Александр Тув - Новобранец. Служба контрмагии [цикл]

Бесцельно побродив минут пятнадцать по прямым, как в Летнем Саду, аллеям, постояв пяток минут на берегу идеально круглого пруда, со спящими лебедями, Шэф почувствовал нарастающее раздражение. На него, как обычно, уже стали обращать внимание — блестящий офицер, заезжая знаменитость, известный всему бомонду Мастер войны, и вдруг один, без спутницы, по крайней мере одной, без всегдашней шумной компании — это странно… надо бы подойти поприветствовать. Приходилось хмурить брови и смотреть специальным взглядом, после которого желание пообщаться с ним резко угасало.

«Все! Жду еще пять минут, и нахер! Возвращаюсь. Пусть сами ищут подход … если я вообще все не придумал… Тогда план бэ…» — с этими мыслями он плюхнулся на скамейку в боковой аллейке.

Все произошло когда Шэф любовался фейерверком — уж больно он был красив и замысловат: разноцветные огненные звери, птицы, драконы… — внезапно все дворцовые огни погасли, будто щелкнул выключатель.

Погасло всё. Абсолютно всё и даже фейерверк. Наступила тьма. Глаза, привыкшие к яркому свету, не видели ничего. Вокруг раздавались испуганные женские визги и более низкие, успокаивающие голоса мужчин.

Не дожидаясь пока глаза адаптируются, Шэф вышел в кадат и огляделся. Рядом с ним на скамейке кто-то сидел, хотя за мгновение до наступления тьмы Шэф внимательно обозревал окрестности — в радиусе десятка метров не было никого.

Сидящее рядом или не было человеком, или было укрыто таким маскирующим заклятьем сквозь который взгляд Шэфа не проникал — рядом с ним на скамейке находилось что-то напоминающее мешок с картошкой, только побольше и с ногами. Мешок молчал, молчал и Шэф. Естественно, бесконечно так продолжаться не могло и через десяток — другой томительных секунд мешку пришлось заговорить, ибо это он пришел к Шэфу, а не наоборот, и это была небольшая, но все-таки победа Шэфа.

— Завтра, после полудня вас будут ждать в гостинице «Утренняя Звезда» в номере «Золотой люкс», второй этаж, от лестницы направо, — Шэф прекрасно знал эту гостиницу, одну из самых дорогих и фешенебельных в Хазрете, расположенную на морской набережной. — С вами хотят поговорить.

— Кто? — равнодушным голосом поинтересовался Шэф, скрывая ликование, но в этот момент свет вспыхнул снова, глаза его инстинктивно закрылись, а когда он их открыл, рядом не было никого — скамейка была пуста.

«Вот и ладушки, — мысленно потер ладони Шэф. — Лед тронулся господа присяжные заседатели! Я их поймал на крючок!.. Или они меня… тут как с медведем: кто кого поймал будет неизвестно до самого конца…»

Маги, как истинные, так и простые, предчувствиям доверяют. Они, в отличие от обычных людишек, заметьте — не людей, а именно людишек, которые полагают, что они знают все на свете, и склонны считать предчувствия блажью и томлением духа, твердо знают, что это не блажь и не томление духа, а четкие сигналы, посылаемые неизвестным доброжелателем, который нас предупреждает: в эту щель не лезь, по этой улице не возвращайся, с этой компанией не связывайся, на этой девушке не женись, на эту работу не устраивайся, ну — и так далее… Люди и маги этот слабый шепот слышат, а людишки нет. Но — это их проблемы.

Пренебрегать ими: предчувствиями, а не людишками — себе дороже. Шэф не был магом, но и в число людишек, разумеется, не входил, поэтому предчувствиям своим доверял. Один раз не поверил и еле ноги унес — после этого доверял всегда.

Идти в «Утреннюю Звезду» Шэфу не хотелось. Не хотелось до состояния: «ноги не идут», но… это был как раз тот случай, когда «хоть чучелом, хоть тушкой — но ехать надо…» И честно говоря, это было странно: по всем расчетам Шэфа, которые вроде бы подтвердились вчера на балу, Эркель — по тетрархской классификации истинный маг, а по местной — сильный колдун и заодно, один из ближайших соратников Гроссмейстера Ордена Пчелы, дал «отмашку» к началу контакта, а отнюдь не к войне, но… идти категорически не хотелось.

В контакте был заинтересован Гроссмейстер — так полагал Шэф, и вроде бы «вербовка» на балу это подтверждала — обеспечить этот контакт, с максимальной скрытностью, мог именно Эркель — вроде все логично… По логике, Шэфу ничего не должно было грозить, но… ноги не шли.

Как ни странно, похожие предчувствия обуревали и Эрта Нолкса — хозяина «Утренней Звезды». С самого утра, фигурально выражаясь, все валилось у него из рук. Фигурально, потому что руками он давно уже не работал, только головой — с тех самых пор, как много лет назад, удачно женился на дочери тогдашнего владельца гостиницы.

Всю свою жизнь Эрт посвятил заботам о ней — имеется в виду «Утренняя Звезда», а не жена. Тесть, видя такое дело, не мог нарадоваться, что не ошибся в зяте, ибо к бабам тоже относился прохладно, а к гостинице — трепетно.

Так что, хотя и женился Эрт по расчету, но что характерно, никогда об этом не пожалел — жена не мешала ему заниматься любимым делом, и он ее за это, через много лет, можно сказать полюбил… по своему. Поэтому, если у Шэфа были хоть какие-то логические основания для тягостных предчувствий, то владелец гостиницы совершенно не мог взять в толк, почему ему нестерпимо хочется бежать куда глаза глядят из любимой «Утренней Звезды». Наконец нервы его не выдержали:

— Ирана! — громко позвал он жену, и когда та явилась, тоном не терпящим возражений приказал: — Дорогая! Быстро собираешь всех внуков. Всех! Немедленно! — уточнил он, и уезжаешь в загородный дом. — Видя что жена открывает рот для встречных вопросов, он нетерпеливо перебил: — Времени нет. Мне только что передали, что через десять аратов сюда прибудет на завтрак тер'Онос со своей компашкой…

Начальник внешней стражи Хазрета тер'Онос имел очень плохую репутацию: мало того, что он нигде и никогда не платил — но это так, к слову, из местного чиновничества мало кто платил, вернее даже «не мало», а никто. Тут дело было в другом — он был весельчаком… правда чувство юмора у него было, скажем так, специфическое — гомерический хохот у главного правоохранителя города вызывали только такие эпизоды, где в обязательном порядке присутствовали свернутые носы, выбитые зубы и все такое прочее.

Особенно его веселило, когда к нему приходили жаловаться на него же. Некоторые глупые купчишки, владельцы модных бутиков, рестораторы и прочая шелупонь, понаехавшая из провинции и понаоткрывавшая в славном городе Хазрете свои заведения, была поначалу не в курсе привычек «опоры справедливости» — так называли тер'Оноса прихлебатели из ближнего окружения, что ему очень импонировало. Так же, до первого так сказать «свидания», не были осведомлены понаехавшие и о специфическом чувстве юмора этой «опоры».