Сергей Варлашин - Юные дарования. Художник

К нам подошла высокая, стройная особа в бежевом платье, с белым пушистым котом на плече. У особы была внешность почти такая же, как у Селены. Разве что цвет глаз, был карий, а не смольный.

— Привет Селена, — они обнялись и поцеловались в щёчки. — Этот чудесный, волосатый, молодой человек в плаще, твой парень?

— Да Мила, знакомьтесь. Его зовут Кай.

— Довольно рада знакомству Кай. — Мы легко обнялись, как старые друзья.

— Приятное знакомство Мила.

— Будьте как дома. Никто вас не побеспокоит и можете делать всё, что вам заблагорассудится.

— Как зовут это пушистое чудо? — погладил я кота по голове.

— Меня зовут Гренка. Если ты думаешь, что это смешно, я тебя укушу.

— Рад знакомству Гренка. Ты прекрасный кот.

— Ты ему уже говорила? — удивилась Мила. — Ах, ладно, это не важно, если ты ладишь с моим котом, я с тобой тоже буду ладить. Проверенная временем аксиома.

Селена тоже хотела его погладить, но едва успела отдёрнуть руку. Кот едва не клацнул зубами, в желании её укусить.

— Ты ему не по душе, да? — обратился я к Селене.

— Я его чуть не угробила, один раз, случайно. С тех пор он меня не любит.

— Она меня чуть не выронила, с седьмого этажа! — возмутился кот.

— Она чуть не выронила моего Гренку, с седьмого этажа, — сказала Мила.

Я осмотрелся и внимательно вгляделся в лица сестёр. Они словно не слышали, что говорит нам кот. Я решил не говорить им этого, чтобы раньше времени, не прослыть художником или сумасшедшим. Оба определения, по большому счёту синонимы.

— У Кая такой романтический образ. Он случайно не байкер?

— Байкер, но не случайно.

— Вообще-то он художник, а мотоцикл это его средство передвижения, а не фетиш по жизни, — весьма точно, пришла на помощь Селена.

— Ну, да что мы стоим то всё. Давай уже присядем за стол на балконе, там такое красивое звёздное небо, отражённое в озере и молодая луна, что мы просто обязаны туда немедленно пойти и попить там чаю.

К нам не спешили присоединяться, остальные гости и мне это понравилось. Мне было интересно пообщаться с родным человеком моей возлюбленной, по праву ставшей моей любимой девушкой. Стол, уставленный едой, уже насытил мой глаз, пора было, что-нибудь попробовать в целях полного грехопадения, до чревоугодия. По вкусу пищи в доме, можно многое сказать о его хозяевах. После первого пирожного, я окончательно уверовал, что дом этот с его хозяйкой, мне уже стал не только по душе, но и по животу.

— Он совершенно случайно не тот Кай, картины которого, извиняюсь за грубое выражение, просто «порвали» интернет?

— Да сестрица. Это именно он, — приосанилась выбеленная, до состояния призрака оперы, Селена.

— Тебе очень идёт эта бледность, особенно при свете звёзд. Вы вообще, очень хорошо смотритесь вместе. А если о тебе Кай, то мне лично очень понравилось, твоё творчество. Даже если бы ты, не стал так резко популярен, я бы сказала тебе тоже самое, и даже посоветовала бы одного знакомого арт-дилера.

— Очень точное слово — дилер. Хороший художник словно создаёт визуальный наркотик, передача которого широкой публике просто физически необходима, — сказала Селена.

— Кстати, я тут завтра собрался провести новую выставку, если хочешь Мила, то можешь приходить и приводить всех, кого посчитаешь нужным, — я огляделся, взгляд мой снова приковали, полуобнажённые прыгуны и присоединившиеся к ним прыгунши.

— Не смотри ты на них, их я не приглашу, — заверила меня Мила. — У меня есть более искушённые друзья, на предмет искусства.

— Вот и славно. Но на всякий случай оговорюсь. Выставка будет не такая помпезная, как можно подумать. Напротив она пройдёт в моей скромной студии, среди моих и ваших с Селеной общих друзей.

— Так даже лучше, лишняя массовка и публичность, отнимает у выставки всю соль и сахар. Я обязательно приду. По какому адресу, она будет проходить?

Пока мы говорили, Гренка воровал со стола мини блинчики и быстро их уплетал. Я сказал ей свой адрес. После, мы пошли прогуляться по саду, среди белых статуй и подсвеченных фонтанов. С правой стороны под руку, меня держала Селена, слева Мила. Между нами образовалась такая приятная идиллия, что я совсем забыл о коте, сидящем без конца молча, на её правом плече. Таких послушных и золотых котов, не часто встретишь, скажу я вам. Особенно я ценил его, за эту молчаливость.

Он только раз вмешался в беседу, поинтересовавшись, есть ли у меня дома кошка. На что я с сожалением отметил, что кошки дома не имею, но теперь заведу обязательно. Главное, чтобы она была не болтлива. Тогда он посоветовал мне заводить бенгальскую кошку. Но не в силу его личных предпочтений, а потому что у них, невероятно добрый нрав и молчаливая натура. Я поблагодарил его, потому что действительно был в замешательстве, при выборе породы.

У самого кота Гренки, на спине и голове, были три крупных тёмных пятна. Цвета, поджаренной гренки. Оттуда наверно и его прозвище. А может быть имя? Но я не решался спросить о его происхождении, чтобы не казаться бестактным. Вдруг с моей стороны, для него это будет, крайне неполиткорректным вопросом. Прощай тогда, наша непринуждённая, новоприобретённая дружба. Коты, знаете ли, злопамятные создания. Нужно ценить ту тонкую грань дружбы, на которую они способны.

— Селена, я одобряю твой выбор. Кай прекрасный человек. Он так свободно, не стесняясь, говорит с моим котом. Как я сама иногда стесняюсь, когда мы наедине.

— О, твой кот, большой болтун. Не говорить с ним, было бы большим неприличием, с моей стороны.

Все они разом засмеялись, а вместе с ними я. Вместе с нами, засмеялся и Гренка.

На рассвете, мы проснулись в гостевой комнате, собрались и уехали раньше всех. Селена написала от руки, короткое письмо сестре. Протолкнула конверт, под дверь её спальни. В машине пояснила, что она не любит, когда её будят в такую рань.

— Кстати, всё хотела спросить, кто тебе сказал, как зовут её Кота?

— Наверно догадался. Ты можешь не верить, но иногда имена котов, говорят сами за себя.

— Почему же не поверю, такое очень даже может быть, — она лучисто улыбалась и без грима, выглядела даже слишком живой. — Скажи ещё, что иногда сами коты, говорят за своих хозяев.

— Соглашусь со всеми твоими утверждениями.

— Я тебя домой, сейчас сразу подброшу, а сама в бар наведаюсь. Вечером во сколько у тебя всё начнётся?

— В девять.

— Хорошо, если нужна помощь в подготовке, то я могу придти пораньше.

— Это уже, как тебе велит твоя душа.

— Думаешь, она у меня есть? — прыснула она смехом, чем задала мне отличное настроение, на весь день.

Селена наверно и была моя душа. Так мне с ней было уютно и хорошо.

До шести я творил в новой концепции. После к семи, вызвал знакомое агентство накрыть столы. Пока они носили еду и убранство, я расставлял картины в хаотичном порядке, пытаясь понять, какую за какой и в каком порядке, следует поставить.