Кристина Выборнова - Король и спасительница

— Так, ну что, распиваем, уважаемые?

«Ай-люли-люли» и «на поле танки грохотали» смолкли вместе с бурным обсуждением карточной игры. Мне показалось, что кругом вообще все умерли, так стало тихо. В этой тишине послышался мягкий топот и похрапыванье, и темнотищу прорезали два ярких синих луча фонариков. Я заморгала и неосознанно вцепилась в Лидово плечо, готовясь к неизбежным неприятностям.

Так и есть: фонарики держали двое конных милиционеров. Один был тощенький, но с очень хитрым лицом, а другой — приземистый и недовольный. Он и заговорил:

— Так, что у нас тут, уважаемые? Распиваем в лесопарковой зоне? Костры жжем? Ну, все понятно, Дима, составляй протокольчик…

— Мы ничего не распивали! — трезвым от испуга голосом запротестовал Пашка. — Сок мы пили, товарищ милиционер!

— Ага, — подтвердила Люська, икая, — мы же не забулдыги, мы студенты! У нас сессия!

— Знаю я ваш сок, уважаемые, — отмахнулся приземистый, неуклюже сползая с коня и подходя поближе. — От вашего сока у нас измерительные приборы ломаются. Что это за бутылочки?

— Они тут раньше были…

— Конечно, конечно, раньше они были… Дима, протокол составляй. Значит так, уважаемые студенты, сворачивайте пьянку и пройдемте с нами. Штрафики вам полагаются серьезные. Ну, чего сидим, мадам?! — обратился он вдруг непосредственно ко мне. — Я вас должен каждого отдельно приглашать?!

— А я тут при чем? Я не пила! — рявкнула я в ответ.

— Вы тут все не пили, так не пили, что не продохнуть, — издевательски сообщил худой милиционер, тоже слезая с коня. — Ну-ка, давайте посмотрим…

Он осекся, потому что раздался громкий звон и треск. Оказывается, кто-то из бородачей кинул пустую бутылку об толстое бревно, так, что она разлетелась на мелкие осколки. Пока милиционеры лупились на бутылку, Сашка и бородачи вдруг вскочили и резво бросились в лес, хрустя ветками. За ними понесся Пашка Симкин. Через секунду их не стало видно.

Щуплый милиционер попытался бежать за ними, но тут же вернулся.

— Ну чего, Дим? — равнодушно спросил плотный. — Сбежали алкаши?

— Сбежали, хрен теперь найдешь.

— Ничего, их тут еще много осталось. Так, уважаемые, хватит шуток, у меня вот тут дубинка, огрею, мало не покажется. Давайте все свои паспорта и будем разбираться, протокольчик составлять…

Люська заревела в голос.

— Раньше надо было соображать, мадам, раньше, — спокойно говорил плотный милиционер, забирая у нее из дрожащей руки паспорт, — сейчас уже плакать поздно…

— Слушай, твое величество, сотвори чего-нибудь, а? — не выдержала Натка. Лид вопросительно посмотрел на меня. Я усиленно закивала. Король кивнул тоже, неспешно встал и, пройдя прямо по догорающему костру, встал лицом к милиционерам.

— Здрасьте! — развел руками тощий. — Это что еще за явление?

— Эти простолюдины находятся в моем ведении, — информировал его Лид.

— Чего?! — офигели оба милиционера.

— Оставьте в покое этих простолюдинов, они находятся в моем ведении, — спокойно повторил король, которому выдержки было не занимать. Милиционеры переглянулись: казалось, они хотят рассмеяться, но почему-то не решаются.

— В каком еще твоем ведении? Ты кто вообще такой? — наконец поинтересовался плотный.

— По-видимости, я единственный высокородный на этой планете, кроме моей спасительницы, поэтому я прослежу, чтобы эти простолюдины не принесли больше вреда, чем они приносят обычно.

— Господи, псих! — почти восторженно сказал тощий милиционер и медленно потянулся к кобуре на поясе. У меня молнией пронеслось в голове, что Лид может вовсе не иметь представления об огнестрельном оружии. Они же его пристрелят, колдун он — не колдун!!! Ну уж нет!

— Лид, осторожно! — рявкнула я, со всей силы налетая на короля и пихая его в бок.

— Соня, отойди! — неожиданно цыкнул он на меня почти что с моей интонацией, и, выставив вперед одну руку, отодвинул меня другой. Я вылезла из костра и растерянно глянула на тлеющие кроссовки. Лид сказал поспокойнее:

— Они не причинят мне вреда. Нет таких простолюдинов, которые не подчинились бы приказу высокородного…

Голос его звучал как-то странно, разносясь по всем окрестностям, как пропущенный через усилитель. Милиционеры стояли, безвольно уронив руки, их лошади пятились и храпели, потому что Лид медленно шел вперед, равномерно повторяя странным голосом:

— Оставьте этих простолюдинов, я за них отвечаю.

— Слушаюсь… — вдруг согласным хором сказали милиционеры, пуча глаза.

— Уходите, вы мне тут больше не нужны, — подвел итог Лид, небрежно махнул рукой, спокойно повернулся и пошел обратно ко мне. Милиционеры с противоестественной лихостью взгромоздились на храпящих и ржущих скакунов, шлепнули их по крупам и скрылись в темноте, оставив на память о себе только валяющиеся на земле Люськин паспорт и фонарики. Лид, подойдя к костру, поднял один из них и с интересом осмотрел — наверное, прикидывал, не может ли он сделать такой же. Я, наконец, затушила кроссовку и оглянулась. Однокурсники сидели трезвые и тихие, с обалдело-восхищенными лицами.

— Вот это да! — наконец сказала Люська Лиду. — Как здорово, что вы их уговорили! Спасибо вам! Вы, наверное, гипнотизером можете работать!

Лид, понятно, не ответил, а посмотрел на меня и сообщил:

— Соня, наша палатка стоит вон там, где цветет сонка. Думаю, тебе уже нужно лечь спать.

— И Натке, — поставила я условие, мрачно на него глянув.

— Как хочешь, — недовольно отозвался Лид и канул во тьму — видимо, направился к своей свеженаколдованной палатке.

— Уф, Сонька, и правда, пошли уже дрыхнуть, — дернула меня за рукав подруга. — Вот я перепугалась, думала, кранты! Пашка кретин, Сашка придурок, чего ты в нем нашла, наше величество и то лучше…

— Это да.

— Да-то да, но если бы тебя тут не было и менты к тебе не прикопались, он бы и пальцем не пошевелил, так что ты особо не радуйся.

— Почему не радуйся? — удивилась я.

— А потому, что ему пофигу все люди. У него ничего личного. Если бы его не ты, а какая-нибудь баба Дуся спасла, он бы за ней ходил, а в твою сторону и не чихнул, так что ты губу не раскатывай, а думай, как от него избавиться!

— Да чего ты ко мне привязалась! Ничего я не раскатываю! Я вообще спать хочу, пошли, наконец, в эту палатку!

— Гм, — сказала подруга каким-то противным голосом, но больше ничего не произнесла, взяла меня под руку, и мы, не попрощавшись с охающими и обсуждающими милиционеров однокурсниками, направились в ту сторону, где предположительно стояла Лидова палатка.

Скоро, когда мы уткнулись в елки, оказалось, что направление я запомнила неверно. Потирая лоб и выгребая из волос кору, я без особой надежды протянула:

— Ли-ид, ты где?

— Я здесь, — тут же отозвался негромкий голос короля, и метрах в пяти от нас вспыхнул свет. Оказалось, это зажегся обыкновенный с виду костер из кучи то ли набранных, то ли наколдованных Лидом дров. Рядом с костром торчала слепленная по образу и подобию временных жилищ однокурсников синяя трехместная палатка.