Сара Маас - Королевство крыльев и руин

Ласэн сел напротив.

— Тяжелый день? — спросил он.

Я что-то буркнула в ответ.

— Я считал Тюрьму одним из мифов, — признался Ласэн, щуря металлический глаз.

— Как видишь, нет.

Ласэн чувствовал, что я не особо настроена разговаривать.

— Надо чем-то помочь Элайне. Я слышал… что она говорила на лестнице. Надо бы позвать целителя. Ей нужна помощь извне и изнутри.

Я вдруг почувствовала себя очень усталой. Мне едва хватало сил, чтобы спросить:

— Думаешь, Котел повредил Элайне разум?

— Мне кажется, она прошла через нечто ужасное, — осторожно ответил Ласэн. — У Риза наверняка есть искусные целители. Элайне не повредит, если кто-то из них внимательно ее осмотрит.

— Ладно, — выдохнула я. — Завтра утром.

Кое-как я встала с кресла. На меня накатило давнее, уже забытое ощущение тяжести. Казалось, сейчас завалюсь спать на сотню лет, но и этого будет мало.

— Ты мне потом расскажи… про результаты осмотра, — попросил Ласэн, когда я уже выходила из гостиной. — Если понадобится моя помощь, я…

Я лишь кивнула, не тратя остатков сил на разговоры.

Неста не спала. Я это знала, даже не заглядывая к ней. Благодаря фэйскому слуху она наверняка слышала наш разговор с Ласэном. Слышала она и как я остановилась у двери Элайны, постучалась и заглянула внутрь. Элайна спала.

Лучшей целительницей, которой Ризанд доверял безоговорочно, была Маджа. Я послала ей записку, прося прийти завтра в одиннадцать часов, но не указала, к кому и зачем. Добредя до нашей спальни, я повалилась на кровать и дала волю слезам. Откуда и почему они явились, я не знала.

Меня разбудили сильные, широкие ладони. Они гладили мою спину. Я открыла глаза. В спальне было совсем темно. Рядом со мною сидел Ризанд.

— Может, хочешь поесть? — тихо и как-то неуверенно спросил он.

— У меня опять… ощущение тяжести, — сказала я, не поднимая головы от подушки.

Услышав мой дрожащий голос, Риз поднял меня на руки. Он до сих пор не снял камзола. Похоже, он сам недавно вернулся после разговора с Кассианом.

Я вдыхала его запах, наслаждалась теплом его тела.

— А ты как? — спросила я.

— Паршиво, — помолчав, ответил Риз.

Я крепко обняла его.

— Нужно было найти другой способ. Я не сумел.

Я гладила его шелковистые волосы.

— Если она… — Он шумно сглотнул. — Если бы она показалась в этом доме…

Мне было понятно, о ком речь.

— Я бы убил ее на месте. И слушать бы ничего не стал.

— Знаю.

Я бы сделала то же самое.

— В библиотеке ты меня спрашивала, почему я готов все тащить на себе. Сегодняшний вечер был тебе ответом. Я спокойно воспринимаю рассерженную Мор. Но видеть ее слезы… Я сделал отвратительный ход. Пытался выбраться из дерьма, в котором мы оказались.

Пытался и… что-то потерял. Мор тоже.

Не выпуская меня из рук, Риз сел на кровать. Наверное, мы так просидели не один час. Молча. Обнявшись. Я убрала все преграды, и разум Риза окутал мой.

— А ты бы рискнул заглянуть в Урбос? — спросила я.

— Пока что нет, — ответил Риз, еще крепче обнимая меня.

Наутро я буквально выволокла себя из постели. В мозгу звучали вчерашние слова Амрены. Она говорила, что Косторез откажется заточать себя в фэйское тело. Даже не говорила — утверждала.

Но почему бы не попробовать? Если это давало нам хотя бы ничтожный шанс продержаться и уберечь Риза от новой непомерной жертвы…

Когда я проснулась, его в спальне уже не было. Скрипя зубами, я надела кожаные доспехи и совершила переброс в Дом ветра. Его окружала невидимая защитная преграда. Достигнув ее, я расправила торопливо выращенные крылья и стала довольно плавно опускаться на площадку для упражнений.

Кассиан был уже там и ждал меня. Он стоял, уперев руки в бока, и смотрел, как я снижаюсь…

Снижение оказалось чересчур быстрым. Я не могла устоять на месте и подскакивала, как мячик.

— Не врежься в стену!

Его предостережение запоздало. Я ткнулась в красную стену, едва сумев уберечь лицо от «поцелуя» с камнем. Ободранные ладони, ущемленная гордость. Я выругалась сквозь зубы. Хорошо еще, что не ткнулась в стену крыльями, ставшими вдруг громоздкими и оттягивающими спину. Плечи Кассиана тряслись от хохота. Я показала ему неприличный жест.

— Если избираешь такой способ приземления, сначала убедись, что тебе хватит пространства.

— Урок усвоен, — буркнула я.

— Или снижайся кругами, убирая скорость еще в воздухе. Но тогда тебе тоже нужно пространство для маневра.

— Я же сказала, что поняла.

Кассиан примирительно поднял руки. Может, он думал, что я сейчас грохнусь на скамейку и буду приходить в себя. Но, увидев меня уже без крыльев, идущей к нему, он сразу перестал улыбаться.

— Как ты сегодня хочешь упражняться? Во всю мощь или с послаблением?

Сомневаюсь, чтобы кому-то нравилась его способность замечать сбой в чужом состоянии. Но Кассиан был полководцем, а полководцу без этого просто не обойтись. От умения оценивать, насколько сильны его солдаты и солдаты противника, видеть их слабые и уязвимые стороны зависел исход сражения.

Я заглянула внутрь себя, обнаружила там место, которое иначе как зыбучими песками не назовешь, и потому ответила:

— Во всю мощь. Так, чтобы я едва держалась на ногах.

С этими словами я сбросила кожаную куртку и закатала рукава белой рубашки.

Кассиан внимательно оглядел меня.

— Мне это тоже помогает: телесные движения, упражнения с оружием.

Я принялась потягиваться всем телом, разогревая упрямые мышцы.

— Когда нагрузишь тело, легче сосредотачиваться. И сам на место становишься. А после вчерашнего вечера… — Он стянул волосы в пучок. — Мне это просто необходимо.

Левая нога грозила подогнуться. Мышцы противились дальнейшим мучениям.

— Наверное, есть и другие способы восстановления равновесия. Те, что похуже упражнений.

— Сколько угодно, — криво усмехнулся Кассиан.

Сегодня Азриель учил меня «оседлывать ветер». Рассказывал о восходящих и нисходящих потоках, о том, как жара и холод влияют на ветер и скорость полета. Рассказывал и показывал, но я чувствовала его отстраненность. Таким, пожалуй, я видела его впервые.

Я допустила ошибку, спросив, говорил ли он с Мор после его вчерашнего исчезновения. Нет, не говорил. Я быстро спохватилась, но было поздно.

В лице Азриеля ничего не изменилось. О происходящем у него в душе я догадалась по руке. Азриель сгибал и разгибал изуродованные шрамами пальцы, словно вспоминая вчерашнее ощущение, когда Мор резко выдернула свою руку. Он повторял это движение снова и снова. Я не решалась сказать Азриелю, что он сделал верный ход, а теперь ему стоило бы поговорить с Мор. Откровенный разговор был бы предпочтительнее, чем вскармливание собственного чувства вины. Подумав, я решила: нет, лучше не встревать в отношения, длящиеся не один век.