Марк Лоуренс - Ошимское колесо

Симпатичная девушка запустила пальцы мне в волосы, льстивый разносчик вина сунул мне оловянный кубок. Я многозначительно глянул на сундучок в своих руках.

– Принц Ялан? – Неуверенно спросил кто-то, узнав меня.

– Это Ялан? – Жирный барон с югов. – Будь я проклят.

Служки расступались передо мной по мере того, как я приближался к плотной цветастой группе возле Охры. Больше года. Тысячи миль. От ледяных морей до жаркой пустыни. Я прошёл через Ад… и вот я снова здесь, где всё и началось. Четырнадцать месяцев, и меня уже едва узнаю́т – здесь, в месте, где я потратил так много времени, денег и чужой крови.

Вокруг меня нарастал шёпот: даже если народ и не был уверен насчёт моего имени, но они видели человека, который уверенно идёт прямо в центр событий. Люди в задних рядах отошли. Я знал их на вид и по именам – приспешники Мэреса, его карманные торговцы, и мелкие лордишки, которые искали, где взять взаймы, или которых обхаживали ради каких-либо выгод. Наверху велись дела, а двадцатью футами ниже сражались два мужчины, и каждый изо всех сил старался забить другого кулаками до смерти.

Два узколицых словена отошли в стороны, и там, за ними, стоял Мэрес Аллус – маленький, смуглый, в неброском жакете. Взглянешь на него, и не подумаешь, что он владеет этим заведением, и далеко не только им. При моём появлении он не выказал ни удивления, ни интереса.

– Принц Ялан, вас так долго не было. – Из ямы внизу донёсся триумфальный рёв, но теперь уже это никого не интересовало. Я представил себе, как победитель смотрит вверх и видит лишь деревянные поручни и редкие затылки.

Йорг Анкрат, тот чудо-мальчик, о котором циркулировало так много пророчеств, злобный и успешный юнец, на которого, видимо, опирались планы моей бабушки, юный король, запаливший Солнце Зодчих в Геллете, а потом ещё одно на пороге Хамады… он дал мне совет, как разобраться с Мэресом Аллусом. Он выговорил те слова в жаркой и пьяной хамадской ночи, и теперь, снова увидев, наконец, Аллуса, те забытые слова начали всплывать из тёмных глубин моей памяти.

– Мэрес, я пришёл уладить наше дело. Может, нам лучше уединиться где-нибудь. – Я глазами указал на занавешенные альковы, где в "Кровавых Ямах" проводились всевозможные переговоры, от плотских до коммерческих, хотя нередко это было одно и то же.

Взгляд Мэреса упал на сундучок в моих руках.

– Мне кажется, слишком много наших дел велось за закрытыми дверями, принц Ялан. Давайте закроем наши счета здесь.

– Мэрес, вряд ли это уместно…

– Здесь. – Приказ. Он намеревался унизить меня при свидетелях.

– Я правда не…

– Здесь! – На этот раз он рявкнул. Не припомню, чтобы раньше Мэрес Аллус хоть раз повышал голос. Он глянул через плечо в яму. – Скучный бой. Впускайте медведя.

Если в "Кровавых Ямах" и оставались ещё люди, настолько занятые своими делами, что не смотрели в мою сторону, то упоминание медведя быстро это изменило. По толпе понёсся шёпот, и люди стали стягиваться к Охре, привлечённые криками бойца о пощаде и перспективами, что он её не получит.

Мэрес не обернулся, чтобы взглянуть на представление. Вместо этого он, не отрываясь, смотрел на меня. Мы стояли посреди толпы людей, жаждущих крови, голоса которых соперничали сначала с криками мужчины, а потом с жутким рёвом медведя, разрывающего свою добычу.

– Так какое дело вы хотите уладить, принц Ялан? – Мэрес склонил голову, приглашая меня ответить. У меня за плечами встали два его мордоворота – суровые мужики, выжившие в ямах, чтобы добиться своего нынешнего положения.

– Я пришёл рассчитаться с долгами, Мэрес. Я занимал добросовестно и дал слово, что полностью расплачу́сь. Мой отец – сын Красной Королевы, и я не бросаю обещаний на ветер. – Я напустил бравады. Если уж я собирался потратить тысячи монет золотом, то по крайней мере надо было насладиться этим мигом. – Напомни мне, о какой сумме идёт речь.

Мэрес протянул руку, и здоровяк в чёрном положил ему в ладонь табличку. Я знал, что это счетовод Мэреса, хотя такими большими пальцами-сосисками ему лучше подошло бы драться с троллями, чем управляться с числами.

– Долг составляет три тысячи и одиннадцать золотых крон. – У зевак вокруг перехватило дыхание, а возможно и само здание поражённо вздохнуло от таких цифр. Многим такую крупную сумму сложно было даже представить, и никто из мелких дворян не был богат настолько, что потеря трёх тысяч им бы не навредила.

Три тысячи – это значительно больше того, что я занимал у Мэреса. Даже с учётом многих месяцев, за которые набегали проценты. Я подозревал, что на мой счёт записали услуги людей, которых он посылал за мной – Альбера Маркса, Джона Резчика и братьев-славян, которым было поручено вернуть меня в город, чтобы потом тайно и жестоко убить. Крякнув от напряжения, я разместил сундучок на одной ноющей руке, а второй открыл крышку.

– Попроси своего человека отсчитать нужную сумму. – Я шагнул вперёд, так чтобы сундучок оказался почти перед Мэресом, на уровне его головы. Отблески от монет осветили его лицо.

Спустя некоторое время загребущие лапы счетовода, словно лопаты, начали, наконец, облегчать мою ношу. Он взвешивал монеты на весах, громко выкрикивая итоги, а потом ссыпа́л блестящие кучки в кожаный мешок. Вскоре он послал за парой помощников, поняв, что в одиночку у него не получится принять мою плату.

– Одна тысяча.

Пока счетовод загребал монеты и взвешивал, взвешивал и загребал, Мэрес не отводил от меня взгляда тёмных непроницаемых глаз. Безумие, которое я видел в них в тот день в маковых залах, сейчас было скрыто.

– Уплата долга всегда радует, но скажите, чем вызвана эта смена точки зрения? Как из человека, всегда готового лишь занимать, вы превратились в человека, готового отдавать?

– Две тысячи. – Счетовод завязал второй мешок.

Я уставился на Аллуса в ответ. Мэрес хотел, чтобы я прорекламировал его методы? Бросал мне вызов? Этот убийца с подлыми вкусами, убивающий в пределах стен Вермильона; человек, который обедает так близко от дворца, что тени от башен падают на его особняк; человек, который богаче многих аристократов, который создаёт свои законы и отправляет своё собственное правосудие.

– Я встретил короля и спросил у него совета.

– И он посоветовал заплатить мне?

Я вспомнил встречу с Йоргом Анкратом. Когда я рассказал о своей проблеме, он сначала затих, а потом посерьёзнел, словно за всю ночь в его рот не попало ни капли.

– Он сказал отдать тебе то, что ты хочешь. – Я поставил сундучок между нами и потёр руки.

– Поистине мудрый король.

– Три тысячи. – Счетовод завязал последний мешок, потом снова согнулся над сундучком и принялся отсчитывать последние одиннадцать монет.