Светлана Галямина - Начало пути (СИ)

Хотя внешне вроде и не придерешься — мать не смогла выбраться из Долины мертвых, а дитя умерло от неведомой болезни. Но, ведь сам Патрин выздоровеет от нее же, и без всякого лекарства, за которым отправилась маркиза. Это тоже подозрительно. А учитывая его репутацию, это для него было еще более опасно. Так что он, скорее всего, будет выжидать, надеясь, что через несколько лет, когда вся та история забудется, он сможет подстроить племяннику несчастный случай или еще как-нибудь избавится от него. Время у него еще есть, а пока он удовлетворится ролью опекуна. И она представляла себе с немного мстительной радостью, какой его ждет удар, когда она явится к нему, как снег на голову в разгар теплого летнего дня — живая и здоровая. И это после того, как он уже давно мысленно ее похоронил, получив сообщение своих слуг, о том, что ее и вправду задрал какой-то монстр. После всего пережитого все это согревало Аманде душу.

Ну а отряд поехал дальше. Друзья старались выбирать менее торные дороги, по которым ходит и ездит меньше народа. Главное, чтобы они вели в нужном им направлении, благо выбор путей был широк. И эта тактика до поры до времени срабатывавшая, однажды довела их до беды. Правда, поняли они это не сразу. Случилось все через несколько дней после посещения Ризана.

Отряд уже четыре дня, как ехал после развилки, по дороге, на которой, судя по подробной карте этой части империи, полученной принцем еще в Эламе, наряду с другими, стояло очень мало городов. Значит, по ней должно было ездить гораздо меньше народа, чем по другой, по какой-то прихоти истории, пролегавшей от одного более-менее крупного города к другому, которые стояли довольно близко друг от друга. Выбранная же отрядом дорога в основном вела от села к селу, но поскольку небольшие городки на ней все же встречались, то можно было надеяться, что и придорожные трактиры будут тоже. Но в конце концов ночевать можно было и в деревнях, напросившись к кому-нибудь на постой, посулив звонкую монету. Крестьянам она всегда нужна. А в крупном селе могла быть и харчевня. Так что особых проблем с этим не должно было возникнуть. Они и не возникали. Правда эта дорога несколько уводила их в сторону, но совсем немного, и, по словам принца, в общем-целом вела их к цели. Так что по ней они и собирались ехать большую часть пути. И только дня за три до нужного им города, они должны будут тоже на развилке, перейти на другую дорогу, ведущую уже прямиком к Гелису.

С утра резко похолодало. И до этого, прямо скажем, не было тепло — зима как-никак, тем более на севере. Но с утра, а может уже с ночи, щеки щипал такой знатный мороз, что все вспомнили не доброй памяти ночевку на перевале. По такой погоде хотелось остаться в жарко натопленном трактире и носа за порог не высовывать. И менее всего хотелось садиться верхом и скакать на лошади, ощущая нещадно жгучий ветер на лице. Но хочешь, не хочешь, а делать нечего, надо ехать, они и поехали. К ночи похолодало еще больше и единственными связными мыслями несчастных путников, стучащих зубами от проникающего везде и всюду мороза, были мысли о тепле. И о трактире с весело трещащими на огне поленьями в большом очаге, и горячем барашке на вертеле, и, конечно, мягкой, чистой, нагретой ловкими служанками, постели. Впрочем, и от подогретого вина они бы тоже не отказались. И все так живо представляли себе это блаженство, что от этого становилось еще холоднее. А окружающая действительность еще мрачнее, потому что никакого трактира им так и не встретилось.

— К..к.куда он п..п.прок. клятый п..п..под..д..девался? — Задал риторический вопрос Керт, заикаясь от холода. Никто ему, понятно, не ответил, потому что и сами не знали, а очень хотелось бы знать.

— Т..т..тут не. неп..п..поддалек..к..ку с. село д. должн. но б..б..быть. — Так же дробно стуча зубами, сказал Эдвин и с надеждой добавил, — т..т..там и п..п..перен. начуем.

Отправились в село, из последних сил погоняя лошадей. Надежда их подгоняла еще сильней, летя к человеческому жилью. Наконец приехали, и с облегчением вдохнули ледяной воздух. Поискали деревенскую харчевню, но к своему удивлению ничего не нашли, хотя село было большое и крепкое. Жители явно не бедствовали, хотя и не были богаты. Тогда подъехали к первому же дому и постучались в ворота. Надрывно залаяла собака. Некоторое время никто не открывал, но потом ворота приоткрылись, и показалось лицо хозяина.

— Чего надоть? — Грубовато спросил он.

— П..п..перен. ноевать. Мы хорошо за..п..платим. — Ответил Эдвин, доставая непослушными пальцами золотую монету, которую повертел перед глазами крестьянина. Тот некоторое время молчал, с жадностью глядя на деньги, но потом тяжело вздохнул и с явным сожалением сказал:

— Не могу. Рад бы, но, ей богу, не могу!

— Но почему?! Вы что же, оставите нас на улице при таком морозе на ночь?! И от золотого откажетесь?! И бога не побоитесь?! — От изумления перестав стучать зубами, вскричал принц. — А как мы насмерть замерзнем под вашими воротами? Что тогда?

Мужчина сделал пальцами отворот и твердо повторил:

— Не могу. Идитя отседова.

— Странный человек! Хотя у него может случилось чего. Может, умер кто-то близкий и он никого не хочет видеть. — Предположил Эдвин, — пойдем к другому дому. Надеюсь, в нем люди погостеприимнее живут.

Но и во втором доме повторилось тоже самое. И третьем, и в четвертом. Насмерть уже замерзшие путешественники, мечтающие теперь только о тепле, еще раз о тепле, и ни о чем, кроме тепла, совершенно ничего не понимали. Странное село какое-то, и жители в нем странные, даже от больших денег всего лишь за ночлег отказываются. А ведь Эдвин уже пять золотых за него предлагал, вряд ли они такие деньги и в руках когда держали. Сморят круглыми от жадности глазами, но отказываются пустить в дом. И главное, никто не объясняет — почему. Может в этом селение зараза какая. Тогда отсюда в самом деле бежать нужно, пока не поздно, несмотря на холод. Наконец, в каком-то доме их пожалели. Пустить не пустили, но хоть что-то посоветовали:

— Не ходите по домам, не стучите. Никто вас не пустит. Езжайте лучше в замок лорда. Он хозяин гостеприимный, никому из путников не отказывает. Он вас обязательно примет.

Им бы задуматься об этом, но они так замерзли и устали, так мечтали о тепле, что, ни о чем другом и думать не могли. Даже Эдвин. Всем казалось, что начинает повторяться кошмарная ночь на леднике. И когда им предложили какой-то выход из положения, в которое они попали, никто и думать долго не стал. Да никто ничего странного в этом и не увидел. Никто ничего не заподозрил. Все только обрадовались. Даже Эдвин, предусмотрительный и внимательный Эдвин, серьезно не задумался об этой странной ситуации. Мелькнула у него, правда, в голове недобрая мысль и предчувствие кольнуло, и осталось в душе как заноза. Но он отмахнулся от него — потом, мол, подумает, не ночевать же им, в самом деле, в такой мороз на улице. Да и не послушал бы его никто, выскажи он предостережение. Впрочем, он сказал, что его это тревожит, что у него как-то нехорошо на душе. Но как он и предполагал на его слова никто не обратил никакого внимания. Так всем хотелось убраться с этого зверского холода. Да и у самого Эдвина, надо честно признаться, не хватило сил отказаться от желания поскорее оказаться в жарко натопленном помещении. Но если бы они заранее знали, что с ними будет и через что придется пройти, они не только тотчас бежали бы из этих мест, но и все вместе пожелали бы, вместо этого, в ту же ночь, вновь оказаться на перевале во время вьюги.