Владимир Поселягин - Бродяга

Толпа подалась назад, она успел скопиться у входа в трактир, когда я отпрыгнул назад, об мужика пошли за мной. Пришлось рвануть через толпу и бежать к берегу, бросив вещи в телеге. Быстро сформировать боевые плетения я не успею, затопчут. Но на околице, развернувшись, я уже был готов, и толпа, что улюлюкая и свистя бежала следом, остановилась. Между моих ладоней горел шарик фаербола, но пугало их не это, а то что к огню в моих руках, сопутствовало ещё злое выражение лица. Раздвоив шарик, я швырнул их в два ближайших дома, которые вспыхнули как свечи, после чего быстро произвёл десять ледяных стрел, и пустил их перед собой веером в толпу. Разлагались крики боли и ужаса. Три трупа, ауры гаснуть начли, бил я не прицельно, можно сказать по площадям, ещё с десяток раненых, стрелы пробивали несколько человек разом. А я двигался следом за обезумевшей от ужаса толпой и продолжал пускать то стрелы, то фаероболы. Уже через пару минут полыхали все дома, все сараи и амбары, полыхал трактир с лавкой. Половина жителей лежало в пыли на улицах, истекая кровью, а другая половина, живыми или ранеными бежали прочь на холм. Староста сгорел заживо в своём трактире, я по ауре видел. Дальность позволяла, десять с половиной метров. А ты не воруй. Видно же по ауре что врал про курьера. Продал он баркас, а деньги прикарманил и ничего возвращать не собирался.

Лошадь понесло от огня, но на повороте телега врезала в угол сарая и порвав постромки лошадь ускакала. Забрав свои вещи, вроде ничего своровать не успели, я в три приёма отнёс всё на берег, один сундук держась за боковую ручку волком тащил за собой по земле. Однако ничего, добрался. Подобрал лодку, метров семь в длину, с румпелем, а также два весла взял. Сложил вещи, установил амулет-водомёта и отойдя от берега, а к нему подходило торговое судно откуда наблюдали как полыхает деревня, у меня спросили, что случилось, я и крикнул что там воров покарали. Вся деревня сплошные воры. Те решили пристать к берегу, к пристани вряд ли получаться, я хоть и под остыл немного, но все оставшиеся лодки и пристань сжёг. Успел до того как это судно выплыло из-за поворота, иначе не рискнул был.

Сам я сидел на лавке и делал вид что работаю вёслами, на самом деле лодка шла на малом ходу водомёта, но надо же было как-то свидетелям объяснить отчего лодка плывёт сама, да ещё против течения. В сторону столицы я пока не торопился, у меня и тут дела есть. С мизерным запасом амулетов соваться в непредсказуемые океанские воды я не хотел, опасался. Вот поднакопим, там дальше видно будет. Уйдя за поворот, а я уже весь упрел, мокрым от пота был, хоть и делал вид что гребу, но мышцы болели, дыхание сбито, и дышу как загнанная лошадь. Так что убрав вёсла, я пересел на корму и дав средних ход, крепко держа румпель, направился дальше. Стемнело быстро, я к вечеру подъезжал к деревне, но и так всё ночь шёл, уйдя порядка на пятисот километров, до полной разрядки накопителя амулета-водомёта. Без амулета ночного виденья сложно было, но всего пару раз на мель выскакивал, тарана берега пока удавалось избежать. Дальше я увидел при рассвете густые заросли камышей, завёл в них лодку, замаскировавшись, чтобы со стороны реки не заметили, мачту я топориком срубил ещё когда темнеть начало, она мне без надобности, да и демаскирует, так что завернувшись в одеяло, уснул. Голодный, уставший, но спокойный.

По поводу деревни, может кто считает, что эта немотивированная жестокость, только напомните, а кто первым начал? Взбесили те меня конкретно, меня вообще сложно до такого состояния довести, но эти сумели, вот и получили по полной, пусть спасибо скажут, что у меня боевых артефактов не было, в этом случае выжить никому бы не удалось. И кстати свидетелей уйма осталось, это плохо, но не критично. Сейчас-то с холодной головой понимаешь, что зря так поступил. Как надо было правильно сделать, убежать, чтобы те вернулись и начали делить мои вещи. А ночью вернутся и сжечь всех в домах прямо в постелях, тогда бы никто не ушёл. Эмоции всё, не удержался, реально меня взбесили. Трезво соображать уже потом начал. Все планы прахом пошли, и нафига тогда в пустыню ездил, чтобы засечки выброса не было? Теперь только костерить себя осталось, ну вот что я ночью не поработал? А ночью поди догадайся кто это сделал, но тогда я так не считал, ограбить решили, унизить, посмеяться, вот и посмеялись. Да и староста тоже мудак, местный царёк хренов, решил что ему законы не писаны и правила договорённостей. Тот прилюдно обещал, что сбережёт моё имущество и что в результате? В результате половина жителей трупы, остальные ещё не знай когда восстановятся и в себя придут. Да и жить теперь им негде. И вот стоило бы теперь подумать, надо ли это было кидать меня?

Проснулся я ближе к вечеру, разоспался. Повозившись в вещах, я нашёл остатки продовольствия. Всё же у меня не всё закончилось, на пару дней хватит, и поев лепёшек, вчера испёк из остатков муки, задумался. Засветился я, что уж тут говорить, ну и фиг с ним, информация разойдётся, меня наверняка искать будут, и тут пофиг, пусть ищут, но пока информация не разошлась стоит добраться до ближайшей деревни, закупить максимальное количество продовольствия, чтобы подольше к людям не выходить. Думаю, информация до них ещё не дошла, да и непонятно, когда дойдёт, когда ещё следователи там работать начнут, вот и поспешим. Выведя лодку из камышей, я устроился на корме и повёл ту дальше выше по течению. Когда попадалось какое судно, садился за вёсла и делал вид что гребу. То проходило, и я снова перебирался на корму за румпель. Так и маскировался пока не приметил вдали деревеньку. Ну вот и прибыли.

Подводя лодку к пристани, я бросил конец пареньку и услышал уже привычную информацию, пристань принадлежит местному старосте, стоянка одна монета, ночь – две. Прямо настоящее дежавю.

– Лови, – кинул я ему монету. – У вас продовольствие купить можно?

– Много?

– Полную лодку.

– О-о-о, это к старосте.

– Ну так зови.

Пацан унёсся, а я сел на борт лодки и стал изучать дырку в штанах, на колене, видное место, прожёг угольком во время одной из ночёвок. Да она не одна была, штаны капитального ремонта требовали, да и другая часть одежды тоже. Однако восстановлю сам, всё же я маг-бытовик, сделаю нужные амулеты и восстановлю одежду до вида новой. Да она и будет новой, плетение обновления и восстановления. Просидел, изучая свою одежду, я недолго, довольно скоро от трактира отделилась плотная фигура местного старосты, полная противоположность худого живчика в прошлой деревне, уничтоженной мной. Этот ступал неторопливо, полным достоинства шагом. А вообще мог и не подойти, типа, а кто такой этот пацан чтобы к нему сам староста бегал? Однако деревня кормилась с воды, с путешественников, их обслуживания и всего остального, так что понимая психологию местных, я был уверен, что тот придёт. Заказ-то крупный. И он пришёл.