Ирина Смирнова - Проклятие мёртвого короля

Наши городские друзья, оказывается, вовсе не оставили надежды нас догнать, и первые нестройные ряды марионеток уже выступали из-за деревьев.

Наверху опять грохнуло и полыхнуло, я едва успела отскочить в сторону, стараясь при этом не уронить ребенка. На то место, где я только что стояла, спрыгнул Мартош, тут же развернулся и заорал, глядя вверх:

— Быстрей!

— Да чтоб их… — раздалось в ответ краткое эмоциональное пожелание, потом последовал магический выброс, отголоски которого ощутила даже я. И Адриан мягко приземлился на землю рядом с нами. Но сразу же отскочил подальше, потянув меня за собой, а Мартош поспешно рванул за нами.

Оглянувшись, я поняла почему. Из окна уже гроздьями висели чьи-то ноги, руки, оскаленные морды… Все это жутковатое месиво шевелилось и медленно переваливалось через подоконник.

— Сдохните, сволочи! — Адриан прицельно колданул в сторону окна, и клубок разом обвисших тел на какое-то время словно закупорил проход. Но увы, окно в замке было не одно, а со стороны дороги все приближалась и приближалась целая толпа новых «гостей».

— Городок небольшой, — хмыкнул Мартош. — Радуйся.

— Но жителей в нем все равно слишком много, — Месарш оглядел наступающих. — Надо валить. Я положу сколько смогу, а вы прорывайтесь к мобилю…

— Чтобы к нам потом прислали вашего зама, разбираться, что с вами произошло? — фыркнул Адриан, мельком глянув на так и не пришедшего в себя ребенка на моих руках. — Нет уж, прорываемся все вместе. Я предпочитаю иметь в надсмотрщиках редкую сволочь, которая мне должна, а не просто редкую сволочь.

Месарш фыркнул и скомандовал:

— Приготовьтесь, бьем все, кто чем может. Расчищаем путь.

Приказать оказалось легче, чем сделать. Мужики лупили тяжелой артиллерией по площадям, старательно следя за тем, чтобы я все время двигалась внутри треугольника, который они вокруг нас с ребенком сформировали, но немертвые марионетки шли и шли, из замка, из сада, из ворот… Казалось, все население несчастного городка стягивалось вокруг нас. А до машины было еще слишком далеко.

Я вся сосредоточилась на одной задаче — дойти и донести мальчика. Больше я ничего не могла сделать, ничем не могла помочь. Зато могла не мешать… И каждый мой шаг был просчитан до миллиметра — куда встать, чтобы удержать равновесие и не попасться под ноги никому из мужчин, крутящих боевую карусель со мной и ребенком в центре.

Да, парни плавно и выверенно, словно долго тренировались, меняли стороны треугольника, равномерно глуша и упокаивая нападавших.

Мартош, уверенно отстреливая особо резвых бывших людей из двух пистолетов, еще и умудрялся держать щит, не позволяющий тяжелому ментальному молоту Месарша навредить нам. А наш лорд инквизитор разошелся по полной — от его ударов хватались за голову и падали даже те, кто был не просто заражен, а уже по-настоящему мертв. И когда Адриан, сменив менталиста, направлял на них упокоение… кажется, даже испытывали облегчение.

Все это я видела только краем глаза, но почему-то замечала и понимала с кристальной ясностью. Смертельная опасность очень усиливает четкость восприятия.

Я ощущала, видела, чувствовала, вдыхала и слышала… Все и одновременно — ничего. Концентрируясь только на движении вперед. Шаг. Еще шаг. И еще…

Мы почти добрались до ограды, и тут везение кончилось. Я как раз перешагнула через какую-то, будь она неладна, декоративную кочку с цветочками, когда безвольное тельце в моих руках дернулось и открыло то, что когда-то было детскими глазами.

От мгновенно выстудившего ужаса я покачнулась и чуть не упала. Удержало меня не иначе как чудо и осознание того, что если я сейчас свалюсь на кого-то из мужчин — погибнем все.

Именно в этот момент какое-то особенно устойчивое к ментальному молоту мертвое чудовище вдруг выметнулось из-за кустов и с ревом бросилась в промежуток между лордом Эрвином и Мартошем, не обращая внимания на яростную пальбу последнего.

— Умри, тварь! — первым почему-то отреагировал Адриан, который стоял к происходящему спиной. В попытке развернуться и ударить упокоением нового монстра, он сломал боевую карусель, прыгнул к Мартошу…

Не знаю, в какой момент эти двое встали надо мной спина к спине. Мне уже было не до них…

Да, я не упала, но пришлось присесть на землю — ноги не держали. Ужас почти сразу сменили злость и отчаянье — проклятое марионеточное плетение в теле малыша разворачивалось, набирая силу. Не совсем осознавая, что именно делаю, я понимала только одно — вот здесь и сейчас это МОЙ ребенок. И я его не отдам!

Зомби и монстры отошли на второй план. Звуки стали приглушенными, даже зрение словно расфокусировалось, спрятав от меня все, что сейчас не было важно.

Только этот ядовитый вьюн, что разрастается внутри маленького тела, только его тонкие цепкие усики, проникающие все глубже, только…

А потом случилось… что-то. Как будто над головой полыхнула сверхновая, и меня насквозь прошило огненно-ледяной волной. Ядовито-непослушные ростки, обжигавшие мне пальцы даже сквозь кожу малыша, неподатливые и вездесущие, вдруг стали рваться под моим напором, таять, исчезать… Ребенок всхлипнул раз, другой… и заревел в голос — нормальным, живым, детским ревом.

Я шумно, со всхлипом втянула холодный воздух и попыталась справиться с головокружением. Кажется, я все это время не дышала.

На детский рев резко оглянулся лорд Эрвин, его глаза расширились, а потом… даже не знаю, какими словами передать то, что отразилось на его лице в следующую секунду. Он ведь понимал, что ребенок заражен, что надежды уже почти нет. И вдруг — обычный, здоровый и ужасно недовольный пацан в моих руках. Живой! И ни следа колдовских нитей в ауре.

Из нашего лорда надсмотрщика будто бы разом выдернули отравленное копье, которое держало его на ногах, не давая свалиться, но и одновременно убивало. Он облегченно выдохнул и сразу же посмотрел в другую сторону.

Нда. Я подняла голову и тоже ошалела от открывшейся картины.

Примерно в шаге от меня спина к спине стояли Адриан и Мартош и… светились. Натурально светились, только блондин сиял белым светом, а брюнет — черным.

Тихо укачивая и прижимая к себе испуганного мальчишку, я сидела на земле и во все глаза таращилась на эту парочку.

Да, я уже видела подобное, в библиотеке, на картинке в очень старой книге, выпущенной до эпохи светлого императора. Двуликий бог Ульганэша, темный и светлый лики, над которыми парил странный перекрученный обруч в виде восьмерки-бесконечности…

У парней над головой он тоже был.

Над Адрианом обруч светился белым и резко выделялся на фоне его черного свечения, а над Мартошем — контрастно темнел в его белых лучах.