Вероника Иванова - Разрушитель: И маятник качнулся… На полпути к себе. Вернуться и вернуть

— Как ни стыдно сознаваться в собственной глупости, но… Я отметил присутствие эльфийской крови в упомянутом молодом человеке, однако не сообразил, что ему стукнуло куда больше лет, чем отразилось на юном личике. То есть я совершил непростительную ошибку и подверг себя неоправданному риску. А ещё… Тебя напугал.

— С чего это ты решил, будто я испугался? — Недовольный взгляд, дно которого припорошено щепоткой стыда.

— Да сразу видно было! Если уж ты о помощи Ректора просил, значит, совсем растерялся!

— Растерялся, говоришь? — Голос Рогара холодеет. — Растерялся? А что мне оставалось делать, если ты… Полез прямо в…

— Хочешь, скажу, как ты должен был поступить? — хитро щурюсь. Мастер предчувствует очередную проделку с моей стороны, но всё же требует:

— Скажи!

— Ты должен был взять меня за ухо и отвести домой. А мог бы прямо там во Дворе и выпороть. На глазах у всех. И предоставить «Ножам» возможность решать проблемы без моего непосредственного участия. Такое тебе в голову не приходило?

Смотрю в глаза Мастера, настойчиво и внимательно. Достаточно внимательно, чтобы заметить тень ответа. И знаете — какого? «Не приходило»! Да что же такое творится в подлунном мире?!

Горестно вздыхаю и опускаю взгляд. Делаю паузу (для усиления эффекта и собственной концентрации), потом говорю, тихо, но внятно:

— Похоже, по степени разумности мы с тобой близнецы-братья. Во всяком случае, ты ведёшь себя уж откровенно непристойно и вынуждаешь сделать тебе выговор. Строгий. Если я ношу ошейник, со мной надо и обращаться соответственно! А ты… Скажи на милость, почему не всыпал мне горячих ещё до того, как я пустился в очередную опасную глупость?

— В самом деле, дурак… Полный.

Поднимаю глаза. Мастер… улыбается. Грустно, но очень светло.

— Я и не спорю, что дурак… Всегда всех предупреждаю. Только никто сразу верить не хочет, а потом… становится поздно.

— И откуда ты такой взялся? — слышу первый настоящий вопрос с начала беседы.

— Оттуда, где таких больше нет.

— Уж это точно… И не было, наверное? — подкалывает Рогар.

— За это не поручусь, — не скрываю сомнений. — Жду твоего решения!

— Насчёт чего? — Недоумённый взгляд. Ну вот, опять я затуманил человеку мозги своими шутками… Сам, кстати, путаюсь, и весьма успешно.

— Справедливого возмездия за моё гнусное поведение.

— Возмездия? — Серые глаза чуть расширяются.

— Извиняться не буду, и не надейся!

— Это почему же? — Чуть разочарованное удивление.

— Потому, что моя сестра совершенно справедливо полагает: извиняться нужно только за то, что противоречит твоей природе. А поскольку всё содеянное самым непосредственным образом проистекает из моей глупости… Извиняться не за что.

— Занятное рассуждение. Мудрое, — оценил Рогар. — Значит, просить прощения не хочешь?

— Но и от наказания бегать не буду, — торжественно подтверждаю собственную позицию.

— И как же мне тебя наказать? — Размышление вслух. Если в нём и есть доля лукавства, то слишком крохотная, чтобы быть заметной.

— Как пожелаешь.

— Примешь любое наказание?

— Любое, — киваю. Смиренно, как только могу.

— Любое-любое? — настаивает Мастер.

— Я же сказал: какое пожелаешь. — Дотошность Рогара начинает меня пугать.

— Хорошо… — Удовлетворённый блеск в глазах. — Тогда в качестве наказания ты ответишь на мой вопрос. И ответишь правду!

Вот до чего способно довести неконтролируемое любопытство. До детских ошибок. Правду хочешь услышать? Что ж… Сейчас услышишь.

— Спрашивай.

Мастер выдерживает паузу (наверное, чтобы заставить меня поволноваться сверх меры), а потом я слышу то, от чего впору заплакать:

— Кто ты?

Тоже мне вопрос. Сожалеюще вздыхаю и одариваю своего собеседника взглядом, исполненным сочувствия. Примерно так смотрят на неразумных маленьких детей.

— И ты хочешь услышать… — даю Рогару последний шанс исправиться.

— Правду! Кто ты?

— Сын своей матери.

Признаюсь честно: я не ожидал, что Мастера настигнет оцепенение в столь грандиозных масштабах. Если бы предполагал, принял бы меры и не допустил такого издевательства над старым человеком.

Серые глаза округлились и застыли. Губы приоткрылись, но так и не исторгли ни единого звука, зато левая щека Рогара начала нервно подёргиваться. Все вместе выглядело настолько забавно, что я не смог удержаться и… расхохотался. Рухнул спиной назад и с минуту катался по полу, похрюкивая от неожиданно подаренного мне веселья. По-моему, даже слёзы от смеха брызнули.

А когда снова занял сидячее положение, увидел в глазах Мастера досаду.

— Ох, дяденька… — выдавливаю последнюю смешинку, успокаиваясь. — Сразу видно, что ты не маг…

— Это-то здесь при чём? — растерянно спрашивает Рогар.

— Да при всём… Если бы хоть раз в жизни попробовал заняться Вопрошением, [107]знал бы, КАК спрашивать.

— И как же?

— Коротко и по существу! Раса, полное имя, род.

— И ты бы ответил?

— А куда бы я делся?

— Верится с трудом, — качает головой Мастер.

— Ну и не верь! — обижаюсь. — Спросил бы правильно — и узнал то, что нужно. А так только зря шанс израсходовал.

— Думается, не зря. — Ответный взгляд постепенно наполняется смехом.

— М-да? Рад за тебя, если так. Но впредь… Обращайся с вопросами бережнее, ладно? И они тебе за то благодарны будут.

— Да, не зря. — Уверенный кивок. — Я ожидал, что ты уйдёшь от ответа, но… не таким образом. Не так просто… Ошибся, признаю. Но эта ошибка важнее и дороже правды, которую я мог бы услышать.

— Неужели? И чем же?

— Мне, в сущности, нет никакого дела до того, кем ты родился и где рос. Имя, раса и всё прочее — это всего лишь внешние признаки, определяющие начальное местоположение в круге мироздания. А вот то, что внутри… Оно гораздо интереснее и гораздо ценнее. И я полагаю, что наконец-то отыскал клад, мне предназначенный…

— Клад? — Ой, что-то мне перестаёт нравиться настроение Рогара. — Ты о чём, дяденька?

Мне отвечают вопросом:

— Знаешь, что означают руны, изображённые на бляхе?

— Хм… Вопрос не ко мне. Правда, учёный человек намедни сказал, что их можно прочитать как «собственность», «принадлежность» и… кажется, «неотъемлемая часть». И что с того?

— Он был прав, этот учёный человек. Если вникать в суть надписи, так она и читается, однако… Не всегда сочетание рун следует трактовать по общепринятым канонам. Понимаешь, о чём идёт речь? — Испытующий взгляд.

— Кажется. Ты хочешь сказать, что эти закорючки, соединённые определённым образом, означают вовсе не какое-то слово, а некое понятие, никоим образом не связанное с… Своего рода шифр, да?

— Именно! Шифр, значение которого известно лишь тому, кому оно должно быть известно. — С чувством глубокого удовлетворения Мастер заканчивает моё маленькое путешествие в теорию мира тайных знаков.