Вероника Иванова - Разрушитель: И маятник качнулся… На полпути к себе. Вернуться и вернуть

И куда мы пойдём?

«Побежим!» — поправила Мантия.

Хорошо… Куда побежим?

«Вокруг этого квартала».

С целью?

«Потом узнаешь…»

Я вздохнул, посмотрев на льдисто посверкивающую в мертвенном свете луны мостовую: буду уповать на то, что не поскользнусь, иначе костей не соберу — вон какая брусчатка… неаппетитная. Вздохнул и перешёл на бег.

Некоторые дома выходили окнами прямо на улицу, но больше попадались глухие заборы с калитками и воротами. Кое-где горели масляные фонари, соперничавшие с луной за право разбить ночной мрак на как можно большее количество теней — рассеянного света вполне хватало, чтобы видеть, что творится под ногами, но более отдалённые окрестности совершенно терялись в темноте. Разумеется, людей на первом круге своей пробежки я не встретил, и вовсе не потому, что, кроме меня, ни у кого не было важных дел: просто гостиница, которую выбрали эльфы, располагалась среди подобных заведений, а где вы видели постояльцев, отправляющихся по делам до восхода солнца?

И сколько я пробежал?

«Не больше мили…»

Знаешь, больше и не хочется.

«Есть такое слово…»

Ага. Слово «НАДО».

«Какой же ты умница!»

Ум силы ногам не добавляет.

«Но и не мешает эту самую силу развивать, — мудро заметила Мантия и скомандовала: — Бегом — марш!»

Я сменил быстрый шаг на вялую трусцу, впрочем, мою наставницу устроил и такой темп, а на третьем круге мне удалось заслужить право устраивать короткие передышки по всему маршруту следования.

Бездумно плюхать по каменной мостовой было скучнейшим занятием, и я, естественно, начал присматриваться к окружающим меня зданиям, хотя ночь не самое подходящее время для осмотра городских и иных достопримечательностей.

Вот здесь ограда высокая, а дальше по улице — низенькая, чуть выше человеческого роста. О чём это может говорить? Например, о страхе хозяина перед вторжением нежеланных гостей. В частности, грабителей. Правда, это вовсе не значит, что тот, кто окружил себя менее мощным забором, никого и ничего не боится — скорее рассчитывает совершенно на другие способы защиты жизни и имущества… Да, так и есть: пробегая мимо, я поймал волну одного из простых охранных заклинаний. Вор забрался? Нет, наверное, кошка бродит по внутреннему дворику или саду (смотря что скрывается за стеной): чары всего лишь отметили движение, а не нарушение Периметра…

За этими затейливо переплетёнными прутьями ещё одна гостиница. Тихая и сонная. О, простите: на первом этаже в окнах горит свет, и ощутимо тянет ароматом свежей выпечки, значит, кухарка уже приступила к выполнению своих обязанностей… А здесь какая-то лавка, но вывеску не рассмотреть — тоже тихо и тёмно… На втором этаже наверняка кто-то живёт: может, сам владелец лавки, а может, и люди, никак с ним не связанные… Интересно, какие сны они видят?

Ну лавочник, скорее всего, и во сне мечтает о том, чтобы с выгодой продать свой товар, а постояльцы гостиниц — чтобы выгодно товар приобрести или заключить удачную сделку: в Вайарду приезжают именно за этим. Город торговцев, в котором не проводится ни единой ярмарки, кроме сугубо местных распродаж продуктов труда близлежащих крестьянских хозяйств. Город, в котором встречаются представители продавцов и покупателей, показывают и оценивают тот или иной товар и подписывают контракт на его поставку. Лично я в Вайарде был один раз, и то проездом — оформлял какие-то бумаги, касавшиеся то ли партии шёлка, то ли самоцветной руды… А, не важно! У меня не было времени глазеть по сторонам, но характер города я, пожалуй, уловил, и теперь, неспешно труся по подмороженной, но сухой мостовой, с удивлением понимал: ничего не забывается…

У каждого места в мире есть свои неповторимые черты. Свои краски. Свой темперамент. Своя… душа. Я остановился, делая глубокий вдох, и душа хитроумной Вайарды хлынула в моё сознание…

Суета. Нервозность. Лукавство. Холодный расчёт. Деньги. Договоры. Споры до хрипоты. Надежда успеть к сроку. Обязательства. Обман. Усталая, но довольная улыбка… Несколько мгновений я был целым городом. Я был всеми теми людьми, которые спят в своих постелях или, позёвывая, занимаются неотложными утренними делами. Тени и мысли пролетали сквозь меня, оставляя невесомые ощущения. Вот кто-то переживает, что продешевил, подписав контракт. Кто-то радостно потирает руки, нагревшись на неопытном поставщике. Муж зол на жену за то, что она, сказавшись больной, не пришла к нему вечером. Какой-то ребёнок обижен на своих малолетних соседей, потому что у него отобрали новёхонький мячик. Пелена чужих настроений становилась всё гуще — вот она уже ощутимо давит на виски, и я, не в силах удержаться на ногах, подгибаю колени, садясь прямо на мостовую, но гул неизречённых слов набирает силу…

Эй, может быть, хватит?!

«Для начала достаточно», — кивает Мантия и хлопает Дверью. Я снова один. Один… Но отнюдь не одинок. Мне даже жаль расставаться с многословной Вайардой, но хорошенького понемножку.

«Понравилось?»

Как сказать… Это было интересно.

«Конечно… Так примерно и выглядит первичная балансировка сознания на объекте…»

Чего?

«Не притворяйся, что плохо понимаешь мои слова! Позже я поясню, чего можно добиться, проникая в душу того или иного места, а сейчас… Пора завтракать, ты не против?»

Всегда — за! И что, мне теперь каждый раз придётся бегать?

«Нет». Еле сдерживаемый смех.

Как это?

«Основной принцип ты уяснил… Теперь сможешь без особой подготовки устанавливать контакт».

М-да? Сидя на месте?

«Хоть лёжа…»

А бегать-то зачем было нужно?

«А чтобы не замёрзнуть!» Если бы у Мантии был рот и всё остальное, думаю, он сейчас растянулся бы в довольной улыбке до ушей.

Ну ты и…

И кто она после этого? Последняя сволочь. Впрочем, по степени стервозности всё же первая…

Я, слегка пошатываясь, поднимаюсь и поворачиваюсь, но, вместо того чтобы идти в гостиницу, растерянно смотрю на остриё алебарды, покачивающееся в нескольких дюймах от моей груди.

Городская стража, будь она неладна! Угораздило нарваться на патруль. И что я им скажу?

Старший офицер состоявшего из троих персон патруля, мужчина средних лет с аккуратно постриженной чёрной бородкой и лицом человека, не чуждого чувству юмора, сверкнул глазами из-под начищенного до блеска форменного шлема:

— Ты чем тут занимаешься?

— Я? Бегаю…

— От кого?

— Просто бегаю…

— Среди ночи? — удивился он.

— Чтобы никому не мешать, — ляпнул я, рискуя показаться идиотом.

— А зачем бегаешь-то?

— Понимаете… Моя подружка считает меня недостаточно сильным и настояла, чтобы я занялся…

— Бегом?

— В том числе… — сокрушённо пожимаю плечами.

Офицер не то чтобы не верит, но мои объяснения не кажутся ему убедительными. Я уже начинаю придумывать другие причины моей прогулки под лучами луны, постепенно бледнеющей в дымке рассвета, но помощь приходит без приглашения: за моей спиной раздаётся спокойный звонкий голос: