Элейн Каннингем - Терновый Оплот

Инстинкт побуждал его вести себя, словно ничего не случилось. Тьма и тишина сомкнулись вокруг дворфа, но было здесь чье-то внимательное присутствие. Эбенайзер не стремился предупредить неизвестного наблюдателя о своем прибытии.

Дворф нетерпеливо ждал. Рука его не отпускала рукоять молота до тех пор, пока не появилась Бронвин. Он схватил её за пояс и оттащил в туннель. Она опустилась, тихо шелестя кожей. Пожав плечами, девушка приказала Эбенайзеру идти за ней следом — смелый шаг, учитывая тот факт, что сама она не могла видеть в полной тьме этой дыры.

Эбенайзер шел рядом, двигаясь уверенно, несмотря на тьму. Глаза его, как у любого дворфа, легко перешли от восприятия света и цвета к тонким очертаниям тепла. Бронвин такими способностями не обладала, но все же шла довольно смело. Она искала путь, пробегая вдоль стены кончиками пальцев.

Путники миновали два прохода, прежде, чем Бронвин свернула в боковой туннель. Этот шел по узкой изогнутой спирали, расширяясь по мере их движения. Медленно, тепловые очертания исчезли, сменяясь слабым фосфоресцирующим светом. Влажные каменные стены были покрыты светящимися лишайниками, а вдоль дороги росли шевелившиеся грибы, образовывающие сияющие сферы.

Одну из таких Эбенайзер пнул в сторону. Она ударилась о стену, испуская странный зеленоватый свет, а затем сползла вниз, сливаясь с другим грибом.

— Похоже, тут чихнул глубинный дракон, — мрачно пробормотал дворф.

— Будет хуже. Смотри, куда наступаешь.

Совет оказался дельным. Некоторые находки были более отвратительны, чем другие. Не раз им приходилось обходить тушу какого-нибудь зверя, который попал в засаду и был наполовину съеден.

Они шли часами, без разговоров, внимательно прислушиваясь к звукам туннеля — пустоте, эху собственных шагов, дроби капающей воды, скрежету крысиных когтей и далекому рыку рыскающих монстров. Со временем по туннелям разнесся слабый шум поселения.

— Почти на месте, — пробормотала Бронвин.

Эбенайзер кивнул и поднял руку, чтобы прикрыть нос. Воздух наполнило неповторимое зловоние морского порта. Они свернули в новый проход и вышли в огромную пещеру, пол которой был усыпан приземистыми темными зданиями.

Они пробрались через убогий рынок, собравший больше существ, представлявших разнообразные расы, чем когда-либо видел Эбенайзер. Бронвин свернула в узкий туннель, что казалось почти облегчением.

Проход резко повернул, открываясь в маленькую пещерку, сияющую слабым синим светом. На входе стояла пара иллитидов. Самых крупных из тех, что видел Эбенайзер. Они были отвратительны — размером с человека, двуногими существами. Их уродливые тела не были похожи ни на женские, ни на мужские. Большие лысые головы болезненного лавандового цвета вздымались над одеждами цвета крови. Лица существ совершенно ничего не выражали — по крайней мере, не несли они тех эмоций, что мог бы распознать дворф. Глаза иллитидов были большими, белыми и пустыми, а нижняя часть лица состояла из четырех извивающихся щупалец. В трехпалых руках стражи сжимали копья, но реальной силой было то, что таилось за их невыразительными глазами.

— Мне нужно поговорить с Истиром, — сказала Бронвин охранникам, кивком головы указывая на Эбенайзера. — У меня дворф на продажу.

В ответ, стражи отошли в сторону, и из теней выступил третий иллитид, приказывая им следовать за собой.

Эбенайзер одарил подругу насмешливым взглядом, и пошел за ней в пещеру, так и не сводя с неё глаз. Он считал, что хмурый вид отлично подходит к развязному шагу.

Возможно, эти фиолетовые твари могли заглянуть ему в голову и узнать, что он думает, но будь он проклят, если испугается!

— Полагаю, план неплохой, но не могла бы ты предупредить меня раньше? — низким шепотом спросил Эбенайзер, когда они с Бронвин двинулись за проводником.

— Задача не из легких, если учесть, что я сочинила его когда мы пришли, — заметила она.

— Уххх! Просто постарайся не продать меня какому-нибудь двуногому кальмару, — парировал дворф, изображая больше бравады, чем было у него в данный момент.

В новой небольшой пещере их проводник исчез в густых тенях, и еще один иллитид — закутанный в дорогие шелка и обвешанный золотыми украшениями — выскользнул вперед. Видимо, сообщение было передано с помощью тайного телепатического общения. Поскольку смысла во вранье существу, способному прочитать твои мысли, было немного, Бронвин мудро перешла к сути.

— Истир, — сказала она, приветствуя его поклоном. — Мы пытаемся отыскать партию рабов-дворфов. Мне нужны они все.

Не об этом предупреждал меня охранник, ответил иллитид Истир. Его бесплотный голос зазвучал в голове Эбенайзера.

— Я хочу поговорить через Арбитра, — спокойно сказала Бронвин, игнорируя указание на собственную ложь. — Мы имеем право на один разговор, в соответствии с законами Скуллпорта.

Прикосновение эмоций — раздражение, разочарование и, возможно, уважение — вот что пришло от иллитида. Таким образом он выказал неохотное соглашение.

Существо провело их глубже в пещеру. Синее сияние усилилось, пока блеск не заставил Эбенайзера прикрыть глаза. Он едва смог справиться с этим светом — и сразу же пожелал никогда этого не делать.

Странный изуродованный иллитид восседал на пьедестале, стоявшем на квадратном возвышении. Со всех сторон к нему вели ступени. Вместо четырех коротких щупалец этот имел все девять или десять — чрезвычайно длинных, развевающихся со всех сторон огромной, светящейся головы. Щупальца эти мягко пульсировали, словно пещерный осьминог, чувствовавший жертву.

— Арбитр, — тихо пояснила Бронвин. — Тебе нужно взяться за кончик одного из этих щупалец. Пока мы это делаем — мы равны. Иллитид не может влиять на нас больше, чем мы на него.

Эбенайзер с тревогой посмотрел на извивающиеся щупальца.

— Когда мы найдем клан, эти дворфы будут обязаны мне до гроба, — проворчал он.

Истир взял одно из щупалец, кивая Бронвин и Эбенайзеру, чтобы те сделали то же самое.

Опыт оказался неприятен, как и опасался дворф. Эбенайзер сразу же оказался окутан облаком странных ощущений. Он никогда не помышлял о зле — за исключением естественного импульса вытащить свой топор и взяться за дело всякой раз, когда тварь способная нарваться на подобное возникала на его пути — и он понятия не имел, что у зла есть форма, звук и собственное зловоние. Объединение мыслей с иллитидом убедило его в существовании оных. Хуже всего был голод — темный, поглощающий, бесконечный голод, на котором основывалась вся сила иллитидов.

К счастью, Бронвин оказалась более способной изменить мышление в сторону иллитидского способа ведения дел. После нескольких минут оживленного торга, Истир достаточно легко ответил на вопросы Бронвин. У кого были угнанные в рабство дворфы, где их держали, на каком корабле они отплывали? Эбенайзер подозревал, что разговор этот стоил Бронвин гораздо больше, чем та смехотворная цена, которую она согласилась уплатить. Он был рад той информации, что продала им тварь, однако предпочел бы забраться в глотку к дракону скорее, чем снова влезть в голову к иллитиду.