марка обвили мою талию. Мы помчались по туннелю. Выбежав к вольерам зверей, перескочили препятствие в момент срабатывания автоматического замка. Дальше всё по плану: погрузка в транспортное средство, подлёт к дому Марка и... Свобода!

Мои похороны, как почётной гражданки, должны были пройти на городском кладбище. Я пришла на погребение и спряталась. Укрытие присмотрела заранее - дерево на эстакаде недалеко от кладбища. Выпустила маленького робота-наблюдателя и приготовилась ждать. На переговорнике отражалась только картинка без звука, но для меня и этого вполне достаточно. Марк обещал поговорить с родителями и объяснить, ситуацию. Я беспокоилась за близких и переживала, что случится непредвиденное. Нас с детства учили не полагаться на другие фракции. По всей видимости, недоверие к Марку - это впитавшиеся в мой мозг инструкции. С другой стороны, как это не назови, твердо решила удостовериться, что друг детства сумеет предупредить их вовремя.

В гроб положили куски одежды, выпачканные кровью. Те самые, что один из друзей Марка успел скинуть на дно трещины перед моим падением.

Ждать пришлось четверть часа. Завидев прибывших, я нажала на активацию робота-наблюдателя и уставилась на панель переговорника. Появившаяся картинка потрясла меня. У края могилы замерла вся семья. Они бесстрастно взирали на гроб, опущенный в яму. Неподалеку стояли Ранимэль и Ратмир. Вскоре Ранимэль упал на колени и, скорчившись, пригнулся к земле. Он был в такой позе некоторое время. Затем разогнулся, но с коленей не встал. На его лице появилась непроницаемая маска. Оно стало холодным, как у изваяния. Глаза были слегка прикрыты. Он поднес к губам шейный платок. Это украшение я одела в тот последний вечер на праздник Дирэна. Ранимэль что-то прошептал. Хотя могу ошибаться, ведь робот-наблюдатель создан для забавы и передает на устройство искаженное изображение.

Ратмир спокойно поднял глаза и устремил взгляд в сторону, где пряталась я. Видеть меня он не мог, это точно, но я все равно вжалась в ствол дерева. Внутри карих очей: боль, скорбь, тоска, безнадёжность, горечь. Он зажмурился и прикрыл глаза ладонью. По щеке жениха потекла слеза. Он смахнул ее и поднял веки. Оценивающе посмотрел на брата. Во взгляде ожила решимость. Мне стало больно в груди. Несколько раз вдохнула и выдохнула, стараясь задерживать дыхание после вдоха.

'Может так даже лучше?' - успокоила я себя и отправилась во временное убежище.

На следующий день в десять часов утра на пороге дома Марка появилась щупленькая девушка с нежной улыбкой.

- Привет, я Регина.

- Привет, я София. Для друзей просто Соня.

Гостья осмотрела меня с ног до головы и молча кивнула. Потом весело улыбнулась и подмигнула.

- Хорошие данные для кардинальных перемен. Кое-чем придётся пожертвовать. Обещаю, ты себя не узнаешь, когда закончу.

- Делай, что хочешь, только измени меня, - хохотнула я.

Регина коротко остригла мне волосы. Челка, словно вуаль, прикрывала половину лица, а вся остальная масса белёсых прядей принялась виться в кольцо на макушке. Таких коротких волос никогда не носила, это показалось занятным. В процессе стрижки, Регина поведала подробности происходящего в городе.

Утро я потратила на просмотр вещательных каналов, которые засыпали эфир рассказами о моей гибели. Эксперты наперебой уверяли население, что это был несчастный случай. По всем каналам показывали скорбящую монаршую семью и моих родственников. Все, кому не лень, говорили о великой утрате, что постигла всех и каждого в Великой Империи. Кто-то высказывался о том, что надежда на изменения в государстве подверглась нападкам сепаратистов, и они разделались со мной. Кто-то задавался вопросом: чем выгодна смерть служащей повстанцам Империи? Но все они сообщали о проведении поисков фрагментов тела, и что покровители моей семьи - принцы, не теряли веру отыскать труп и убийц. Не в силах смотреть трансляции скорби моих родителей в прямом эфире, я выключила переговорник. Дожидалась Регину.