Пол Томпсон - Убежище

Хенгриф не жаждал гадать, какие эксперименты может планировать эта мерзкая тварь. Долг исполнен, и он лишь хотел уйти. Он открыл люк и протянул руку. Ему нужны были новые бумажные амулеты, чтобы безопасно пройти сквозь волшебную защиту виллы. Каждый набор оберегов работал особым образом — один раз, когда Хенгриф уходил, и еще раз, позволяя ему войти. Ничего другого Фитерус не предлагал.

К сожалению, Фитерус не был готов дать ему уйти. Вместо того, чтобы сделать новые амулеты, колдун вновь завел разговор о долине, требуя гарантий, что она будет ему дарована. Хенгриф в резкой форме отказался давать гарантии. «Не я принимаю решения», — прорычал он, требуя амулеты.

Внезапно Фитерус издал свист, похожий на птичью трель. В комнате внизу мантикора вскочила на ноги, подошла и стала прямо под проемом. Она смотрела вверх и скалилась. В свое время, Хенгрифу доводилось сталкиваться с бесчисленным множеством ужасных опасностей, но вид этого жуткого, слишком человеческого лица с рядами острых как сталь зубов бросил его в дрожь. Он подумал о выпотрошенном нищем снаружи.

Он перевел взбешенный взгляд на колдуна. Фитерус держал в руке с длинными пальцами бумажные амулеты. «Конечно же, ты можешь идти, если в самом деле хочешь», — радушно заверил его маг. — «Но, может, нам следует сперва обсудить должную оплату моих услуг?»

Планчет поставил перед своим господином накрытое блюдо. Гилтас, обедавший в одиночестве, выжидающе наблюдал, как снимается куполообразная крышка. Снова цыпленок с гарниром из жареных овощей. Планчет предложил ему на выбор вино, гудлундское красное или сильванестийское белое, но Гилтас велел ему приберечь вино до возвращения Кериан.

Беседующий с Солнцем и Звездами в тишине пил воду и ел. Обычно он обедал с придворными, но последние несколько дней, с момента аудиенции у Сахим-Хана, его советники находили различные отговорки, чтобы не присутствовать. Все чувствовали себя униженными, особенно квалинестийцы, так как Гилтас был одним из них. Лорд Мориллон восхвалял дипломатию Беседующего, но даже он находил повод избежать обеда. Так что компанию Гилтасу составлял лишь Планчет, как прислуживающий ему камердинер.

Десять тысяч сталью было выплачено из личной сокровищницы Гилтаса. Конечно же, не вся сумма была стальными монетами. Изрядную часть составляли золотые и серебряные блюда, спасенные из пылающих залов дворца в Квалиносте. Некоторые из этих золотых сервизов относились еще к времени царствования Беседующего Сильверана. В те дни знали, как делать изящные вещи. Золото ковалось до толщины бумаги, и, тем не менее, оставалось жестким и прочным. Сегодня никто уже не мог воспроизвести сплав, использовавшийся золотых дел мастерами Сильверана.

Золотая посуда и изысканные вина были блажью, без которой они могли прожить. Сахим был мерзавцем. Гилтас всегда знал это. Вымогательство из его рук было такой же частью жизни Беседующего, как постоянный жар пустыни. И, тем не менее, Гилтас был готов столь долго искать возможность удовлетворять жадные требования Хана, пока этим сможет покупать больше времени для своего народа. Его гордые советники не понимали этого. Они цеплялись за блистательные воспоминания мирской славы. Эти воспоминания — все, что у них осталось в качестве утешения, когда они засыпают каждую ночь в своих душных палатках, укладываясь в вызывающую зуд постель из шерсти, и упорно трудятся каждый день, чтобы просто выжить.

В Кхури-Хане было спокойно с момента визита Гилтаса. Вооруженные патрули кхурских солдат в большом количестве вышагивали по закоулкам, вгоняя в уныние преступников и поддерживая тревожное спокойствие. Движение внутрь и из города сократилось, хотя, скорее всего, это было лишь временно. Странствующие торговцы были осторожной публикой. Услышав о беспорядках в столице, многие свернули в Дельфон, чтобы продать свои товары. Если ситуация будет оставаться спокойной, если больше не будет волнений, они вернутся. А сейчас же поток кхурцев, входящих и выходящих из Кхури-Хана почти полностью иссяк.

Восстановление городских стен застопорилось, так как караваны с камнем из Кортала, в Халкистских предгорьях, сократились. Сахим тратил большие суммы, чтобы импортировать прочный камень из далеких гор для укрепления оборонительных сооружений. Маршрут между Корталом и Кхури-Ханом проходил по территории племени Вейя-Лу. По какой-то причине, Вейя-Лу оставили свои привычные торговые маршруты. В отсутствие кочевников для руководства караванами, поставки прочного камня в столицу остановились.

Рядом с тарелкой Гилтаса лежали депеши от Кериан. Пыльный высохший курьер прибыл с отчетами вчера поздно вечером. Кагонестиец положил кожаный чехол лично в руки Беседующему, а затем потерял сознание, свалившись из седла в руки Таранасу. Доставленные им депеши содержали замечательные новости. Вход в Инас-Вакенти был найден.

Однако радость Гилтаса была омрачена другими содержавшимися в послании новостями. Отряд Кериан несколько раз сталкивался с вооруженными кочевниками. Она сухо сообщала об этом, как если бы это само собой подразумевалось. Она заверяла его, что им нечего бояться кочевников. Оружие странников было плохим, а их тактика — невнятной. В случае необходимости, она сможет отразить нападение в три-четыре раза большего их числа, чем было сих пор.

Ее слова, имевшие своей целью убедить его, имели прямо противоположный эффект. Это была как раз та ситуация, которой Гилтас опасался больше всего. Он понимал Сахим-Хана, и это делало возможным сотрудничество с этим человеком. Другое дело — кочевники пустыни. Надменными, гордыми, как дюжина сильванестийских лордов, этими кочевниками двигал сложный клубок из набожности и чести. Их глубокая убежденность в своей собственности добродетели делала сотрудничество с ними, в лучшем случае, трудным. Если они решат устроить основательную войну с эльфами, их жизнь в Кхуре станет намного, намного тяжелее. А может и вовсе, невозможной.

Темной стороной натуры Кериансерай, как хорошо знал Гилтас, была ее вспыльчивость. Способна ли она была контролировать себя? Она не должна сражаться с обитателями пустыни. Защищаться, да, но она не могла молотить кочевников, словно Темных Рыцарей или минотавров. Хрупкий мир между кхурцами и эльфами не выдержал бы большого кровопролития. Способна ли Львица провести разведку, не развязав войну?

Должно быть, выражение его лица отразило его внутренний разброд. Стоявший сбоку Планчет поинтересовался, здоров ли он.

Гилтас печально улыбнулся. «Не в этом дело, старый друг. Просто размышляю вместо того, чтобы есть». Он попытался сосредоточиться на обеде, но потерял аппетит. Все, о чем он мог думать, где была Кериан? Что сейчас с ней происходило?