Филис Каст - Предсказание богини [litres]

– Она теплая! – вскрикнула Алекс.

– Это магия моего мира, – объяснил Карадок, протягивая ей руку и приглашая присоединиться к нему.

Алекс взяла его за руку, соскользнула со скалы и встала рядом с ним, вода была теплой и бурлила вокруг ее ног.

– Моя жрица из далекого мира, вот как друид обожает свою любовницу.

Карадок купал ее – нежно, чувственно. Вода, подогретая магией, казалась ей теплым молоком. Его умелые руки были сначала нежными, потом требовательными, потом снова нежными. Он омыл ее, потом в воде они занялись любовью. Когда оба они достигли наивысшей точки наслаждения, Алекс почувствовала, как сила, магия и любовь пульсируют и соединяются там, где соединились их тела.

Потом они омыли друг друга и завернулись в плащи, которые принес с собой Карадок. Они сидели вместе, касаясь обнаженными бедрами, наслаждаясь трапезой из копченой свинины, сыра, хлеба и римского вина.

Они непрерывно говорили. Алекс нравилось слушать его истории о лесе. Он рассказывал ей, что в каждом дереве, камне, птице или ручейке есть свой дух.

– Я думаю, духи существуют и в моем мире, – заметила Алекс. – То есть это очевидно в прерии. Но мне интересно, если бы я приехала сюда, в Англию, почувствовала бы я дух внутри рябины?

Карадок долго молча смотрел на огонь. Потом наконец ответил:

– Я думаю, душа земли может погибнуть от пренебрежения к ней, так же как и душа человека.

– Это очень грустно, – сказала Алекс. Он взглянула на красоту живого леса вокруг них. – Так тяжело думать, что все так изменилось, независимо от того, сколько прошло лет. – Она посмотрела ему в глаза. – Но есть люди, которые верят в землю. Я уверена в этом. Возможно, им нужен лишь учитель, который объяснил бы им, как возродить ее.

– Что ты предлагаешь, любимая?

– Вернуться вместе со мной. Когда все закончится. Когда у меня будут обе части медальона, и я верну их в свое время. Возвращайся вместе со мной…

Карадок закрыл глаза, как будто ее слова вызывали у него физическую боль. Когда он снова посмотрел на нее, его глаза были наполнены грустью и тоской.

– Я уже знаю, что Боудикка не изгонит римлян с нашей земли. Скажи мне, королева выживет в войне? Боудикка выживет?

Алекс хотела солгать ему, но не могла. Он понял бы это, и ложь разрушила бы доверие, которое установилось между ними.

– Нет. Боудикка не проживет долго после последней битвы.

– Война будет длительной?

– Нет, – сказала она, вспоминая подробную лекцию профессора Карсвел.

– В таком случае я не могу вернуться в твой мир с тобой. Дочери королевы слишком молоды, чтобы носить ожерелье. Даже если бы они были взрослее, возможно, римская жестокость нанесла им такой ущерб, что они не смогут возглавить людей. Ожерелье перейдет ко мне, и я должен принять его, даже если мои люди находятся в рабстве.

– Что, если ты умрешь? – выпалила Алекс, не успев подумать о своих словах. – Что, если я вернусь в свое время и узнаю, что тебя убьют через несколько дней или месяцев после битвы? Если ты узнаешь, что умрешь, ты отправишься со мной?

– Ты можешь узнать, когда это произойдет?

– Если твоя смерть записана в истории, а это вполне возможно. Мы знаем многое о Боудикке, а ты ее наследник. Должна быть и информация о том, что случилось с тобой.

– Я не знаю. Я должен подумать об этом. – Он взял ее за руку и продолжил: – Ты можешь остаться со мной здесь. Ты уже связана с этим миром и его богиней. Здесь ты можешь быть жрицей Андрасте и моей женой.

– Твоей женой?

Он поднял ее руку к своим губам.

– Женой, сестрой, товарищем.

– Женой? – повторила она, чувствуя легкое головокружение.

Он тихо рассмеялся.

– Любимая, наверное, нужно было сразу предложить тебе обручение?

– Обручение?

– Обручение – клятва, которую дают при вступлении в брак, на один год. В конце года или в любое время в течение этого года пара должна решить, хотят ли они продолжить свои отношения в настоящем браке или отправиться разными путями.

– Обручение, звучит интересно. – Она никогда не думала, что выйдет замуж. Но так было до Карадока. Сейчас она не представляла своей жизни без него.

– Значит, так и будет!

Сердце Алекс готово было вырваться из груди, когда Карадок вскочил с места, где они сидели у костра, и пошел к своему снаряжению. Из одного из мешков он вытащил короткий меч в ножнах, украшенный кельтскими узорами. Она встала, не зная, что должна делать. Он вернулся к ней и заговорил. Его голос был торжественен и звенел от страсти и радости.

– Я действительно желаю, чтобы мы были связаны. Чтобы подтвердить мое намерение, я преподношу тебе свой клинок.

Карадок встал перед ней на колени, вытащил меч из ножен и предложил его ей со словами:

– Мое сердце, моя любовь, прими мое обещание. Я прошу тебя принять мой меч и мою душу, чтобы они вечно служили тебе. Ты увидишь, что моя любовь сильна, как этот клинок. Моя любовь прочна, как эта сталь. Прими его, и отныне все, что было моим, будет принадлежать и тебе.

Алекс посмотрела на меч, потом в янтарные глаза Карадока.

Слушай свое сердце…

Слова сами собой возникли в ее голове. Неужели это было так просто? Она точно знала, что говорило ей ее сердце. Время, расстояние, война не имели для них значения. Она должна быть с этим мужчиной, и это был ее мир. Она никак не могла найти своего места в жизни и теперь знала почему. Без страха и сомнений Алекс приняла его меч и ответила ему словами, которые исходили из ее сердца:

– Я принимаю твою клятву любви и твой меч. Я клянусь Андрасте и магией этого места, я буду твоей. Карадок, я останусь с тобой в этом мире. Я уверена, что это теперь и мой мир.

С возгласом радости Карадок поднялся с колен. Он заключил Алекс в свои объятия, поцеловал ее и оградил ее от войны и несчастий.

Когда они наблюдали оранжево-розовый закат над густым лесом, Алекс задала Карадоку вопрос, который беспокоил ее с тех пор, как она поклялась Андрасте во время скрепления их союза:

– Я должна дать какую-то клятву Андрасте?

Карадок ответил не сразу, и слова, казалось, давались ему нелегко.

– Действительно, существует церемония посвящения, в которой участвует жрица, принимающая путь богини. Ей помогают в этом другие жрицы или друид. Она должна проходить в одной из священных рощ острова Мона. – Его глаза застлала пелена горя. – Римляне выжгли все священные рощи. Моны больше нет. Священные рощи больше не существуют.

Алекс взяла его за руку и поцеловала его ладонь. Потом наклонилась к нему и нежно поцеловала его в губы. Она обняла его, пытаясь дать ему свое утешение. Когда она наконец почувствовала, что он расслабился, спросила:

– Карадок, расскажи, что делает рощу священной?

Она заметила, как он напрягся, но вскоре успокоился и ответил: