Анастасия Королева - Стажировка в Северной Академии (СИ)

- Всё, - выдохнула, упрямо подняв подбородок. - Я хочу помочь ему, но он не рассказывает ничего, что могло бы дать мне необходимый толчок.

Анита прикрыла глаза, зажмурилась, словно пыталась справиться с подступившими слезами. И голос её дрожал, когда она заговорила:

- Что именно произошло с ним, ты знаешь?

Кивнула и пояснила:

- Он сказал, что был у многих целителей. Мне бы хотелось взглянуть на выписки из его истории болезни, если это возможно.

Да, идея посетить его мать, пришла ко мне вчера. Если он не хочет говорить, то я сама найду нужную информацию.

Женщина резко села, впиваясь в меня взглядом:

- Он знает, что ты здесь?

- Нет, - ответила честно.

- Хорошо, - выдохнула спокойнее, потом покачала головой и тихо, скорее для себя, прошептала: - Ох, и попадёт нам, если узнает.

А он узнает, этого никак не избежать, но об этом я ей говорить не стала. И так на ней лица нет.

Анита несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и поднялась с кресла:

- Идём, все записи в кабинете Леона.

***

Когда Винсент говорил о том, что прошёл много целителей, я не предала этому такого значения. Много - это совсем не то слово, которое применимо к кипе бумаг, выписок и назначений. Их было просто гигантское количество.

Записи занимали полностью один из шкафов, что стоял в кабинете, и ещё один ящик в письменном столе. Бесчисленное количество анализов и процедур, бесконечный список отваров и зелий, и затерявшаяся среди этого беспорядка надежда. Судя по последнему заключению - безвозвратно.

- Он верил, как только может верить отчаявшийся человек. И каждый раз его веру убивали, втаптывали в грязь. Пока не появлялась новая зацепка. И так по кругу, два года подряд.

Анита говорила тихим надломленным голосом. Она стояла у окна, спиной ко мне и по ссутулившейся фигуре было видно, насколько тяжело ей даётся эта откровенность.

- Леон поднял все свои связи, даже вышел на целителя из соседнего государства, но никто не смог ему помочь.

Картинки сменяли передо мной, и я отчётливо выдела Винсента на приёмах у почтенных старцев, повидавших за свою жизнь многих пациентов. Тех, кто порой совершает чудеса, а с ним, с Винсентом, это чудо так и не совершившие.

- Потом он просто опустил руки, и я безумно боялась, что ему не хватит сил смириться с такой участью. Он всегда твердил, что это не жизнь - это лишь существование, никчёмное и бесполезное.

Это невыносимо тяжело - в одно мгновение лишиться всего, к чему ты стремился. Когда ты не знаешь, что будешь делать сегодня, завтра или через год. Когда не понимаешь, зачем просыпаться по утрам и вставать с кровати. Мне знакомы его чувства, но я бы никому из злейших врагов не пожелала бы такой участи.

- Аделия, милая, не пойми меня неправильно, - Анита обернулась, и подошла ко мне, - я очень хочу помочь сыну, но... Ты уверена, что тоже хочешь этого?

В её вопросе прозвучали слова, которые она вряд ли бы решилась сказать прямо. Впрочем, я с лёгкостью могу на них ответить:

- Уверена.

Осталось только убедить в этом Винсента.

***

За обеденный стол мы так и не сели - если честно, мне было вовсе не до еды. Впрочем, Анита настаивать не стала. А вот забрать некоторые бумаги позволила.

В академию я вернулась уже не очень поздно. Как раз в то время, когда день нехотя передавал свои права вечерней мгле. Оглянулась по сторонам, страшась, что Винс меня заметить, и быстрым шагом направилась к преподавательскому корпусу.

Территория академии пустовала - на расчищенных дорожках кроме пушистого снега и молчаливых деревьев не было никого. Хотя нет, лгу, по склонившимся к земле веткам туда сюда перелетали розовогрудые птицы. Они внимательно наклоняли голову, пытаясь отыскать хоть что-то съестное, и каждый раз их ждало разочарование. Хотелось бы мне накормить этих страдальцев, но, к несчастью, в сумке ничего не нашлось, даже самого чёрствого сухарика.

- Что же такого интересного ты там рассмотрела?

За спиной раздался вкрадчивый голос Винсента и в буквальном смысле слова, подпрыгнула на месте. Ведь у меня в руках были выписки из его истории болезни, завёрнутые лишь в бумажный пакет, который я теперь со всей силы прижала к груди.

Нужно обернуться, так? И что-то сказать... Обязательно нужно. Вот только сил я в себе не нашла, искоса бросила на него взгляд и натужно усмехнулась:

- Пыталась придумать, чем покормить птиц.

Голос звучал неестественно натянуто и испуганно. Я чувствовала, как по пальцам катится дрожь, и ничего не могла с этим поделать.

- И как? Не придумалось? - мужчина сделал шаг ко мне, отчего я почувствовала, что расстояние между нами стало минимально допустимым по общественным меркам.

В ответ отрицательно покачала головой, не найдя ув себе сил сказать хоть что-то.

- Даже не посмотришь на меня, - Винс склонился ниже, отчего его влажное дыхание коснулось полоски шеи поверх шарфа.

Повернула голову и натянуто улыбнулась.

- Посмотрю, почему нет? - старалась говорить спокойно, хотя сама понимала, насколько из меня плохая актриса.

- Что случилось? - небесно-голубой взгляд потемнел от беспокойства. - Я попытался найти тебя после лекций, но мне сказали, что ты куда-то уехала. Так куда?

В горле встал ком - горький и не приятный. Врать Винсенту мне хотелось меньше всего, но и сказать правду... Как он на неё отреагирует?

- По делам? - получился, почему-то, вопрос.

Мужчина заломил бровь и скептически усмехнулся:

- Это ты у меня спрашиваешь?

Нет, конечно, не у него, это я себя проклинаю за медлительность. Можно ведь было положить свёрток в комнате, а потом вернуться и покормить птиц. Только вот правильные мысли решили покинуть меня.

Отрицательно покачала головой, и твёрже повторила:

- По делам.

На этот раз усмешка с его губ пропала. Догадался - мелькнула запоздалая мысль, но я ошиблась:

- Аделия, неужели я не заслужил правды?

А это уже запрещённый приём. Как можно так искусно давить на меня? Тяжело вздохнув, медленно развернулась к нему и призналась:

- Ездила к твоей матушке.

Говорить - зачем именно я туда наведывалась, - не стала. Да и наивно полагала, что уточнять он не станет. Но в очередной раз ошиблась.

- Зачем? - вместе с этим вопросом, в глазах полыхнуло раздражение и недовольство.

- Взяла твою историю болезни, - ответила, как есть. Расправила плечи и вздёрнула подбородок - пусть знает, что за свой поступок я извиняться не стану. Да и не за что здесь извиняться.

Винс отступил на шаг, посмотрел куда-то поверх моей головы и разочарованно выдохнул:

- Не отступишь?

- Нет!

Пауза затянула - он за это время спрятал руки в карманах пальто, и перевёл взгляд себе под ноги.

- Жаль, - только и промолвил. Потом развернулся, и размашистым шагом пошёл к академии.