Рина Белолис - Ведьма при дворе [СИ]

Я стиснула зубы, на секунду закрыла глаза, и, преодолевая страх, стараясь дать выплеснуться своей ведьминской энергии, решительно вмешалась в их разговор.

— Как Вы можете требовать доверия от Его Величества? Вы убили принцессу, Вы сожгли наш Чертог и вот теперь требуете от государя того, чтобы он Вам что-то предоставил. С Вами опасно иметь дело. Всё, чего Вы хотели до этого дня — это собрать всех не посвящённых и сделать нас посвящёнными, но в культ Рата, а не Вече. В воспоминаниях убийцы я видела Вас, а за считанные часы до пожара мне встретился один из Ваших людей! Подвалы магическим образом оказались закрытыми, а выбраться своими силами могли только не посвящённые, — я задыхалась от слёз и боли, нахлынувшей от воспоминаний. Мне всё равно, во что это выльется. Меня могут и не оставить в живых. Но я не думала об этом. Он сделал слишком многое. — Поэтому можно делать вывод смело, без каких-либо опасений. Вы хотите истребить всех посвящённых в культ Вече, а не посвящённых заставить служить Рату, а разрушение отстроенной стены — это всего лишь замедление. И, чтобы достичь своей цели, Вы решили обойтись без крови. Вы наложили Первое заклятье на птицу, подаренную королю, чтобы позже стать его «спасителем». И, пока я всё ещё жива, и Вы меня не убили, ответьте мне на вопрос, который выбился из цепи моих догадок. Почему Вы убили принцессу?!

— А ты догадлива. Нет. Убивать тебя я не стану, — указательным пальцем, он принялся поглаживать подбородок маски. — Ты и правда хочешь это знать?

— Да! — громко сказала я. Казалось, своим тоном он дразнил меня.

— Она была ведьмой. Посвящённой ведьмой. Я не мог допустить, чтобы у престола королевства Сафир появилась ещё одна… более умная ведьма, чем ты.

— К… Как? — я схватилась за ажурную ткань платья, пытаясь понять, бьётся ли ещё моё сердце. Всё ещё на месте. Хотя, со всем тем чувством злости, ненависти, страха и откровенного непонимания, оно уже могло остановиться.

— Я сделал всё так, как мне было нужно, — он приблизился к нам на шаг, но я тут же отступила. Король лишь наблюдал за нашими «переговорами», но не вмешивался. Что же, это — лучший выход. — Но у меня есть кое-что для тебя.

— Я не буду принимать ничего от того, кто убивает ведьм! — я выровнялась, стараясь преподнести себя гордо, но это выходило слишком слабо.

— Но ты меня ведь даже не выслушала, — он вновь стал говорить лукаво. — Я знаю, что тебе нелегко выжить во дворце. Мало кому нравятся ведьмы. Люди думают, что каждая из них за любое мерзкое слово может превратить их в лягушку, поэтому в основном ненавидят молча. Парадоксально, но многие придумывают омерзительные прозвища.

— Мне хорошо в замке, — в большинстве своём, это была ложь, но я продолжала. — У меня есть недоброжелатели, но я не обращаю на них внимания. Всё могло бы быть гораздо лучше. Придворные, на удивление, весьма сдержаны.

— Но, думаю, ты согласишься со мной в том, что ты — тень собственной матери. В Чертоге все только и говорят, что о твоей матери, а во дворец тебя взяли только из-за её заслуг. Однако, ты же хочешь достичь чего-то сама, я прав? Ты можешь спасти всех дворян, можешь стать настоящей стражницей короля, можешь… Ты можешь сама отражать те удары, которые могла отражать твоя мать. К тому же, ты сама можешь доказать всем, что магия — это вовсе не ярмарочные фокусы. Представь, насколько прекрасна такая сила.

Его слова неведомым мне способом заставили мой гнев утихнуть, а интерес разгорелся ещё сильнее. Не нужно было читать мысли, чтобы понять: он предлагает мне стать посвящённой. Он знает, что это означает и понимает, чего я хочу. Признание магии стало бы лучшим, что я могла себе представить. Сейчас у меня не было таких сил. Тщетно ходить по дворцу и доказывать кому-то, пускай даже Майе, что магия — не игра, а ведьмы и ведьмаки — не разрушающие всё на своём пути существа. Это было шансом. Что же, скорее всего он воспользовался каким-то заклятьем, достучался до моих замыслов и желаний.

И он был прав. Посвящение могло дать мне столько сил, сколько я не могла себе и представить. Кроме того, я — Королевская Ведьма, а, значит, у меня есть влияние и, если дать мне больше сил — я смогу убедить в том, что служить Рату хорошо, кого угодно.

Страх постепенно утихал, будто кто-то приказал ему. Уверенности в том, что он успокаивал меня заклятьем, становилось всё больше, а надежда на то, что он подарит мне силу крепла с каждым мгновением. Что он со мной делает? Почему ведьминская сила таким чудодейственным образом растворяется?

— Нет! — я вновь выровнялась, едва осознавая, что происходит. Я нашла в себе силы сопротивляться его чарам. Он не станет мной управлять. Я не стану глашатаем убийцы, который ищет выгоды лишь для себя и своего бога.

— Нет! — закричала я, чувствуя, как каждый звук отражается от каменных стен. — Если мне будет нужно доказать королевству то, что магия — не пустой и страшный звук, я сделаю это сама! Я не буду прислуживать тому, кто готов убить всех, лишь бы сделать своего бога сильнее.

— Стало быть, вам совсем не нравится моя идея, — Азрат наклонил голову, но тут же воспрянул вновь. — Ваше Величество, Вы точно всё решили?

Король колебался, и я знала, почему. «Жрец» стал его шансом, благодаря его силе он сможет избавиться от своего проклятья. Магия его больше не побеспокоит. Во всяком случае, в ближайшее время. С другой стороны, у него был долг перед королевством. Он поклялся править мудро. Все, кто причастен к магии, так или иначе оставались преданными ему. Теперь у него был выбор: принять единственную возможность стать тем, кем он должен быть подписав приговор десяткам ведьмаков и ведьм или отказать, достойно отсекая любые нападки на своё королевство.

На считанные секунды зал погрузился в тишину. Молчала и я, пытаясь прийти в себя от всего того, что произошло здесь и сейчас. Всё казалось таким странным, будто это происходило не со мной. И единственное, чего мне хотелось — это посмотреть в лицо убийцы. Но, всё же, я с замиранием сердца ожидала ответа короля.

— Я не могу заключать сделок с тем, кто подверг опасности и меня, и подданную другого королевства. Мы сейчас же уходим отсюда, и, поверьте, мы Вас найдём. Мы закончили, — он развернулся лицом ко входу, и направился к Николаю, чтобы забрать его с собой. Мне не оставалось ничего, кроме как идти следом за ним.

— Нет. Не вы меня найдёте. Я сам приду к вам. Как раз тогда, когда вы не будете готовы встретить меня, — он радостно засмеялся. Но почему? Почему он не убил нас? Почему не взял в плен принца и не заставил Тодора заключить сделку так? Ответ был только один: в его планах и правда что-то настолько жестокое и кровавое, что он может позволить себе отпустить нас.