Анна Бэй - Вопреки. Том 4 [СИ]

— А почему тогда меня 'одила не ты?

Алиса закатила глаза:

— Так, слушай, вопросов у тебя что-то миллион! Тебе какая разница кто тебя родил? Ты мой сын — важно только это!

Эндрю был хорошим мальчиком и очень заботливым мужчиной, который любил свою мать всем сердцем. Алиса не баловала его, прививала дисциплину и учила ответственности, но всё это происходило в игровой форме. Каждое утро они начинали с шахматной партии, в которой Алиса поддавалась маленькому мальчику, но всё же оказывала ему некоторое сопротивление, чтобы у него постоянно подогревался интерес. Потом они бесконечно играли, катались на лошадях, ели мороженное и устраивали походы.

— Я тебя люблю, Энди, — сказала она шёпотом своему спящему сыну, когда он тихо засопел, обнимая игрушечного кролика, и вышла из комнаты.

Пятый разговор с Пятым мужчиной по счету, но не по значимости, был не совсем обычным, потому что представлял собой не диалог, как это принято, а монолог, но как ни как с мужчиной, хоть и не вполне живым.

— Сегодня я рассталась с Марком, — прошептала она, — Ты должен знать. Он — хороший человек, надёжный, немного нагловатый… он скоро остынет ко мне, как и все остальные, — она сделала паузу и погладила холодное каменное надгробие, — Знаешь, я тоже остываю… как этот камень, как те мужчины, которые влюбляются в меня. Уолтер не может сдержать это, и я тоже, — она грустно всхлипнула, — Но знаешь, Винсент, никогда не остынет моё сердце, потому что я всегда буду любить тебя, даже после смерти, и нет ничего сильнее, слышишь? — слёзы посыпали из её глаз, — Прости, — она утёрла слезы рукавом, — Я такая размазня! А в Сакрале всё налаживается… всё идёт по твоему плану, как ты и написал, только я немного переставила фигуры, ты ведь не против? Я женю Марка на Николь, Арти на Катрине… — она внезапно замолкла и упала на колени. Она заплакала в голос, запрокинув голову назад, сидя на пыльном каменном полу склепа Блэквеллов около надгробия мужа, — Вернись… вернись ко мне. Винсент, вернись, я всё отдам!

«Всё?» — послышался в голове её же голос. В солнечном сплетении укололо, и Алиса поняла, что именно сейчас может совершить одну из самых страшных ошибок в своей жизни. Секунды сомнения сменили твёрдой решимостью, и она вдруг чётко осознала, что знает, как поступить. Она давно не чувствовала такой уверенности, это было признаком вдохновения, которое посещало её с присутствием только одного человека. Она погладила холодный камень и решила действовать:

— Всё… — ответила она.

Артемис в последнее время занимался не вполне обычными делами, а по просьбе Алисы искал по всему миру десять бриллиантов, которые ей когда-то дал Алекс. Риодрану, как оказалось, хорошо давались головоломки и поиски, чем Алиса похвастаться не могла, поэтому именно её лучший друг привозил ей кристаллы один за другим, пока она не скопила все десять драгоценных камней величиной с горошины. Герцогиня приоткрыла тайник в камне и оттуда засияли камни, заряженные её энергией. Когда-то Алекс раскрыл ей тайну кристаллов Акаши, и они были здесь, выжидая своего часа.

Алиса запрокинула голову вверх и тихо и вкрадчиво заговорила:

— Я отдаю… силы Мордвина, силы Сакраля и Ординариса, все силы всех миров в обмен на одно… одно простое видение. НЕ ДОПУСТИТЕ ЕГО СМЕРТЬ! — взмолилась она, и голос в голове снова отозвался комментарием:

«Волшебное слово?» — в этом голосе была ирония, присущая Квин, когда она знала точно, что делать, и в ответ на это Алиса уверенно крикнула:

— КВИНТЭССЕНЦИЯ!

В глазах её была белизна, а её голос громом прокатился по Сакралю, небо озарили тысячи молний, а ночь стала светлой как день.

И зеркало рассыпалось вдребезги.

Agnes Obel — Close Watch, Ed Sheeran — Kiss Me.

— КВИНТЭССЕНЦИЯ! Квинтэссенция… — кричала Алиса снова и снова, а потом в склерах появилась серая радужка и зрачок. На улице бушевала буря такая, какой в Мордвине давно не было, но склеп Блэквеллов был таким как всегда — застывшем в мрачном молчании, — Господи… пусть это закончится, пусть закончится!

Алиса билась в истерике, лёжа на могильной плите. Пыль склепа облепила её кожу, она всхлипывала и кричала от боли, ей казалось, что её стискивают чьи-то руки, что рядом чьё-то тепло. Она повернулась к своему пленителен и замерла так, будто увидела привидение.

— Лис… Лис, что случилось? Что с тобой? — в его глазах застыло выражение ужаса, а по щекам бежали слёзы, — Пожалуйста, поговори со мной!

Она посмотрела на него словно в первый раз. Не в силах ничего ответить, она ритмично всхлипывала, её кожа была бледная, в глазах страх. Он гладил её волосы, вытирал рукавом лицо и всё так не выпускал из рук, но она молчала.

Блэквелл пытался выудить из неё хоть слово, но она не могла говорить, и он снова решил ждать:

— Я просто буду рядом, ладно? — спросил её Герцог и она почти незаметно кивнула всё так же, смотря на него широко распахнутыми глазами.

Они медленно пошли в замок, держась за руку, и всё это время Алиса смотрела на него. Винсент привёл её в их комнату, но она застыла в проходе, внимательно глядя на каждую деталь их спальни, будто ища изменения, а потом осторожно зашла.

— Лис, ты хочешь есть? — но она будто не слышала, лишь отстранённо наблюдала за всем, — Тебе надо в душ, в склепе было много пыли…

Но безжизненно мотнула головой в знак отрицания, и дальше он не настаивал, в надежде, что она придёт в себя. Винсент боролся со сном, потому что не хотел оставлять Алису ни на минуту. Она села на постель, и он сел по другую сторону, глядя на неё через плечо:

— Ты всё ещё хочешь уйти? — осторожно завёл тему он, а Алиса в ответ лишь отрицательно помахала голой, — Это хорошая новость!

А потом чуть прилёг и через минуту уже уснул так крепко, что даже не понял, сколько прошло времени. Проснувшись, он увидел в уже освещённой утренним солнцем комнате Алису, которая лежала и смотрела на него настороженно.

— Доброе утро, Лис, — улыбнулся он, — Ты всё ещё не хочешь рассказать, что случилось? — но она отвернулась и потупила глаза, — Ты сидела рядом всё время? Зачем?

Он не ожидал такой реакции, но она жалобно на него посмотрела и скуксилась, её дыхание участилось, и в глазах было столько боли, столько эмоций, что они, казалось, её переполняют. Она села в кровати и запустила пальцы в волосы, при этом выглядела отчаянно. Блэквелл с тревогой смотрел на неё, а потом осторожно дотронулся до её бедра и просто положил руку. Алиса повернула голову и жалобно на него посмотрела, и в этом взгляде было больше слов, чем она могла произнести.

— Лис, я тебе будто чужой, — произнёс он своё опасение вслух, а Алиса в ответ накрыла его руку своей и немного сжала, — Давай я отведу тебя в душ, грязнуля. У тебя в волосах пыль, — он нежно улыбнулся и встал, — Пойдём, искорка.