Вероника Иванова - Разрушитель: И маятник качнулся… На полпути к себе. Вернуться и вернуть

Что такое Зов? Это поиск. Это приказ. Это маленькая смерть. Именно так, по отдельности и вместе. Ты открываешь себя настежь, выворачиваешься наизнанку, освобождая свою Сущность, до поры до времени прячущуюся в тёмных пещерах души… Ты встаёшь перед миром. Один. Без защиты. Без поддержки. Без надежд. Без эмоций. Только холодная решимость. Только скрупулёзно просчитанные шаги. Потому что… Потому что ты можешь позвать только того, кто способен откликнуться. Только одно сознание ответит на твой крик. Только одно. Остальные нельзя трогать: испепеляющая волна Зова разорвёт их на части. Нужен только тот, кто может откликнуться. Его так легко найти — островок в бушующем море хаоса, если… Если ты пройдёшь через хаос, не утонув. Хаос собственных ощущений…

Я продолжал чувствовать всё — и своё тело, и то, что происходит вне его. Даже видел, но не обычным и не Внутренним Зрением: Пласты сложились друг с другом, превратив окружающий мир в кошмарный сон. Сон, в котором Кружево сочилось Силой сквозь мертвенно-бледную кожу принцессы…

О, я прилагал все усилия, на какие был способен, чтобы не причинять девочке боль. Я срывал сгустки Силы чуть ли не в тот миг, когда они готовились скользнуть по Нитям Рианны. Я черпал практически напрямую из Источников, в безнадёжной попытке если не наполнить собственное Кружево, то хотя бы направить Зов…

Источников… Только сейчас я понял, что натворил: моё нелепое великодушие и в самом деле подарило принцессе Могущество, соединив девочку со всеми Источниками. Сразу. Я сделал принцессу почти богиней…

Сознание расширялось, виток за витком накрывая Пространство и ускользая от объятий Времени. Прости, милое, сейчас мне не до тебя… Стремительный полёт в океане изумрудно-чёрных вихрей. Быстрее! Ещё быстрее! Есть! Нашёл!

Зеркальный осколок. Вспышка факела. Спасительная твердь. Отвечай мне!

«Я слышу, dan-nah… Я иду…»

Не слова. Не мысли. Не образы. Что-то, не имеющее названия. Ответ пронизывает каждую клеточку тела. Помощь идёт. Но… Как же она далеко!

Я взбешён. Я разъярён. Столько усилий, и, может статься, впустую! Нет, я не позволю, слышите?! Здесь и сейчас всё будет так, как решил я!

И Зов оборачивается Вызыванием.

Стрела сознания пробивает раскрученную спираль, прокладывая коридор. Вне Времени. За Пространством. Я хочу — и этого достаточно. Мне не нужно знать, каким образом. Мне довольно — приказать. В первую очередь — самому себе…

Реальность встала на дыбы и спустя вдох осыпалась послушной мозаикой, образуя единственно возможный узор. В грязно-жёлтую массу ворвался серебристый росчерк смерти.

Шадда. Крупная. Сильная. Кошка — извечный враг собаки. Что ж, мне повезло. По крайней мере, в этот раз.

Первая же шавка, набравшаяся смелости напасть, полетела в сторону — с черепом, раскроенным мощным ударом когтистой лапы. В мгновение ока о лошадях и людях было забыто: стая сплотилась перед лицом настоящей опасности…

Месиво. Визг. Хрипы. Короткие взрыкивания. Брызги крови, долетающие даже до нас с принцессой. Матушка и Нано, вооружившись топорами, крушат крайние ряды псин. Хок лоргой добивает тех, кто случайно избежал встречи с клыками шадды и сталью. Я…

Я лишь наблюдаю. Нет, не так: тупо таращусь на побоище, происходящее в нескольких футах передо мной. На большее сил не хватает: я вырвал свои пальцы из рук девочки сразу же, как Вызывание завершилось. Рианна не пострадала: я не позволил Силе бесконтрольно бежать по Кружеву, вот только… На лице принцессы — восторг. Чистый. Неземной. Она не смотрит туда, где идёт сражение. Вообще никуда не смотрит. Ореховые глаза сияют воплощённой мечтой. О чём ты думаешь, милая? Где гуляет твоё сознание? Я не мог затянуть его в воронку Зова, не мог…

Начинаю беспокоиться, но в этот момент взгляд девочки проясняется. Рианна улыбается, глядя на меня. Улыбается и произносит:

— Ты возьмёшь меня с собой снова?

Снова? С собой? Куда, милая?

В глазах принцессы плещется море надежды. Исполненной и только ожидающей исполнения. Что мне остаётся? Ответить:

— Конечно, милая. Обязательно возьму.

И я не лгу. Без Рианны мне не осилить Зов. Никогда.

Мы смотрим друг на друга, не отрываясь. Она делает шаг, оказываясь совсем рядом, и проводит рукой по моим волосам:

— Ты такой странный… Но я почему-то совсем не боюсь.

— Не боишься… меня? — Вот и всё, на что способна моя сообразительность.

— Какие же вы, взрослые, глупые… Я не боюсь ничего рядом с тобой.

И тут волшебство происходящего безжалостно рушится. Бой закончен. Пора подсчитывать потери и зализывать раны. Потерь, в сущности, нет, а вот что касается ран…

Мелкие царапины, полученные человеческой стороной, не в счёт: уверен, в припасах Матушки вдоволь снадобий именно для таких случаев. Но шадда…

Серебристая шкура изрыта следами клыков и когтей. Кошка тяжело дышит, устало водя бледным, почти белым языком по тёмно-красным пятнам. Что-то не стыкуется… Что-то здесь не так… Ну же, проснись, олух!

Я тряхнул головой, не удержал равновесие и рухнул на четвереньки. Наверное, «близость к земле» и помогла понять: картинка, которую я вижу перед собой, весьма трагична. И если не предпринять попыток исправить положение, то… К жёлтым трупам добавится серый.

О да, мне повезло! Я вызвал оборотня — никто иной бы и не ответил. Вот только оборотень этот почему-то не регенерировал. Совсем. В обычном состоянии от ран уже остались бы мимолётные воспоминания, а сейчас кровь кошки продолжала сочиться, пачкая короткую шерсть.

Путь к раненой шадде я так и проделал: на четырёх конечностях. Должно быть, выглядел сущим идиотом, но вашему покорному слуге было не до мнения зрителей. В голове вообще не осталось ни одной связной мысли, кроме отчаянного крика: почему?

По мере моего приближения кошка проявляла всё больше и больше беспокойства: кончик длинного хвоста то застывал в приподнятом положении, то слабо хлопал по примятой траве. Но угрозы не было. Ни в болезненно-мутных глазах, ни в вялом шевелении ушей. Да и не исходило от меня ни малейшего запаха опасности, напротив — справившись с первым приступом растерянности, я постарался вызвать к жизни всю ласку, на которую был способен…

— Хорошая киска… Умная киска… — О, простите! Это не кошка. Это… кот. Внесём коррективы: — Хороший котик…

Подобравшись ближе, я протянул шадду правую ладонь. Кожаный лоскуток носа почти коснулся моих пальцев, шумно втянув воздух, потом переместился дальше… Остановившись у затейливо заплетённого шнурка. Могу поклясться, в глазах кота появилось чувство, более всего соответствующее человеческому недоумению. В чём дело, киса? Ах, да: ремешок наверняка ещё хранит следы прикосновения шадд’а-рафа. Знакомый запах? Тем лучше — поможет укрепить доверие, а оно будет совсем не лишним: скоро ниточка Зова, связавшая нас, истончится и прекратит своё существование. И это правильно. Не с руки мне распоряжаться чужими судьбами. Не приучен. Потребность командовать никогда не казалась той вещью, которую следует холить и лелеять…