AlmaZa - Королевская семья [СИ]

Беллона последний раз смерила глазами обоих юношей, хотя одного из них более удачней будет назвать мужчиной. Посмотрела им в глаза, правда первая отвела свои оба раза. «Так никуда не годится, они должны почувствовать, кто здесь главный, но как это сделать?» Мария, Габи и Матильда присевшие за спиной придавали солидности и грозности, и так, чуть-чуть уверенности. «Что ж, господа, у меня хотя бы есть тыл, а вот вам деться совершенно некуда. Но если вы чисты на руку, то вам и не придётся никуда деваться. Хотя, возможно было бы лучше, если бы нас с Дереком оставили наедине. Знаю, Мария сейчас бы сказала — и вот тогда бы он тебя точно прикончил. Да выдумки это всё. Я скорее поверю, что меня пытался убить мой брат, тайно пробравшийся на охоту».

— Что ж, спасибо за услуги, Мартин, вы можете быть свободны.

Молодой дворянин откланялся и прикрыл за собой вход в комнату. Встав сразу у выхода, он решил проследить за тем, чтобы никто не мешал разговору, решающему, возможно и его собственную, судьбу.

Пригнувшийся в глубоком поклоне граф еле удержал маркиза, который явно хотел пасть на одно колено в знак глубочайшего уважения и виноватости. Но в планы Дерека не входило вот так запросто признать себя в чём-то виноватым. Тем более что он твёрдо знал, что ни он, ни его товарищи не повинны ни в чём дурном и его задача была совсем другая. Настроить принцессу на великодушие и заставить её принять их сторону. Забыть о собственной безопасности и запретить расследование, замять всё случившееся. Ну и конечно, последняя миссия — стать ближе принцессе, чтобы получше понять её, узнать, и доложить все сведения Джордану, который собирался вести собственный розыск виноватого, в едва минувшей принцессу гибели. В тишине и напряжённом воздухе было слышно, как тикают крупные часы на стене, виляющие своим маятником, сделанным в виде солнца, с острыми лучиками во все стороны. Беллона хотела услышать что-нибудь из уст только что зашедших, но потом поняла, что они, по этикету, ждут разрешения заговорить или когда она сама начнёт беседу, но правильнее это было бы сейчас назвать допросом. Принцесса последний раз помялась, покрутив пуговицу своего жакета, и решила вступить в бой.

— Итак, господа, я пригласила вас, чтобы… поговорить прямо и без каких-либо виляний. Нам ведь нечего друг от друга скрывать?

— Разумеется нет, ваше высочество, — живо откликнулся Сержио.

— Ну, это смотря какие стороны нашей жизни вы хотите обсудить, — беззаботно возразил Дерек.

Три фрейлины Беллоны тихо засмеялись. Граф решил выбрать язык иронии, чтобы смягчить принцессу. «Что ж, неплохой ход, — подумала Мария, — в нём есть скрытый потенциал очень интересного мужчины, понятно, почему моя кузина на него так сильно положила глаз». Принцесса залилась краской, не то гнева, не то смущения.

— Меня не волнуют личные стороны вашего бытия или какие-нибудь тайные дела вашего ордена, я хочу поговорить о сегодняшнем дне. Мне сказали, что при вас не нашли ножа?

— Да, это так, кабан так брыкался, когда я воткнул его ему в хребет, что нож отлетел куда-то в кусты, его сейчас ищут.

— А почему вы решили осмотреть мою лошадь, как только прибыли на место происшествия?

— Ваше высочество, я столько раз был на всевозможных скачках и охотах, что уже догадывался о причине внезапного бешенства животного. Поверьте, ваш случай не единичный. Единично то, что вы чудом и, слава Богу, спаслись.

— Да, это и есть чудо, — интонация Беллоны по-прежнему была ледяной. Ей было невыносимо больно совладать с собой. Нужно было показать всю мощь своего титула, всю силу характера, заставить дрожать и уважать, но, глядя в эти чёрные с пурпурным отблеском глаза, невозможно было вести себя так, как хотелось. Хотелось протянуть руку и дотронуться до его ухоженных волос, нагнуться чуть ближе и почувствовать этот тонкий аромат лаванды, мяты и горькой полыни. «Осторожно Беллона, — сказала она сама себе, — ещё немного и у тебя голова пойдёт кругом. Ну с чего ты взяла, что это он покушался на тебя? Почему не можешь сейчас просто вести милый разговор, непринуждённую болтовню, ты ведь так ждала подобного момента». Принцесса глубоко откинулась в кресло, чтобы на самом деле не наклониться к Дереку и не сделать чего-нибудь не того.

Инициативу пока перехватил маркиз о'Лермон.

— Ваше высочество, мы хотели принести извинения, что не уследили за вами. Просто, поймите, охота для мужчины, это такой азарт, все увлеклись…

Беллоне в голову пришла любимая фразочка Габриэль.

— Не хочу ничего понимать! Вот вы же были рядом!

— Я… да, но я… просто не так люблю быструю езду, в своё время она мне надоела…

«Боже, кажется, я стараюсь казаться не такой, какой хотела себя показать. Сейчас они подумают, что мне нужно было внимание и верчение вокруг меня, услужливые и безотказные лица, не отходящие от меня ни на шаг. Так, гляди, недолго заработать ту же репутацию, что и у моего брата, нужно исправить положение. Но как?».

— Принцесса, может вы ещё хотите намекнуть, что тот столовый нож с деревянной рукоятью, который я вытащил из… кажется Фиалки — это моё оружие?

Беллона молчала. Ей стало неудобно. Она решительно ещё не готова вести такие разговоры, что уж говорить о её премьере через два месяца, да она там просто посрамится! Ну почему всегда все дела решали за неё, теперь она вообще не знает, что делать. Успокаивало одно — венценосные особы и их родственники имели право говорить, молчать, выдерживать паузу, когда им это вздумается.

— Должен вас заверить, что у меня был настоящий стальной кинжал с гравированной рукоятью, украшенной аметистами и с красующимся на ней фамильным гербом графов Аморвилей.

«Фамильный герб Аморвилей! Как это звучит, и как бы мне хотелось ходить под его знаменем, несмотря на то, что знамя Карлеалей в сотни раз престижнее этого дворянского наследия».

— Нет, я не хочу на это намекнуть, я просто хочу расставить всё по своим местам.

— Принцесса, позвольте заметить так же, — продолжил Сержио, — что в нашем ордене, посягательство на жизнь женщины карается смертной казнью. Мы все, все участники ордена — рыцари и кавалеры, принесли клятву никогда не предпринимать никаких действий, способных привести к смерти женщины. Это наше одно из самых первых и святых правил.

— Вот как? — Беллоне захотелось оттаять, с каждым словом её голос становился всё мягче и мягче. Раз уж они давали такую клятву… Это серьёзно. Но всё же следовало ещё потянуть с непробиваемостью и поверхностностью к представшим перед ней орденоносцам. — Если у вас это одно из табу, хотелось бы ознакомиться и с другими аспектами вашего учения.