Гарднер Дозуа - Книга Мечей (сборник) [litres с оптимизированной обложкой]

– Какова ваша цена?

Император сделал пробный выпад. Аполлон Кроу легко его парировал.

– Это зависит от расстояния, которое придется преодолеть, и от того, сколь большому риску мне придется подвергнуться.

Они кружили друг возле друга.

– Женщина красива, так что в этой части работы риска нет.

– То, что один мужчина называет красотой, другой может счесть уродством. Однако то, что вы считаете ее красивой, говорит мне о многом. Неужели она отвергла вас, самого императора умирающего Рима?

Император рассмеялся.

– Совсем наоборот, если угодно знать.

– По крайней мере вы хотите, чтобы так считали.

Кроу сделал выпад; император всего Рима и его оставшихся провинций отбил его.

– Мне не нужна ложь, Кроу. Я хочу нанять вас для работы и раздумываю, справитесь ли вы с ней. Женщина для меня не главное. Мне нужен альбом, который она всюду носит с собой. Ее очень хорошо охраняют, и ее многочисленные союзники скрывают ее передвижения.

Император сделал ложный выпад слева и тут же напал справа. Аполлон Кроу нанес коварный ответный удар.

– Зачем вам альбом? В нем компрометирующие рисунки, которые вы хотите сжечь?

Быстрый обмен выпадами и контрударами оглашал зал звоном стали. Противники оказались в положении ничьей и отступили друг от друга.

– Провокационный вызов. Это скучно, – сказал император, почти не запыхавшись. – Вы справитесь?

– Работа кажется несложной. С чего начать?

– Мои агенты докладывают, что в городе Никая назначена тайная встреча преступников и недовольных, сторонников переворота. Мы не знаем, в каком именно из злачных мест она состоится. Каждую неделю они меняют место встречи. В любом случае, даже если бы мы все знали, появление моих солдат спугнуло бы ее. Любое насилие во время этой встречи только усилит недовольство. Тут-то на сцену и выступаете вы, Кроу.

– Собрание мятежников в границах самой империи! Неудивительно, что вы хотите разогнать это сборище, прежде чем оно укрепится. Но какое отношение имеет красивая женщина к такому чисто мужскому занятию, как переворот?

Император бросил взгляд на гобелен на стене: там яркими красками был изображен отряд его амазонок, идущих в бой. Точно разозленная гадюка, он ринулся в атаку на противника. Зазвенели их шпаги, гулко стучали их шаги, и какое-то время этот танец был единственным, что происходило в зале. Император теснил противника, пользуясь преимуществом в росте и весе, но Аполлон Кроу реагировал так живо и точно, словно он парил над полом.

Наконец они разъединились – император отступил, дав понять, что бой окончен.

– Вы разочаровали меня своим шаблонным образом мыслей.

– Решив, что вы отвергнутый любовник и хотите отомстить высокомерной женщине, похитив ее личную ценную для нее вещь?

Улыбка появилась – и тут же погасла.

– Считая, что женщины не могут поднять восстание. Поистине, если их разозлить, они очень опасны. Я подумал, что человек вроде вас, что зарабатывает на хлеб в обход закона, не станет обращать внимание на условности.

– Вроде меня?

– Меня удивляют такие рассуждения; я ожидал более новаторского мышления. Может, все же поискать для этой работы другого человека, получше?

– У вас нет выбора. Если вы обратились ко мне, это означает, что ваши прежние попытки получить альбом оказались напрасными.

– Это правда, – согласился император, милостиво кивнув.

По знаку правителя подошел чиновник и протянул Аполлону Кроу солидный кошель с деньгами.

Тот взвесил его на руке, не открывая.

– Я знаю, в чем вы лжете, – добавил император.

– Правда?

– Сами увидите.

Решительно кивнув, император указал на дверь, которую тут же отворили ожидающие слуги.

Никая – портовый город, кишащий путешественниками, моряками и купцами, изменчивое и заманчивое варево, приправленное слухами, нищетой и недовольными плебеями, у которых уши чешутся тем сильнее, чем более одобрительные слова в них шепчут. Притонов, где накапливались радикальные настроения, точно ду́хи, ждущие освобождения в канун Дня всех святых, – великое множество, а он всего лишь одиночка, с всего лишь одной парой ног. Но у него были и другие способы добычи информации.

Через неделю после его приезда на подоконник гостиничного номера, в котором он остановился, села ворона. Он терпеть не мог оставаться в одиночестве и всегда находил возможность подыскать себе компанию.

Женщина в постели приподнялась на локте, ее прекрасные глаза широко раскрылись, когда ворона прокаркала приветствие.

– Какое ужасное предзнаменование!

– Ты рассуждаешь как кельты, – сказал он, выбравшись из-под одеяла, взял с тарелки на буфете кусок хлеба и предложил птице. – Ворона – священная птица моего тезки, эллинского бога.

Птица проглотила хлеб и так долго каркала, что женщина рассмеялась.

– Она благодарит за угощение? Или утомляет жалобами?

– Вовсе нет. Просто в обмен сообщает кое-какие ценные сведения.

– Какой ты забавный рассказчик! Из ворон получились бы отличные заговорщики и агенты, если бы они могли говорить и шпионить. – Она заговорила увещевающим тоном: – Ты стоишь голый, и это прогоняет все мысли о знамениях, полях битв и стервятниках-воронах. Я не возражаю еще против кусочка, если ты вернешься в постель, у меня-то точно нет никаких жалоб.

– А я доволен всем, что не противоречит моим желаниям, – искренне сказал он, отворачиваясь от окна. – Ты знаешь таверну под названием «Четверо в ряд»?

– Только по слухам, сама я в ней не бывала. Тебе не захочется туда заходить.

– Почему?

– Она в самой бедной части города, ее посещают только моряки, прачки и головорезы. – Она скорчила милую гримаску, маня его к себе. – Но по твоему лицу я вижу, что ты решил дать себя убить в этой жуткой части города. Иди сюда, не хочу упускать возможность, пока ты все еще жив.

Позже он шел в сумерках по мрачной улице с закрытыми магазинами, направляясь в таверну «Четверо в ряд». Пустые темные улицы навевали унылые мысли, хотелось вернуться на открытые земли, которые он когда-то называл домом. Впереди какой-то мужчина толкал тачку с отходами, насвистывая веселую мелодию, скрашивающую одиночество ночи. Аполлон Кроу ускорил шаг, чтобы догнать его, и только собрался окликнуть его, как возчик свернул в темный переулок. Из темноты появилась парочка малышей-бродяжек.

– Давайте, да побыстрее, – сказал им возчик.

Дети принялись рыться в мусоре в поисках интересного или полезного, что можно было бы продать или хотя бы съесть.

– Вот по монете каждому из вас, если отведете меня в «Четверо в ряд», – сказал детям Аполлон Кроу.

Они протянули руки, но возчик ударил по ним.

– Никогда не ходите с незнакомыми людьми.