Вероника Иванова - Разрушитель: И маятник качнулся… На полпути к себе. Вернуться и вернуть

— И… нет никакого способа, чтобы… Ведь можно обрести забвение? — Голос девушки звенит от внутреннего напряжения.

— Можно. Но даже самый несчастный человек на свете не согласится отдать сокровища своей памяти в обмен на возможность прожить жизнь иначе.

— Ты не прав! Я бы отдала.

— В запале обиды или злости — да. А по здравом рассуждении — нет. Потому что глупо стремиться забыть. Что бы то ни было.

— Но почему? — Крик несётся над каналом.

— Потому что без ступенек памяти душа не сможет подняться вверх.

Я уже и сам не рад, что затеял это разговор. Не рад, потому что пытаюсь учить Роллену истинам, которые сам никак не хочу принять.

— Вверх? И что там, вверху? — Жалобно-требовательный взгляд.

— Полагаю, что-то получше, чем внизу. Или что-то, без чего нельзя обходиться. Даже крот время от времени выползает на поверхность земли.

— Крот? — Недоумение и растерянность наконец-то сменяют собой озлобленную решимость.

— Ну да, есть такой зверёк… Жаль, сейчас кротовин не найти… А и ладно! Как тебе мои доказательства? Угодили или нет?

— Зачем ты со мной заговорил? — Роллена выпрямляется, отстраняясь от перил.

— Сам не знаю. Иду, смотрю: девушка грустная стоит — такое впечатление, что сейчас в воду кинется… Я и подумал: отчего не поговорить? И мне развлечение, и ей забава. Последняя, — расплываюсь в улыбке.

— И верно, забава, — лёгкий кивок. — Напоследок.

— Вообще, если хочешь — прыгай, — великодушно разрешил я. — Вода сейчас холодная, тело быстренько онемеет — и не заметишь, как захлебнёшься. Даже если вытащат… Поболеешь немного — и всё равно умрёшь.

— А мой… у меня есть знакомый маг, он может вылечить от многих болезней. — Крохотная доля лукавства в уголках губ.

— Что ж он тебя от грусти не вылечил? Или сердце волшбе неподвластно?

— Неподвластно, — подтверждает девушка, но уже не так скорбно, как в начале нашей беседы.

— А я-то думал… — разочарованно цыкаю зубом. — Вот так и умирают самые светлые мечты! Значит, разбитые чувства ничем не склеить?

— Ничем.

— А может, и не надо склеивать? — предлагаю неожиданный выход из тупика. Неожиданный для Роллены, потому что она окончательно поворачивается ко мне лицом, на котором начинает проявляться возмущённое недоумение.

— Не надо?

— А есть ли смысл? — продолжаю рассуждать. — Ну подумай сама: если у тебя разобьётся кувшин, или ваза, или бокал… Можно сварить клей и попробовать склеить осколки, но через какое-то время сила клея иссякнет — и посуда вновь станет грудой сора.

— Но чары…

— Чары? Они не склеивают, красавица.

— А что же они делают? — Девушка удивилась. На самом деле.

— Они заставят швы срастись, но кувшин уже не будет прежним. Он изменится, потому что произойдёт вмешательство в его… Да, в его суть.

— Хочешь сказать, что кувшин перестанет от этого быть кувшином?

— Нет. Но он будет ДРУГИМ кувшином. Чувствуешь разницу?

— Не очень, — признаётся Роллена.

— Экая ты непонятливая, красавица… Ладно, попробую пояснить. Изначально было что? Глина, которую собрали, смочили и размяли руки гончара. Потом шматок грязи обрёл форму и прошёл испытание огнём… И на всём жизненном пути частички кувшина — будущего и настоящего — впитывали в себя тепло человеческих рук. Впитывали память о том, что было, и о том, что есть. Каждый комочек глины занял своё место. А что сделает магия, склеивая осколки? Она перемешает комочки, расплавит их и заставит снова стать твёрдыми — но уже на других местах. И несколько строчек в Книге Памяти будут стёрты. Навсегда. Поверх них появится другая запись: кувшин родится снова. Но он забудет того, кто в первый раз подарил ему жизнь.

— Кажется, я начинаю понимать… — Васильковый взгляд просветлел. — Если таким же образом вмешаться в жизнь, расставшихся можно соединить, но это будут уже не те отношения.

— Совершенно верно! — Я удовлетворённо кивнул. — Гораздо проще и правильнее взять метлу и совок, сгрести мусор и выкинуть его прочь, начав всё заново.

— Как просто! — Первая настоящая улыбка тронула сухие губы.

— Именно! Просто, и никак иначе! — Я взглянул на воду. — Ну что, будешь прыгать?

— А тебе какой в этом интерес?

— Да отойду подальше, чтобы не решили, будто я тебя толкнул.

— Трусишь? — Глаза Роллены лукаво сверкнули.

— Куда ж без этого? — вздыхаю. — Между прочим, трусить — это большое искусство! Я бы рассказал, но мне нужно встретиться с друзьями… Так что позволь откланяться!

— Уходишь? — В голосе девушки проскользнуло разочарование.

— Ну я же не прощаюсь, красавица! Как-нибудь встретимся ещё раз и поговорим.

— О чём?

— Обо всём на свете! Обещаю! Но и ты пообещай в свою очередь…

— Что же? — А она заинтригована. Ай да я!

— Дождаться этого самого разговора. А для этого ты должна хорошо питаться, много бывать на свежем воздухе, слушать красивую музыку, петь песни, весёлые и грустные, и…

— Не слишком ли много для меня одной?

— Думаю, нет. Самое главное — ты должна обещать, что займёшься делом.

— Каким? — Сосредоточенный интерес в глазах. Ай-вэй, дорогуша, вот кому следовало бы входить в опору королевского престола!

— Любым. Выбери то, что тебе по душе и постарайся добиться успеха на избранном пути. Только не успеха, о котором кричит толпа, а успеха, о котором молчат глаза тех, кого ты считаешь мерой дурного и хорошего. Договорились?

— Мы раньше с тобой не встречались? — отвечает Роллена вопросом на вопрос.

— Не в этой жизни, красавица!

— А у меня такое чувство, что этот разговор уже случался… когда-то. Нет, не вспомню. — Тонкие пальцы заправили самый непослушный белокурый локон в причёску.

— Так ты обещаешь?

— А ты? Выполнишь то, о чём говорил? — Внимательный прищур.

— Я всегда держу слово.

— Тогда и я сдержу. Чем я хуже мужчины?

— Ты гораздо лучше мужчины! — подтверждаю. С воодушевлением. — Могу даже доказать почему!

— Ой, не надо! Я догадываюсь! — Улыбка, стремительно переходящая в смех. Искренний и светлый. — Не порти впечатление!

— Твоё обо мне или наоборот?

— Оба!

— Хорошо, не буду. Счастливо оставаться!

— А тебе — счастливо вернуться!

Почему-то простое пожелание из уст Роллены показалось мне исполненным некоего тайного смысла. Но я и предположить не мог, какой могучей силой обладают слова, сказанные от чистого сердца.

Два дня подряд попадать в одну и ту же ловушку собственной растерянности… Считаете, слишком? Не соглашусь. Лично я имею обыкновение совершать одинаковые ошибки довольно часто. Пока не надоест. О чём идёт речь? Я опять… заблудился.

Правда, на сей раз не так фатально — смог вернуться «по своим следам» к исходной точке и начать путь сначала. Прибегнув к помощи карты, чем вызвал нездоровое оживление у попавшихся навстречу прохожих. И ведь причина снова была уважительная!