Сергей Варлашин - Юные дарования. Художник

— Доброй ночи сосед, — начал один бородатый парень. — Мы хотели бы к вам присоединиться, по возможности, если это не слишком частная вечеринка.

— Добрая ночь. Тут ты прав, мероприятие частное, но у нас не вечеринка, а моя частная выставка. Простите, что я с друзьями, мешаю вам, сегодня спать. Приглашаю вас пройти к нам немедленно, пока все не разошлись.

— С удовольствием, в следующий раз, тоже пригласите нас, — мило сказала девушка бородача.

Возможный конфликт был исчерпан, а выставка продолжалась, до трёх ночи. Селена повеселела и сняв, свои белые тапочки, выбросила их в окно.

— Дёрнул меня нечистый, одеть эту мерзость! — зареклась она при мне. — Да чтоб я ещё раз его в этом послушала!

Кажется, они со связанными шнурками долетели до ближайших проводов, над проезжей частью и там удачно повисли. Горячо прощаясь с каждым участником выставки, переросшей в настоящую шумную вечеринку, я с Селеной, под конец, получил приглашение от Милы, сходить на органный концерт. Идея мне чрезвычайно понравилась, и я дал абсолютное на неё согласие.

Уложив Селену на диван, мне пришлось даже выпить, немного отвара перечной мяты, чтобы немного успокоиться. Лишь после него я смог творить дальше. Для откровения много не надо, нужно лишь уединение. Настраивал я сам себя, не обращая внимания, на сопение Селены и вытянутые в струнку стройные ноги, из-под одеяла. По-хорошему, надо было её выгнать. Мне не позволяла сделать этого совесть. К тому же мы были знакомы совсем недавно. Кто же это делает посреди ночи, вот утро, обязательно выгоню. Уединение — необходимая вещь, когда творишь.

В восемь утра она проснулась. Дав ей сходить в душ, обещание и несколько страстных поцелуев, проводил её за дверь. Помахал даже из окна рукой. Обещание касалось обязательства купить костюм тройку. Для посещения древнего храма. Где, принятое когда-то давно решение, играть внутри него на органе, было самой лучшей идей, за всё время его существования. Так думал не только я. Иначе, почему он до сих пор практикует эту добрую традицию, на радость публике? Особо даже не увлечённой, проповедуемыми его религиозными догматами.

Музыка сама по себе это святое, а коммерция из неё вытекающая, уже вторична. По той же причине, мы со своей группой «Бездна», не пытаемся сделать из свой музыки, коммерческий проект. Хотя, безусловно, это сделать можно было. Хотя уже давно могли бы это сделать, причём вполне успешно. Должно же быть, в этой жизни, хоть что нибудь не из-за бумажек и материальных благ. Искусство во всех его проявлениях, подходит в эту категорию, как ничто лучше другого.

Полтора дня я потратил, на то, чтобы живописать. Попутно, ко мне заходил привычный агент от Елизаветы, оформить все бумаги и сделать меня в два раза богаче. Вечером второго дня, за мной заехала Селена, хоть мы об этом и не договаривались. Заехав в первый попавшийся приличный бутик, за быстрые пятнадцать минут, я подобрал себе соответствующее выходу в свет снаряжение. Переоделся там же.

За долгие годы своего существования, собор со своими многочисленными пристройками, превратился в воистину эпическое сооружение. Объезжая его по кругу, я смог в этом достоверно убедиться.

На входе мы встретили Милу. Концерт должен был начаться, с минуты на минуту. Завидев нас, она слегка хихикнула. Но смешок, был адресован только мне. Хорош я был наверно, по её меркам. Чёрный костюм тройка и ботинки, вместе с ярко красной футболкой. Это воистину гармоничное сочетание. А если прибавить к этому ещё, мои распущенные на классический пробор волосы и бороду, образ получался законченным. Селена даже слова не сказала, в отличии от своей сестры. Мила, так и посматривала в мою сторону, пытаясь добиться от меня немым, но не презрительным укором, объяснения, почему на мне нет рубашки.

Я стоически молчал, а Селена не видела в этом, ничего предосудительного. Ведь не сознаваться же ей мне вслух, что ни одна рубашка мне не понравилось, а времени ехать в следующий бутик, катастрофически не хватало. Вообще, если бы я поехал на мотоцикле, то успел бы сделать всё, но за мной заехала Селена. Всё пошло слегка не по плану. Красная футболка, между прочим, чистая и глаженная. Это гораздо лучше пятиминутного опоздания, из-за которого, нас могли вовсе не пустить.

Мы заняли приличную лоджию с правой стороны. С удобными креслами и высокими подлокотниками. Это конечно был не театр, чтобы садиться, где-то с краю, и получать удовольствие от уединения. Звук здесь, при особенности строения, распространяется одинакого хорошо в любых направлениях. Свет мягко погас и с первыми нотами, через органы слуха, я погрузился в приятную негу.

Держа Селену за слегка, дрожащую от трепета руку, и пребывая в искусственно тёмных сумерках, я постепенно так расслабился, что впервые за последнее время, чуть по-настоящему не заснул. Лишь на мгновение, кивнув головой, я тут же открыл глаза. Впасть в забытие, в ответственный момент животворения музыки, сущее бескультурье. В периферии мне показалось слабое свечение. Я повернул голову. На первом этаже, вдоль стены, шло нечто светившееся, подобием подсвеченного красным и оранжевым светом дыма. Затем, обозначился ещё один такой объект, на этот раз в другой стороне.

Когда их стало опасно много, не менее восьми человек, они все же заметили меня. Не смотря, на мои старания, вжаться в кресло и наблюдать за ними, одним краем глаза. Это были неприятные создания. Лица их, точнее морды, покрывала не то чешуя, не то очень грубая кожа, зелёно-коричневого и серых оттенков. Их формы черепов, походили на атрофированные головы ящериц. В целом по строению тел, была та же самая суть. Словно ящерицу, когда-то давно неудачно скрестили с человеком и на протяжении столетий, этот новый вид, вырождался. Давая на свет, всё более неудачные поколения.

Один из них, что-то прошипел остальным, указывая рукой, в моём направлении. Я сделал глубокий вдох и вышел из сна. Со рта у меня капала слюна. Я немедленно вытер её рукавом. Мои две спутницы, с прикрытыми глазами, имели самые отстранённые и блаженные выражения лица. Они по-прежнему, слушали орган и присоединённый к нему, оперный голос, приглашённой дивы. Мордастые, словно убаюкали всех, кроме исполнителей, чтобы взять меня тёпленьким.

В зале, вместо святящихся алым светом уродцев, была целая дюжина мужчин и женщин в серых строгих костюмах, двойка. Их неприятные без выражения лица, скривились. Я понял как ясный день, что они расстроились, от факта, что я проснулся. Весь зал был с закрытыми глазами, и блаженно слушал музыку. Никто их не видел, никто их не слышал. Они перешли на бег, стремясь на лестницу, чтобы подняться ко мне.

Понимая, что им нужен только я, мне пришлось покинуть уютную лоджию и спасаться бегством. По лестнице уже гремели их каблуки. Я рванул в сторону запретного входа для посетителей. Открыто. Комната уборщицы, ведущая внутрь хозяйственных построек. За мной шла настоящая погоня. Я только слышал, как за мной хлопают, закрываемые мной двери. Слышал, как разлетаются во все стороны, сваленные мною вёдра и коробки, как хрустит поваленная на бегу мебель. Кощунство конечно, устраивать здесь погром, но местные святые мощи я чувствовал, мне уже не помогут, схвати они меня.