Ольга Болдырева - Принцип отражения [СИ]

За время, которое он наблюдал за жизнью семьи Ионова, рыжий вывел для себя нехитрую формулу: с маленькими девочками надо во всем соглашаться. Особенно, если у них есть старшие братья (а Деймоса с натяжкой можно было привязать к Лилит именно такой родственной связью). И уж тем более, нужно быть послушным и сговорчивым, если речь заходит об одной конкретной маленькой девочке из Крыла Ворона, «братик» которой считается не только самым ленивым мортом из когда-либо существовавших, но и сильнейшим.

— Я тогда набросаю тебе список? — с мольбой и восторженным блеском в глазах уточнила Фобос, которой тоже очень хотелось чего-нибудь вкусненького.

Война представил себя, нагруженным пакетами — пара штук покорно повисли в зубах — и обреченно кивнул.

— Кхм-кхм! — напомнил о себе Смерть. — Мы собрались здесь, чтобы подумать над будущим Нера.

— А оно у него есть? — все-таки Гнев явно чувствовал себя хорошо, даже слишком.

Ибо нарывался.

— Будет, если мы сможем прийти к согласию.

Война, которому не сообщили тему собрания, зевнул, решив, что сейчас Рыцари снова начнут спорить, кто сильнее, умнее, лучше, и кто должен править в Нереальности.

— Как показало время, прошедшее после проигрыша Воронцова, нам необходим Владыка.

— Издеваетесь, что ли?! — на вопль Войны никто не обратил внимания.

Все, как ни странно, действительно слушали Смерть. Даже Деймос проявил интерес, видимо, испугавшись, что власть решат свалить на него.

— Тот, чья сила будет неоспорима, но не один из нас — мервей. Нам нужен кто-то, кто сможет посмотреть на Нер иначе, организовать нас, объединить. Сделать сильнее.

— Придется ждать, пока среди нерилов не появится очередной предатель, желательно опять из инквизиторов, — хмыкнул Голод.

— Нет. Вот, что нам точно не нужно — очередная война, — покачала головой Фобос. — Каждый из нас стал сначала мервью, а затем мортом, не по собственному желанию. Кому-то было слишком больно, кто-то отчаялся выбраться из этого серого посмертия. Быть монстром, одержимым голодом, который невозможно утолить — мало удовольствия. Но мы смогли вернуть разум. Хотя, — девочка кинула недовольный взгляд в сторону Гнева, — некоторые еще пытаются жить инстинктами, у нас есть доказательство, что не обязательно оставаться монстром даже в Нере. Мы можем помочь и остальным вернуть разум, интерес, возможность жить не только охотой и смертью. Ведь люди продолжат становиться мервями, это никогда не прекратится…

— Значит, нам нужно искать идеалиста, который захочет сделать мир лучше. Нерилы засмеют нас…

Война переводил ошалевший взгляд с одного морта на другого, надеясь, что это сейчас была неудачная шутка. Но Рыцари продолжали с самым серьезным видом обсуждать, каким должен быть их будущий Владыка. Даже Голод и Гнев принимали участие в дискуссии и не выступали против этой идеи.

— Вас что, Саломея покусала?! Или сумасшествие теперь воздушно-капельным путем передается?! — нервы Войны не выдержали, и он завопил во всю мощь легких. — Еще Ионова Игоря предложите на эту роль!

В зале совещаний наступила пугающая тишина. Она была вязкой, и казалось, что если протянуть руку, ее можно ощутить под пальцами сгустившимся напряжением.

— Ионов Игорь? — с долей интереса переспросил Деймос. — Это тот парень, который победил Воронцова?

— Это тот, кто был готов умереть, лишь бы уничтожить Владыку? — задумчиво уточнил Смерть, особенно выделив в своем вопросе одно слово, на котором у него уже давно был пунктик.

— Игорь — мой спаситель! — с восхищением запищала Фобос.

Гнев и Голод ничего не сказали, но явно задумались.

Рыцари переглянулись.

Война закрыл лицо ладонью, сообразив, что лучше бы он притворился немым и от комментариев воздержался.

Но имя уже прозвучало.

— Что-то не так, — нахмурилась Саломея.

— М-мм, — недовольно промычал Война, но все-таки отвлекся от книжки, которую вчера где-то спер и теперь с интересом пролистывал. На обложке красивым шрифтом бросалось в глаза имя автора: Уайльд Оскар.

Они вдвоем с Меей сидели на широком заборе, огораживающим небольшую парковую зону возле метро, и наблюдали, как Игорь неспешно возвращается с успешной сдачи экзамена в компании друзей. Точнее, Саломея наблюдала за Ионовым, а Война — вроде как за Саломеей. Ходить за Владыкой в учебное заведение другим составом было чревато. Ибо морта пыталась уничтожить каждого преподавателя, который непочтительно обращался к господину Ионову или еще хуже — не ставил ему высший балл. Еще большее желание разрушать возникало у нее, когда на Игоря начинало вешаться подозрительное мясо, зазывая то в кино, то в кафе, то в гости. Война уже достаточно долго таскался за мортой, чтобы научиться разбирать на нечитаемой роже Саломеи легкие отголоски эмоций. Самая забавная, на взгляд Войны, деталь заключалась в том, что чем больше у мяса, вешающегося на Игоря, был размер груди, тем сильнее злилась морта.

Хоть вида и не подавала.

Так что Войне тоже приходилось регулярно посещать университет, чтобы в один прекрасный момент от него не остались бы обугленные развалины. Даже он понимал, что такой поворот событий вряд ли обрадует Ионова и уж точно не поможет Саломее затащить его на трон Нереальности.

Дочитав до конца страницы, Война покосился на сидящую рядом морту и с любопытством перелистнул страницу, быстро пробегая глазами дальше по тексту.

Ионов в данный момент изволил геройствовать. Увидев, что переходящий дорогу парень засмотрелся на экран смартфона и совершенно не замечал резко вошедшую в поворот «инфинити», Игорь бросился вперед слитным, плавным движением, почти выйдя за возможности человеческого тела, и буквально за несколько секунд до неизбежного вырвал зазевавшегося идиота из-под колес. На мгновение Саломея позволила себе полюбоваться своим Владыкой — настолько гармоничным становился Игорь, когда отпускал контроль над собой.

— Все не так! — согласился Война, пытаясь вернуться к интересной книжке. — У Воронцова конкретно что-то в мозгах перемкнуло, что он тебе имя такой женщины дал. Вот это я понимаю — характер! Какая страсть, какое упрямство! [12] Произведение Оскара Уайльда «Саломея». Эх… Ты же не женщина, Мея, а бракованная морозилка…

— Закончил? — спокойно уточнила морта и на рыжего глянула так, будто бы уже расчленила его и скормила Голоду.

— Угу. Я бы за рассеянность на проезжей части с ноги втащил… чуть такую машину кровь не запачкал. Хотя нет, просто бы не вмешался, — логично рассудил Война.

Саломея молча отняла у морта книжку и указала пальцем на «потерпевшего». Рыжий нехотя скосил взгляд и тут же оскалился и подобрался, словно приготовившись к прыжку. Хищник безошибочно учуял чужака, который нагло претендовал на его территорию.